Леди-киллер

Коул Мартина

Соседка бросила на пол в прихожей сумки с покупками и снова вышла на площадку со связкой ключей.

— Она мне как-то дала ключ от своей квартиры, после того как однажды нечаянно захлопнула дверь. Замена замков ей тогда обошлась больше чем в сорок фунтов. Паршивое это дело, а?

Дороти кивнула. И впрямь ничего хорошего!

— Не знаю, следует ли нам открывать ее квартиру? Мало ли что с Леонорой случилось.

— Дайте-ка я еще разок постучу!

Как-то неприятно входить в чужую квартиру, и Дороти снова забарабанила в дверь так, что слышно было по всему подъезду.

Никакого ответа.

Приподняв

ящик для писем, она прильнула к щели в двери и позвала Леонору. Прислушалась, потом повернулась к соседке:

— Телик работает.

Открыв наконец квартиру, женщины очутились в совершенно темной прихожей: все двери были плотно закрыты. Дороти повернула выключатель. Женщины одновременно чихнули и переглянулись: к запаху лавандового масла мастики, исходившего от полов и мебели, примешался еще какой-то — странный и раздражающий. Женщинам стало не по себе, когда они приблизились к спальне. Наконец Дороти распахнула дверь.

— Постель застлана!

Соседка Леоноры, мучимая страшным предчувствием, не решалась переступить порог.

Дверь в гостиную тоже была плотно закрыта, и Дороти, нажав на ручку, почувствовала волнение.

Газовый камин в гостиной горел на полную мощность, а на экране телевизора шло кукольное представление для детей. Все это Дороти машинально зафиксировала в памяти, но глаза ее буквально впились в Леонору Дэвидсон. Она была мертва.

Дороти показалось, будто прошла целая вечность, прежде чем она пронзительно завизжала, а потом зарычала, как подраненный зверь, наполнив крошечную гостиную страхом и отчаянием.

Джордж «на прощание» загнал в левую глазницу Леоноры нож для резки хлеба.

Голые ступни Леоноры почти касались камина и за ночь слегка обгорели. Теперь Дороти поняла, чем пахло в прихожей.

Горелой плотью.

Кэйтлин и Кэйт пришли в сильное возбуждение: убийца переменил тактику. На сей раз забрался в квартиру. Значит, был знаком с жертвой.

Теперь принцип опроса «от двери к двери» должен был принести результаты. По крайней мере, они смогут установить, когда и где находились те или иные люди в соответствующее время. Не может быть, чтобы никто не видел убийц в подъезде дома или где-нибудь поблизости.

Возбуждение Кэйт сменилось подавленностью, стоило ей увидеть убитую женщину. Да разве может нормальный человек проделывать нечто подобное?

— И на губах, и на груди, и вокруг влагалища, и внутри — полно семени. Да, славно повеселился убийца минувшей ночью! Готов держать пари, что он изнасиловал свою жертву самым что ни на есть скотским образом. — Патологоанатом покачал головой.

Кэйтлин внимательно глядел на женщину, словно хотел запечатлеть в памяти ее облик. При всем трагизме ситуации, с воткнутым в глаз хлебным ножом она напоминала карикатуру. Кто-то наконец догадался выключить газ в камине и открыть окна.

Сейчас каждый занимался здесь своим делом. Репортеры из «Криминальной хроники» фотографировали. Эксперты брали на исследование образцы ковра и обивки мебели, собирали с пола в пакетик волосы, брали кровь с тела жертвы, с кресла и с ковра. Кэйт заметила, как один из экспертов кладет в пластиковые мешочки кофейные чашки. Пустая затея, подумала Кэйт, убийца всегда надевает перчатки. Он не глупее их!

Кэйтлин

наконец отвел глаза от Леоноры и взглянул на Кэйт:

— Надеюсь, на сей раз мы что-то найдем! Не невидимка же он, черт побери! Должен же был его кто-нибудь видеть!

Интересно, кого он старается убедить? — недоумевала Кэйт.

Женщин, обнаруживших тело, увезли в больницу. Они в шоке.

— Еще бы! Увидеть такое! Но на этот раз мы его поймаем! Нюхом чую, что поймаем!

Дай Бог, чтобы Кэйтлин оказался прав.

— Вы поедете со мной на вскрытие?

— Да, Кэйти, непременно! Хочу знать все детали. Что-то выведет нас на этого ублюдка!

Пришел детектив-сержант Спенсер и принялся разглядывать уже начавшее желтеть тело Леоноры.

— Определить точно, когда наступила смерть, думаю, будет трудно: ведь всю ночь горел газ, и анализы потребуют длительного времени. — Все это Спенсер произнес самодовольным тоном.

— Не беспокойтесь. Как только мы получим все заключения по факту смерти, придем к какому-нибудь выводу.

Спенсер знал, что Кэйт терпеть его не может, и потому часто разговаривал с ней вызывающим тоном.

— Вы, Спенсер, оставайтесь здесь и зарегистрируйте тело. А я, сэр, — обратилась она к Кэйтлину, — пойду послушаю, как полицейские проводят опрос «от двери к двери». Прежде чем снять показания с женщин, обнаруживших тело, я хотела бы побеседовать с ближайшими соседями. Возможно, кто-нибудь из них знает, где можно найти ее бывшего мужа. Судя по предварительным данным, у нее нет ни детей, ни близких родственников. Может быть, вместе пойдем?

— Ступай одна, Кэйти, встретимся в больнице на вскрытии.

— Хорошо, сэр.

Она обрадовалась возможности уйти из квартиры: глядя, на труп, просто невозможно было сосредоточиться.

В квартире, куда Кэйт зашла, ей предложили чашечку кофе, и она с благодарностью согласилась: надо было хоть как-то подкрепить свои силы. Хозяйка, очень приветливая, ничем не могла помочь Кэйт — она ничего не знала, в чем Кэйт убедилась уже через пять минут. Впрочем, она навела Кэйт на след мужа Леоноры: в свое время он сбежал с подругой Леоноры и теперь будто бы проживает в Канаде. Кэйт поблагодарила хозяйку и пошла в квартиру напротив. Открыл ей мужчина высокого роста, в полосатой майке, по имени Фред Боррингс. Он провел Кэйт в свою крошечную квартирку и очень церемонно предложил ей сесть. Было совершено очевидно, что Кэйт тут ждали.

— Так вот, миссис…

— Инспектор полиции Барроуз, сэр, — улыбнулась Кэйт.

— Так вот, вчера вечером, около десяти, я собрался в закусочную. А в таких домах, как наш, быстро привыкаешь различать всякие звуки. Они как бы становятся частью того, что вас окружает. Ну, вы понимаете, о чем я говорю. Я, например, совершенно точно знаю, когда по вечерам люди спускают воду в своих уборных, и по этим звукам могу точно определить время! И вот, выхожу я вчера вечером где-то около десяти, начинаю спускаться по ступенькам и вдруг слышу, как хлопнула дверь в квартире Леоноры. Я удивился. Кто это, думаю, заявился к нашей Леоноре? Ведь к ней почти никто не ходит. Такая славная была женщина, знаете ли, так блюла себя. Вы понимаете, что я хочу сказать: мужчин не водила. Вы и не представляете, какие в нашем доме живут бабенки! Мужчины к ним ходят, как в лавку.