Леди маскарада
Шрифт:
– Если деревенская скука не сведет меня с ума.
– Обещаю тебе: там будут и развлечения, – многозначительно заметил Себастьян.
Элинор покраснела.
– Ты такой же озорник, как сыновья герцогини. Себастьян кашлянул и вскрыл печать на письме.
– Ну, что там у нас? А-а, приглашение на рождественский бал в Кенте.
– От кого?
– От моего кузена маркиза Седжкрофта и его супруги. – Себастьян вздохнул. – Мне всегда казалось, что моя мать побаивалась родственников отца.
– Может быть,
– Мне никто не нужен, кроме тебя, – сказал Себастьян. – Тебя и…
– …собаки?
– Честно говоря, я сейчас подумал не о Теге.
– Ну, все-таки он член семьи. Хоть и с хвостом… Себастьян рассмеялся:
– По крайней мере мы с ним снова подружились.
– Да, – вздохнула Элинор, которая сидела со смиренным видом. – Ты снова всех нас покорил.
– Всех, кроме Мэри. И еще Уилл меня немного побаивается.
– Тут ты прав. Мне кажется, что мы должны быть в Кенте. Рождественский бал привлекателен по множеству причин. От пудинга до пантомимы.
Открыв еще один пакет, Себастьян поднял бровь.
– Вот это да! Еще одно приглашение. Подумать только! Такое впечатление, что все прямо-таки жаждут нашего общества.
– От кого же оно?
Себастьян приготовился разыграть перед женой маленький спектакль и постарался как можно убедительнее изобразить удивление.
– Поверить не могу. Какое совпадение! Официальное приглашение на маскарад в замке Итон. Надо же. Подумать только, как все замечательно складывается для нас с тобой! Теперь у тебя нет необходимости изображать горничную. Можешь себе такое представить?
– Ты обманываешь, – медленно сказала Элинор. – Зачем ты двурушничаешь, очаровательный и несносный негодник? Ты все это сам подстроил… Услышал от меня про этот идиотский план Ловриджа, о котором я имела неосторожность тебе проболтаться…
Себастьян рассмеялся. Он был вынужден признать поражение.
– Это все Хит. Он сказал, что достанет для нас приглашение. Но я и представить не мог, что это случится так скоро.
– Как видно, коварство – фамильная черта Боскаслов.
– Боже мой, что будет, если ее унаследуют наши дети? – игриво сказал Себастьян, ласково погладив Элинор по щеке. – Но сама рассуди: чем же это плохо – появиться на маскараде в качестве мужа и жены?
– Нет, план неплохой, – помолчав, согласилась Элинор. – Кто знает? Может быть, благодаря нашим стараниям в свете снова войдет в моду быть образцовыми супругами?
– Надеюсь, – охотно согласился Себастьян, обнимая жену. – Я никогда так не ждал зимы, как сейчас.
– Мне понадобится новый гардероб, – размышляя вслух, напомнила Элинор.
– Надеюсь, он не будет включать брюки.
– На самом деле тот мужской костюм я заказывала у отличного модельера…
– Элинор, – перебил Себастьян. – Нам давно пора отойти от дел и уехать. Я не желаю ни с
Она положила письма на письменный стол.
– Вижу, ты в самом деле умеешь добиваться чего хочешь.
Себастьян молча взял жену на руки и отнес на кровать. А затем торопливо раздел. Их одежда упала на пол. Элинор обняла мужа за шею. Себастьян целовал каждый дюйм ее обнаженного тела, шептал ее имя между поцелуями – такими сладкими, что она дрожала от восторга. И хотя прошлое, возможно, не до конца стерлось из ее памяти, оно больше не казалось важнее той страсти, с которой их тянуло друг к другу.
…Несколько часов спустя Себастьяна разбудил колокольный звон. Элинор тихо спала рядом. Где-то в доме скрипнула половица. Осторожно высвободившись из объятий жены, он направился к окну, чтобы раздвинуть шторы.
За окном не было видно ни одного огня. Себастьян понял, что разбудили его не церковные колокола, а что-то другое. Он с тревогой взглянул на дверь и увидел небольшой просвет под дверью. Или это ему показалось.
Элинор тоже проснулась.
– Еще рано. Все в порядке?
– Да. Скажи, ты прочла хоть одно письмо из тех, что разыскивала для герцогини?
– Разумеется, нет, – сказала Элинор, заворачиваясь в одеяло. – Я не читаю чужие письма. Они же личные. Если бы я узнала какие-то секреты, которые поставили бы в неловкое положение герцогиню или герцога, мне было бы стыдно. Я предпочла бы ничего этого не знать. – Под окном по булыжной мостовой с грохотом проехала повозка. – Почему ты меня об этом спросил?
– Мне просто интересно.
– Странно, что тебя занимают такие пустяки. Себастьян рассмеялся.
Опершись локтем на постель, Элинор внимательно смотрела на мужа, на его широкие плечи и узкие бедра, на его мужественный профиль.
Когда Себастьян скажет ей правду? Как ей лучше поступить – высказать все ему в глаза или позволить продолжать игру? Если ее муж не работает на герцога, может быть, он замыкается на кого-то другого? Он что, двойной агент? Нет, это невозможно. Будет ли шпион заниматься какими-то там любовными письмами?
Вдруг Себастьян оглянулся по сторонам. От его взгляда Элинор стало не по себе. В темноте его лицо казалось зловещим. Сейчас он совсем не был похож на того человека, за которого Элинор когда-то выходила замуж.
Повозка под окном замедлила ход. Дверь черного хода со скрипом отворилась.
– Кто это? – спросил Себастьян и выглянул в окно.
– Наверное, угольщик.
– Мне казалось, что он уже привозил уголь на этой неделе.
– Надеюсь, ты не хочешь сказать, что это пришли за мной, – с тревогой прошептала Элинор. – У меня даже нет еще нового гардероба. А у тебя нет теплого свитера.
Себастьян рассмеялся, и Элинор сразу успокоилась.
– Никто не заберет тебя, пока я с тобой.