Ледяная обнаженная

Браун Картер

Солнце все еще ярко светило на безоблачном небе, когда я спускался по сорока ступенькам к дороге. Нежный бриз ласкал мои щеки, воздух также был наполнен ароматом цветов, но сейчас уже не было ощущения покоя.

Без десяти пять я вошел в ювелирный магазин Ильмо, рассчитывая еще на один разговор с хозяином. Склоненная над письменным столом фантазия в стиле Тициана приподнялась, обнаруживая спокойное и одновременно волнительное лицо.

– Никак это сам мистер Бойд, любитель находить фальшивые диадемы? – воскликнула Тамара О’Киф. –

Боюсь, у нас уже не осталось их в наличии, но, может быть, вы заинтересуетесь необработанными жемчужинами?

– Мне надо повидать мистера Ильмо, – терпеливо произнес я. – Он здесь? Пожалуйста, ответьте «да» или «нет», без комментариев.

– Вот так-так! – дьявольски улыбнулась она. – Вы сегодня в плохом настроении, мистер Бойд? Что случилось? Кто-то спер ваш значок частного сыщика?

– Он здесь или нет? – рявкнул я.

– А! Вы все еще говорите о мистере Ильмо? – промурлыкала Тамара. – Его нет. Он аж в Сан-Франциско!

Я попытался не видеть упругого натиска ее груди на черный шелк платья, но как можно проигнорировать природу?

– Хотел задать ему несколько вопросов, – объяснил я. – Выходит, придется это отложить. Когда он вернется?

– Завтра вечером. Если хотите, можете подождать его в кабинете.

– Лучше пойду куплю себе выпить, – пробурчал я.

Тамара взглянула на настенные часы, затем постучала карандашом по зубам и приняла решение.

– Вы правы, мистер Бойд, – решительно заявила она. – Уже настало время для выпивки. Я чувствую, что должна ответить на ваше предложение придерживаться политики добрососедства. Вы купите мне стаканчик, а я, может быть, отвечу на некоторые из ваших вопросов. Как вам это?

Я с подозрением посмотрел на нее и спросил:

– Тут какая-нибудь хохма?

– Насчет выпивки я никогда не шучу, – надменно произнесла она. – Так мы договорились или как?

– Еще бы!

– Тогда дайте мне пять минут – сделать новое лицо.

– Мне и старое очень нравится.

– Вы, вероятно, предпочитаете усталые старые лица, – колко заметила она. – Я быстро.

Это заняло у нее минут десять. Я довез ее до гостиницы, и мы прошли в «Луау бар». Полинезийский официант, похожий скорее на жителя трущоб Бронкса, провел нас к уединенному алькову в углу.

После того как он подал напитки, Тамара закурила сигарету и откинулась на бархатную обивку.

– Можете задавать ваши вопросы, мистер Бойд.

– Меня зовут Дэнни.

– О’кей, Дэнни.

– Как долго Вилли Байерс работает в вашем магазине?

– Около пяти лет, я думаю.

– Вы хорошо его знаете?

– Достаточно хорошо. – Гримаса исказила ее лицо. – Он человек опасный – скрывает плотоядность!

– Как это?

– Немного сложно объяснить. – Она на секунду задумалась. – Возьмем для примера вас. У вас вожделение постоянно написано на лице, и девушка знает, что ей нужно быть очень осторожной, когда вы поблизости. Другие мужчины, наоборот, кажутся совсем безвредными, но они могут быть смертельно опасными, потому что застают вас врасплох. Понимаете, о чем я говорю?

– Байерс – один из них?

– Так

я полагаю. Однажды мы с ним вместе оказались в подвале…

– Продолжайте! – резко потребовал я.

– Не берите в голову, – задумчиво сказала она.

– У вас были с ним свидания?

Она посмотрела на меня с презрением:

– С ним? Я предпочла бы остаться дома и вязать для Армии спасения, чем пойти куда-то с Вилли Байерсом.

– Может быть, он неотразим для других женщин, а вы странная девушка, которой он совершенно не нравится?

Тамара моргнула:

– Мы говорим об одном и том же человеке? О Вилли Байерсе?

– Надеялся, что вы можете что-нибудь рассказать о нем, – разочарованно пробормотал я. – О его хобби, развлечениях, что-нибудь скандальное – все, что угодно.

– Я узнала о его главном хобби в тот день в подвале, – горько сообщила она. – Но у него есть и другое хобби, о котором он постоянно говорит, – живопись. Байерс даже посещает раз в неделю уроки рисования.

– Вы не знаете, где именно?

– Этого он не говорил. – Тамара сморщила прелестный лобик, пытаясь вспомнить. – «Несравненная академия» или что-то в этом духе. Во всяком случае, очень оригинальное название.

Я увидел, что ее стакан пуст, как и мой, поэтому подал сигнал официанту.

– А почему вы проявляете столько интереса к маленькому Вилли? – полюбопытствовала она.

– Тот, кто сделал первую фальшивую диадему, был достаточно ловок, чтобы надуть даже вашего мистера Ильмо. А прошлой ночью, как вы знаете, появилась еще одна такая же – на голове трупа.

Тамара вздрогнула:

– Об этом даже не хочется вспоминать!

– Тот, кто сделал эти фальшивки, – настоящий мастер, не так ли? А мастер – Вилли Байерс, который создал и оригинал.

– Неужели вы думаете, что Вилли сотворил и две эти имитации? Смешно! – Она встряхнула своей фантастической прической, но осторожно, чтобы волосы не упали ей на уши. – Он умер бы на месте, если бы кто-то остановил его на улице и попросил спичку! Извините, Дэнни, но здесь вы ошибаетесь.

– Очень может быть. И все-таки, по-моему, Вилли – нечто большее, чем кажется.

Тамара снова вздрогнула, притом очень волнительно.

– Надеюсь, я об этом не узнаю. – Ее лицо посветлело, когда она взяла свеженалитый стаканчик. – Обожаю эти коктейли с ромом, а вы? А какие экзотические названия они им дают! Как называется то, что мы пьем?

– «Восторг девственницы», – ответил я, стараясь изобразить на лице честность.

Она прикусила губу, наблюдая за мной краем глаза, и в конце концов возразила:

– Вы это придумали! Дайте-ка мне посмотреть меню. – А тщательно изучив напечатанную страничку, неожиданно хихикнула: – Ну вот, придумали – здесь такого нет! Тут самое забавное название – «Падение миссионера», но нет ничего о девственницах.

– Это одно и то же. Сообразите сами: миссионеры заставили девственниц носить закрытые платья, чтобы они не выглядели сексуальными, а те, естественно, догадались о причине и стали еще более сексуальными. Тут-то и свершилось падение миссионеров.