Ледовая армия
Шрифт:
Но энергии люди давали гораздо больше, чем бродуны, которых в Братстве использовали раньше. Таким образом важнейшим компонентом оставалась энергия духа и воздействия его на плоть.
В метели проступила черная тень корабля-носителя. Непогода пинала тягач, норовя перевернуть машину. Снег молотил по лобовому стеклу крошечными колючими пальчиками.
— Десятый к погрузке готов, — зашипело в наушниках
— Девятый установлен, веду подключение, — прорвался сквозь шум едва слышный голос.
Он вывернул штурвал, обходя
— Всем отойти. Всем отойти! — вмешался голос координатора. — Всем возвращаться в сектор семь-шесть-восемь-три. Семь-шесть-восемь-три.
Жнецы докладывали, что орда находится очень далеко от этого места. Западни для нее делали по всему фронту. Почему нужно так спешно отходить?
— Угроза высокая. Приготовиться к бою, — раздался равнодушный голос начальника боевых действий. — Подразделениям выйти на боевые каналы.
Он поднял скорость тягача до самой высокой, чтобы поскорее оказаться на носителе. Однако уже почти добравшись до него увидел, как махина тронулась с места.
— Четыре корабля приближаются со стороны семь-шесть-восемь-два. Два корабля со стороны семь-шесть-восемь-один. Громгар. У них громгар, — заорали в наушниках.
— Говорит Жнец Черный Ветер, — флегматично перекрыл эфир новый участник, — семь кораблей сектор семь-шесть-восемь-три. Восемь кораблей.
Тягач остановился. Метель вдруг утихла. Снег еще летел, но терял силу и теперь не стремился разодрать лицо каждому встречному, а падал по дуге, слабея и будто истончаясь. Мир сразу стал прозрачнее, небо выше.
Он дернул щетку очистителя, сбрасывая крупу с обзорного стекла. Слева и справа проступили белые горы старых торосов, между которыми вдруг посветлело небо. Корабль-носитель дымил трубами и уходил прочь, бросив оператора тягача и закладчиков зарядов.
Рычажок на шлеме стоял в положении общей частоты, и он перещелкнул его на оговоренный канал, про себя считая клацанья механизма. Погода предательски налаживалась прямо на глазах, делая его тягач заметным.
— …нас! Говорит установщик десятого шурфа, заберите нас! — услышал он на своем канале призывы о помощи. Дернул рычаг передачи, добавил мощи двигателю и с натугой повернул штурвал.
Тягач пополз, разворачиваясь, назад, под защиту древних торосов, в заминированные концентратом проходы.
— Сейчас заберу, не кричи, — сказал он, прижав еще один рычаг на шлеме. Машинка тряслась на неровностях льда, но шла бодренько. Бака хватит ненадолго, но для топлива у него было несколько капсул с порошком. Может быть, еще из бродуновских времен. А может, с частицами головореза из какого-нибудь Блуждающего Города.
Он вновь миновал ледоходик с приманкой, занесенный снегом и ставший пушистым сугробом. Объехал ледяную стену, чтобы не растревожить ее вибрацией. Слева и справа потянулись торосы.
— Не вижу вас, — сказал он в канал. Ему не ответили. От молчания нахлынуло неуместное, почти болезненное чувство одиночества. Здесь, между громадных льдин, в крошечной машинке прятался бесполезный человечек.
— Повторяю: не вижу вас!
Тягач прополз девятый
— Прошу ответить, — попытался он еще раз.
А затем остановился. У бура показалась фигура в плаще. Махнула рукой, мол, подъезжай.
— Прошу ответить.
Фигура развела руками в сторону, мол, чего стоишь?
— Я ухожу! — сказал он в канал. Тишина. Белый шум.
Тягач покорно взвыл, поворотная лыжа сменила направление, и тот, у бура, бросился вперед.
А за ним выскочило еще несколько человек.
От страха в руках объявилась невиданная сила, он выкрутил штурвал до стука, до треска. Тягач неповоротливо двинулся вперед, но врезался лыжей в ледяную стену.
Ругаться смысла не было. Он дернул механизм вращения, запуская задний ход. Машинка со скрежетом поползла назад. О корпус что-то ударило. Вновь переключение вперед. Лязг, грохот.
Дверь распахнулась, и он встретил нападающего лишь испуганным и беспомощным вздохом. Бородатый зверь с обледеневшими волосами. Ничего человеческого.
Однако эмоции его остались непознанными. Для дикаря это было лишь движение шлема с жужжащими деталями. Мужчина выволок его из тягача, бросил на снег.
— Он один! — сипло заорал бородатый. — Малакрай! Хочешь с ним пообщаться?
Лежа на спине, он потянулся к шлему, чтобы дать сигнал тревоги, но дикарь отбил руку ногой и встал сверху. «Кошки» его ботинок раздробили кисть. От боли перехватило дыхание.
— Ой, да ну наплеватушки. Выпусти ему кишки погулять и ладно! — ответили откуда-то из-за тягача.
Когда бородач поднял уродливый клинок с зазубринами с обеих сторон, в голове брата Цитадели появилась дурацкая, несвоевременная мысль. Сколько капсул с серым порошком вышло бы из него самого?
***
Новую Гончую мы заполучили случайно. «ИзоЛьда» шла на северо-восток, будто по собственным следам, наконец-то двигаясь против стрелки компаса. И на четвертую неделю путешествия один из заклинателей Плоти почувствовал в Пустыне человека.
У колдуна Кована было лишь направление, куда следовало двигаться, чтобы поймать чужака, а у нас, тронутых — звериное чутье.
Ночью шесть Гончих растворились среди уснувших льдов, став частью расколотых торосов и занесенных снегом полей. Кровожадные охотники юга, не ведающие страха, холода, голода и сомнений молча покинули «ИзоЛьду» под мрачными взглядами дежурных и вернулись под утро со Снежным Жнецом. Никто не способен сопротивляться шестерым измененным. Его харьер, в котором ночевал разведчик Братства, мы разорвали на части, и выдернутый на мороз человек едва успел прийти в себя, как погрузился во тьму снова. Мы не дали ему ни единого шанса связаться с товарищами. А потом фанатика Братства обратил Энекен, и перепутанный проводами альбинос с воспаленными глазами стал нашим проводником. Стал новым компасом Черного Капитана.