Ледяное пламя
Шрифт:
Наколдовав пару магических огоньков, Кристофер осмотрелся. Стеллажи с припасами, холщовые мешки, сушеная трава, связки вяленой рыбы, коробки.
— Я начерчу вам защитную руну на полу, ладно? Не стирайте её, и лучше перенесите всё необходимое наверх. Без нужды не стоит сюда спускаться, — гвардеец взял с одной из полок уголь.
— Вы будто хотите меня запугать, как маленького ребенка, — буркнул мистер Бэкстоун, наблюдая за действиями гостя.
— Да ни за что, я серьезен как никогда.
Обведя сложную магическую руну большим кругом, Кристофер поднялся по лестнице
— Я закончил, — гвардеец подошел к висящей на дереве колонке, чтобы вымыть руки.
— Благодарю за помощь, парень, — старик приблизился к гвардейцу и хлопнул его по плечу, а затем протянул рекламную брошюрку с изображением ателье. — Вот возьми. Я записал на пустом месте своё имя и адрес. Для тебя любой костюм бесплатно. Ну, как только дела налажу.
Глава 27
Прошла неделя с того дня, как Алите подарили серпокрылку. Оника быстро освоилась на новом месте. Клетку расположили в кабинете, и птица нередко прохаживалась по письменному столу, оставляя мелкие царапины на лакированной поверхности. Гадило пернатое создание в двух местах: непосредственно в клетке и на книжном шкафу. «Через месяц она переедет в птичник», — всякий раз приговаривала драконица, испытывая стыд, когда Лоре или Варде приходилось лезть наверх, чтобы прибрать.
Принцесса привыкла к серпокрылке и приспособилась к её острым когтям. Ссадины и ранки хорошо поддавались исцелению, но получать их раз за разом не хотелось. А потому намотанный на предплечье кусок ткани оберегал нежную кожу, да и птице было легче уловить равновесие на более «толстой» руке.
Всю неделю Алита занималась после завтрака с Малисом и Ясминой. Целитель много времени уделял теории. Помимо зубрежки анатомии, каждый день драконице выдавался дополнительный материал для изучения. После занятия учитель составлял для неё список книг, за которыми она самостоятельно ходила в библиотеку. Принцесса удивлялась тому, как хорошо пожилой дракон помнил, где располагаются нужные статьи, заметки и исследования.
Помимо этого, Алита с удовольствием выполняла простецкие поручения в алхимической лаборатории: нарезать и иссушить лечебные травы, истолочь ракушки, подготовить основу для будущих мазей и прочее. Такие маленькие задания вдохновляли идти и учить заданный материал.
Радовали хорошие новости от приёмных родителей: им подняли жалованье, а в Громовом замке затевался ремонт. Анна предвкушала, как будет готовить на большее количество людей. Марта и Глен при первой же возможности собирались отправиться в столицу, чтобы навестить дочь.
На следующей неделе начинались первые летние семинарские занятия в Королевском университете. Драконица с нетерпением ждала их, представляя, как окунется в студенческую жизнь. Раньше о таком она и мечтать не смела.
Всё омрачало отсутствие сведений о Кристофере. Арис постоянно отшучивался и в своей привычной манере уходил от разговора о Вирентисе, хотя Алита уловила перемену в брате. Он часто впадал в состояние глубокой задумчивости, хмурился и раздражался, если его прерывали по пустякам. А сегодня утром драконица
Чтобы отвлечься от переживаний, принцесса решила вечером порисовать на свежем воздухе. Прихватив всё необходимое, драконица отправилась к излюбленному месту в саду: небольшому пруду с ютящимися вокруг него лавочками, стройными клёнами и плакучими ивами. Молодые сочно-зеленые листья шелестели от легкого ветерка, что гнал мелкую рябь по водной глади.
Алита устроилась на ближайшей к аллее лавочке, разложив письменные принадлежности на деревянной поверхности. На колени легла плотная папка с листами пергамента. Взяв в руку карандаш, она занесла его над желтоватой плотной бумагой, да так и замерла. Грифель тронул шероховатую поверхность, оставив точку посередине. «А что рисовать? Листья, воду, птиц. Что?» Ответом послужило нарастающее волнение. Из головы не выходил услышанный диалог между горничными, а отсутствие хоть какого-то ответа от Кристофера удручало. Пусть он решил не писать ей, но как же Арис? Королю ведь точно бы пришло письмо.
Тяжко вздохнув, принцесса провела едва заметную тонкую линию. Затем ещё одну, овалы, точки, изгибы.
— Раз все мысли о тебе, значит буду рисовать тебя, — одними губами произнесла Алита, глядя на сырой набросок портрета. — Как помню.
А помнила принцесса, как ей думалось, довольно неплохо. Она хорошо разглядела черты его лица в то прекрасное утро в Громовом замке, когда они завтракали. Кристофер сидел напротив неё, ел, попивал чай и, казалось, совершенно не обращал внимания на изучающий взгляд.
— У тебя удивительно хорошая память. Знаешь, очень похоже, — неожиданно раздавшийся позади мужской голос испугал Алиту не на шутку. Схватив папку с рисунком, она подскочила на месте, разбросав на мощенную камнем дорожку карандаши.
— Ох, — выдохнула драконица.
Улыбающийся брат стоял, опершись на спинку лавочки.
— А я только хотел сказать, что с такой феноменальной памятью тебя можно отправлять шпионить. Но… с такой нервной реакцией не стоит, — сделав пару шагов, Арис подобрал два карандаша. — Извини, я не хотел напугать. Думал, что ты слышишь мои шаги, но не обращаешь внимания.
— Да… Я… — принцесса замялась. — Я, когда что-то делаю, не очень обращаю внимание на происходящее вокруг.
— Увлеченность — хорошее качество. Только не стоит забывать, что ты на улице.
— Это… точно, — Алита подняла упавший хлебный мякиш, используемый для стирания грифеля.
— Давай присядем, — сложив свои вещи, драконица устроилась на краю, Арис же расположился справа от сестры, откинувшись на лавочку и вытянув ноги. — Покажи ещё раз рисунок.
Дрожащими руками Алита показала почти завершенный портрет Кристофера. Не хватало нескольких штрихов.