Леди удачи
Шрифт:
— Алкоголь поражает центральную нервную систему, — Артур перешел в роль пропагандиста общества борьбы за трезвость. — Это выражается в нарушении локомоторных функций. Вывод: пить меньше надо!
— Пошел ты!.. — далее Ксав сообщил куда.
— Смотри-ка, — изумился Суорд, — далеко!
Они направились на палубу. У бочки с водой стоял Нэд, опустив голову в воду.
— О-ля-ля! У твоего собутыльника, кажется, жабры режутся. Он в таком положении уже минут десять! — хихикнул Артур, ловя Ксава, который, не справившись с собственным рулевым управлением, едва не врезался
Тут Волверстон вынул лицо из бочки, а Ксав посмотрел на Нэда. Глаза их встретились. Оба своротили рожи набок и помчались к борту. Артур поморщился и собрался было высказать всё, что накопилось, но физиономии собутыльников были такими несчастными, что он только рукой махнул. Вдруг прозвучала команда «Свистать всех наверх», и Суорд рванул на рабочее место — на марс грот-мачты. На ходу он узнал, что идет шквал и будет горячо.
Ксав, отклеившись от планшира, поплелся обратно на камбуз. Волнение уже заметно усилилось, отчего траектория Куто была несколько замысловатой. Тут корабль тряхнуло, и Ксав, проделав особо изящный пируэт, снова устремился к борту. Артур, зарифив грот-марсель, от нечего делать глянул вниз на палубу и заметил «круиз» Ксава. С ловкостью кошки он соскользнул с мачты и помчался на помощь другу, полагая, что в таком состоянии его одного лучше не оставлять. Но в тот момент, когда Артур одной рукой поймал Куто за шиворот, а другой схватился за леер, палубу накрыла огромная волна. От толчка пальцы Суорда разжались, и оба друга спикировали в море.
— С легким вас приводненьицем! — Ксав, выплевывая соленую воду, следил за тем, как со скоростью 8 узлов [7] удаляется «Арабелла».
Шквал пронесся. Ветер стих. Качаясь на пологих уже волнах, друзья с легкой грустью глядели вслед растворяющемуся вдали силуэту корабля.
— Оч хорошо! — проворчал Артур. — В торпеды мы уже превратились, а вот цели не вижу.
7
8 узлов — около 16 км/ч.
— Ищущий обрящет! — оптимистично откликнулся Куто. — Кстати, хорошая штука — шторм! Действует лучше любого вытрезвителя… Так чем займемся? Тонуть будем, или есть другие предложения?
— Какое «тонуть»?! — возмутился Артур. — До земли мили две.
— Вглубь? — весело осведомился Ксав и вдруг замер с открытым ртом, глядя за спину Суорду.
— Что там? — завертелся тот.
— Скалы! Ей-богу! Остров, что ли? Поплыли, не посреди моря же болтаться.
— Надеть комплект номер один! — скомандовал Артур.
— Пардон, а как быть с противогазом?
— Ты переохладился? — полюбопытствовал Суорд. — Зачем противогаз?
— Ну как — форма номер раз: трусы, часы, противогаз!
— Вечно ты все опошлишь, — вздохнул Артур. — К вашему сведению, сэр, комплект номер один — это ласты, маска и трубка.
Когда они добрались до островка, уже совсем стемнело. Здраво рассудив, что ночи еще прохладные, а одежда мокрая, друзья решили не рисковать здоровьем и поискать жилье. Но увы! Уже через час юные робинзоны поняли, что на крохотном клочке тверди нет ничего, кроме скал, колючек и морских птиц. Не надеясь уже ни на что, друзья обошли еще одну каменную глыбу — и ахнули. Внизу, в уютной маленькой бухточке под прикрытием скал, покачивался на тихой волне легкий, как чайка, фрегат.
— Ого! — присвистнул Ксавье, обласкивая взглядом ладные обводы корабля.
— Да, хорошая игрушка! — вздохнул Артур. — Нам бы такую. А, Ксав?
— В чем проблема? — недолго думая ответствовал Куто. — Возьмем на абордаж!
— Вдвоем?!
Ксав сморщил нос:
— Делов-то! Караулов не видать. Похоже, все дрыхнут. Мы аккуратненько снимаем вахтенных, запираем каюты, а дальше — дело техники. Было ваше — стало наше!
— А если это английский корабль?
— Тогда я отомщу за Столетнюю войну!
— А если французский?
— Тогда за Столетнюю войну отомстишь ты! Вперед!
Стараясь не шуметь, они вскарабкались по якорной цепи на фрегат. Перевалило за полночь. Палуба была пуста. По морским правилам вахту должны стоять двое: один — на юте, второй — у крюйт-камеры.
— Начнем с порохового погреба, — шепнул Суорд, — потом двинемся на ют, а по пути чем-нибудь подопрем каюты.
Две узкие тени скользнули к крюйт-камере и притаились за анкерком. Мимо мерно протопал часовой. Тут Ксав небрежным жестом взлохматил светлые патлы и, высунувшись из-за бочки, протарахтел какую-то трескучую фразу по-чешски.
— Кар-рамба! [8] — ошарашенно обернулся часовой и тут же мешком свалился на доски, оглушенный точным ударом по темени.
— Твоя совесть может быть чиста, — отряхнул руки Куто. — Это испанский корабль.
— Что ты ему сказал? — тихонько хихикнул Артур.
— Да так. Спросил, за кого он — за лейбористов или консерваторов.
Тут снова послышались шаги, и друзья едва успели юркнуть за бочку. Из кубрика под изрядным креном выползла встрепанная личность, весьма нетвердым шагом доплелась до борта и бессильно повисла на планшире.
8
Caramba! (исп.) — Черт побери!
— Бе-едненький! — сочувственно протянул Ксав. — Слышь, Артур, давай ему сеанс водотерапии устроим.
— Изверг! — прыснул Суорд. — А если он утонет?
— Не. Спиртовая эмульсия жира в морской воде не растворяется.
— Иди, лучше, каюты подопри, Менделеев-недоучка!
Ксав кивнул и исчез. Артур оглянулся и короткими перебежками добрался до страдальца, который все еще висел на леере, как простыня на веревочке.
— Полегчало? — по-испански спросил он.