Ледяная звезда
Шрифт:
– Ну, хоть кто-то, похоже, счел вас с Аськой неплохой парочкой! – сбивчиво приободрила она. Санстар чуточку заторможено улыбнулся в ответ, косясь через ее плечо на чуть ли не подпрыгивающий дом. М-да, этак скоро все соседи позабудут, что дурной славой особняк вообще-то пользовался еще до того, как ведьмы решили здесь поселиться! Теперь местечко во всех смыслах стало аномальное – даже для этого мира, где магия только что в воздухе не искрила! – Ну-ну, привыкай, приятель, сдается мне, это не последний скандальчик, что тебе тут предстоит увидеть! А пока…
Еще раз обернувшись в задумчивости, девушка прикинула, что ближайшие часа два-три предпочла бы провести где-нибудь подальше от родного дома.
– А пока пригласи даму в кафе! Ты, кажется, хотел послушать,
Исчерпывающий портрет Айсольды вполне можно было бы составить парой коротких фраз, но раз уж блондинчик так жаждет подробностей и нюансов… кстати, интересно, его очень разочарует новость, что ледяной ведьмочке вообще-то нравятся – пусть и чисто эстетически – темноволосые? Перекрашиваться-то ему бесполезно, у солярийцев эта их блондинистость – доминирующий признак, который не спрячешь!
К тому же, Дарси ведь не обещала, что перечисленные сведения будут ключом к сердцу Айси.
Комментарий к Часть вторая. Импы. 2. Дарси
http://s0.uploads.ru/ufUkr.jpg
========== Часть вторая. Импы. 3. Блум ==========
– Прости…
Стелла советовала подругам никогда не извиняться за опоздание – утверждала, что это во многом характеризуют любую девушку – одних (то есть, в представлении солярийки, таких, как они!), безусловно, будут ждать хоть сутками, а другие и вовремя придут, а уже никого на месте встречи не застанут… Не то, чтобы у Блум были какие-то конкретные возражения, но сама она опаздывать не любила. Да и не получалось у нее так же, как это делала подружка, сохранять невозмутимость, заставляя кого-либо ждать или не выполняя каких-либо взятых обязательств. Даже если ее вины тут не было, да и вообще все шло наперекосяк.
Но излишняя деликатность зачастую все усугубляла – этот пресловутый «Нотр Дам» тому подтверждение! Не реши девчонки с какой-то стати, что все это должно ее непременно задевать, может, и впечатления были бы не настолько неприятными. Наверное. Возможно, просто потому, что она уже из чистого любопытства в эту книгу не полезла бы… Оригинал нашелся только у Техны, что означало, что читать пришлось с экрана «электронного справочника», что было как-то непривычно. Большие тексты все-таки гораздо лучше воспринимались с бумаги, да и вообще осилить довольно крупное произведение залпом за вечер было не лучшей идеей: на описании архитектуры храма с подробным расписыванием чуть ли не каждой ступени Блум капитулировала и попросила у Техны же краткое изложение – хотелось все-таки понять, что там не так. Или так? По правде говоря, ей гораздо больше удовольствия доставило бы сохранить детские воспоминания о диснеевской сказке со счастливым концом, чем гнаться за какой-то формальной эрудицией, испортив те впечатления… но чувствовать себя в разговоре единственной, кто не въезжает, о чем вообще идет речь – не самое приятное впечатление, хотелось хотя бы «задним умом» разобраться.
В итоге спать она из-за этой книги отправилась далеко за полночь, а утром проснулась от того, что Муза и Стелла, цапнувшись из-за какого-то пустяка, принялись вопить друг на друга в гостиной, кажется, специально под дверью комнаты Блум и Флоры. Что особенно мило – когда невыспавшаяся Блум воззвала к совести подруг, обе не сумели даже вспомнить, из-за чего сыр-бор разгорелся. Девушка их не осуждала – обе были на нервах из-за вчерашнего – но замечательное начало дня таким образом было положено. Уже и вечер близился, а тенденция поддерживалась.
