Леди. Наследие Анахора
Шрифт:
— Это было так сильно видно? — насторожилась Ханна. Не хотелось бы, чтобы граф тоже это заметил, ещё посчитает её за малахольную девицу.
— Видно? Не особо, — качнул головой Клаус и криво улыбнулся, — зато почувствовалось остро.
Ханна резко остановилась, посмотрела исподлобья:
— Это как ты, интересно, почувствовал, если я зачаровалась от твоего воздействия?
— Ой, извини, я забыл, что мы делаем вид, что это сработало, — хлопая наигранно честными глазами, повинился Клаус.
— Это не могло не сработать! — разозлилась Ханна. —
— Я нисколько не сомневаюсь, что ты не ошиблась, — заверил её мужчина, а потом наклонился к ней и тихо добавил: — Только у нас ситуация не стандартная.
А после продолжил путь.
— Что ты имеешь в виду?! — Ханна сорвалась с места, догоняя и вставая перед ним. — Какая ещё ситуация? Я не знаю о возможных погрешностях и исключениях. О них просто не известно.
— Ну, на самом деле известно, но те, кто о них узнавал, в своё время не распространялись. А нашему брату о таком сообщать не выгодно, как ты понимаешь. Да и в людных местах, тем более, прямо на улице… Эта тема не для подобного обсуждения.
— Но ты ведь мне расскажешь? — Ханна улыбнулась той улыбкой, за которую ей уже на средних курсах Бранъярна прощали все прегрешения. — Как-нибудь потом? В более подходящей обстановке?
Клаус смерил её весёлым взглядом и пожал плечами:
— Почему нет? Если захочешь.
Они не прошли и пары метров, как Ханна хмуро произнесла:
— Я не боюсь летать, просто ещё ни разу не летала в принципе.
— Но ты же применяла левитацию. Аэростат тоже в каком-то смысле её применяет.
— Да, но заклинание я накладываю сама и могу рассчитать всё: силы, затраты магии, риски… А это огромная махина, которую движет мотор и несёт ветер… Тут от меня ничего не зависит. И это пугает.
— Не всегда нужно контролировать всё самой, можно и на других положиться временами. Тем более за последние десять лет ещё ни один аэростат не упал так, чтоб люди пострадали насмерть.
— А просто упасть — падали?
— Ну не без этого. Какие-то сбивали, какие-то по техническим причинам в воздухе ломались, а какие-то из-за ветра разбивались. Эй, не бойся ты так, не паникуй заранее.
Ханна действительно начала паниковать. Она не хотела погибнуть в первом же своём полете. А если аэростат разобьётся, а если техническая неисправность? Ну, предположим, себя она успеет спасти, если будет оставаться в сознании, а как же другие пассажиры, и вдруг она не сможет… А если… А…
— Ханна, эй. Уймись, ты ещё на земле. Ханна, летать не так страшно, — Клаус щелкнул пальцами у неё перед носом, отвлекая внимание на себя. — Я десятки раз летал, видишь, живой пока… Идём-ка…
Погруженная в свои безрадостные мысли, Ханна не очень поняла, куда он собирается её вести и что делать, но Клаус решительно ухватил её за предплечье, и вот они уже идут куда-то подруку.
За углом соседнего дома журчал фонтан. Вода в городских фонтанах считалась питьевой, поэтому их не отключали даже зимой, когда выпадал снег. Пока Ханна хлопала глазами, в лицо ей прилетела пригоршня холодной
— Ах ты… — задохнулась от возмущения девушка, даже не думая вытирать подтёки с лица. Как она жалела, что не может своей волей засунуть его самого по уши в этот фонтан или заставить воду разом поменять направление в одного конкретного человека!
— Зато ты уже не боишься летать, — весело заметил Клаус, благоразумно отошедший за фонтан.
— Теперь я боюсь, что придушу тебя, и меня за это осудят!
Вода, дотёкшая до воротника лёгкого зелёного плаща, стекла по зачарованной ткани на мостовую, но коже лица на осеннем ветру стало холодно, и Ханна решила, что поймает поганца потом, сейчас нужно привести себя в порядок. Была бы на ней косметика, Ханна стала бы похожа на клоуна, но, на её счастье, красками она особо не пользовалась. Обтерев лицо и поправив прическу, девушка недовольно уставилась на своего спутника, а тот, как ни в чём не бывало игрался со струями фонтана! Едва заметными барьерами он менял направления потоков воды, рисуя ими сетки и узоры. Ханна знала, что психокинезники с особым восприятием воды могут также, но чтоб просто барьерами…
Ханна хотела уже высказать своё восхищение, как несколько струй, резко поменяв своё направление, устремились к ней.
Но не коснулись девушки, в последнюю долю секунды разбившись о полупрозрачный, похожий на пар барьер, и стекли по нему на мостовую.
— Что за…?
— Да я передумал, — просто пояснил Клаус, пожав плечами. — Ты уже пришла в себя, и зря мочить…
— Шуточки у тебя, конечно…
— Да ладно тебе, не дуйся, — Клаус спокойно подошёл к ней, как ни в чём не бывало, положил её ладонь себе на локоть и повёл вниз по улице, — ты просто так ярко злишься, это очень мило.
— Странные у тебя понятия о том, что мило, а что нет.
— Я воспринимаю мир иначе. Богаче и полнее. Поэтому и понятия у меня… шире.
Ханне очень хотелось съязвить, но она решила промолчать. В конце концов, они не закадычные друзья и даже не приятели. Они временные товарищи. Были и станут снова. А то, что в их прошлом были совсем не товарищеские эпизоды… Похоже, что это помнилось лишь самой Ханне и только для нее имело значение.
— Что взгрустнулось?
— Не обращай внимания. Куда ты меня ведёшь? — они миновали остановку общественного транспорта, но Клаус всё также продолжал вести Ханну вперёд.
— Там есть отличная кондитерская, я приглашаю.
— Мне надо на работу, в Бранъярн, — Ханна попыталась остановиться и убрать руку с его локтя, но Клаус второй рукой прижал её ладонь и даже не замедлил шаг.
— Не надо. Ты жалела и смущалась, когда говорила, значит это была лишь причина уйти. А сейчас в тебе слышится упрямство.
— Тебе невозможно соврать?
— При мне. А мне — лучше даже не пытаться.
— Но я не люблю кондитерские, для меня там нет ничего вкусного! — Ханна откровенно лгала, сладкое и мучное она любила невероятно, но уступать не хотела.