К тому же Скай ненадолго сумел вырваться в Магикс – глупо и некрасиво терять в такой ситуации время, которое можно было бы провести вдвоем. И так немного выпадает.
– Ничего страшного, я сам только недавно пришел, – поднявшись со скамейки ей навстречу, ответил принц. Допустимое вежливостью лицемерие… Скай-то, по наблюдениям Блум, был довольно пунктуален, «вежливость королей» и все такое. Если он не приходил вовремя на назначенную встречу, сразу можно было подозревать что-то
«Скай-то, может, и не обращает…» – без положенного энтузиазма чмокнув юношу в щеку, уныло подумала девушка.
Она так и не сумела привыкнуть к сверлящим спину взглядам. И каким-то немотивированно-восхищенным от фей-первокурсниц, взявших в привычку на «живую легенду» школы так, словно она уже была забальзамированным экспонатом в каком-нибудь музее, но эти, конечно, были не худшим. Других взглядов, резких и колких, было меньше, но чувствовались они почему-то гораздо острее. Острее звучали эти редкие и вместе с тем уже ставшие регулярными шепотки: «выскочка», «все ей и сразу», «да с божественной силой кто угодно бы…»
Как раз от таких взглядов не укроются никакие, даже самые мелкие детали наряда – впрочем, повод для недовольства у подобной публики был всегда. Вроде бы и ничего страшного, но когда твое воспитание и большая часть жизни автоматически ставят тебя на несколько ступеней ниже большинства окружающих, но при этом они вынуждены были смириться с таким социальным скачком – все непременно будет подвергнуто самой критической оценке: речь, манеры, внешность…
Наверное, она просто чересчур мнительна. Блум прекрасно понимала, что настоящим ее друзьям наплевать на все эти традиции, воспитание и привычки. Даже окажись она действительно безродной сироткой, как считала поначалу, ни для подруг, ни для Ская это не имело бы, скорее всего, никакого значения. А чьему еще мнению следует придавать значение, кроме как близким людям? Зачем тогда бояться всех этих косых взглядов, сплетен и шепотков?! Стелла не реже и не без определенного удовольствия становилась любимым персонажем светских сплетен, иногда даже притворялась, что слегка ревнует, когда Блум доставалось больше внимания. И уж точно не боялась собачьего бреха!
И, либо огненная фея тоже в ближайшее время научится этому, либо просто с катушек съедет!
– Скай, а ты читал Гюго? – осторожно поинтересовалась девушка.
– Так ты поэтому в таком настроении? – растерянно моргнув, принц нахмурился. – Демон бы побрал этого болтливого маркиза – если он дурак, то и сотня прочитанных книг умнее не сделает!
Блум выжидательно молчала.
– Я не понимаю. Неужели для тебя имеет хоть какое-то значение, что о тебе думает Диаспро? Это Диаспро-то! – почти повторив ее собственные недавние мысли, растерянно спросил юноша.
– Нет, не имеет, – секунду поразмышляв, качнула головой Блум. – достаточно оказалось того, что я сама о себе думаю!
– Уж не знаю, когда она успела стать таким ценителем литературы, да еще художественной. Когда мы учились, она большинство произведений понять не могла. Или категорически не соглашалась… до сих пор помню эту ее дискуссию с нашим наставником – по какому он, собственно, праву назвал Петра Лужина «мерзавцем» – согласно событиям книги, где главный герой грабит старушек, негодяем по каким-то ей совершенно непонятным причинам назвали человека, который «всего-то» и сделал плохого, что попытался голословно обвинить какую-то девушку в воровстве, подбросив ей свои деньги в карман. Ди тогда еще заявила, что унизить Сонечку по определению нельзя, поскольку этой героине по определению чуждо чувство собственного достоинства… Тогда мне это показалось забавным, хотя звоночек был задуматься. Еще бы ей этого Лужина было не защищать – родственную душу, наверное, почувствовала, философия у него там весьма джемилийская… Что? В чем дело?