Ледышка или Снежная Королева для рокера

Кувайкова Анна Александровна

Увлёкшись таким забавным зрелищем, я не сразу заметила, как посетителей стало меньше, а меня обняли сзади, прижимая к сильному мужскому телу.

– Идём, Снежинка, - ухо обжёг тихий горячий шёпот, вызвав невольную дрожь в теле. – Пора возвращаться на работу, как это ни странно.

– Уже? – тихо откликнулась, чувствуя острое нежелание уходить из этого тёплого, позитивного места. Тут так легко было забыть о том, что было или может случиться, вновь почувствовать себя ребёнком и радоваться мелочам.

Олег усмехнулся, прижимая меня крепче,

потёрся щекой о моё плечо и подтвердил:

– Ага. Контактный зоопарк это не ночной клуб, рабочий день у них нормированный.

– Жаль, - тихо вздохнув, последний раз провела по спинке приглянувшегося мне кролика и засунула руки в карманы брюк. – Тогда… Пошли?

– Э, нет, Ледышка, - тут брюнет как будто вспомнил о чём-то и, развернув меня к себе лицом, спросил, улыбаясь и заглядывая мне в глаза. – Я прощён?

Я с минуту молча смотрела на это удивительное выражение лица, заискивающее и такое милое одновременно. И чем дольше я хранила молчание, тем тревожнее и мрачнее становился взгляд зелёных глаз, а сам его обладатель даже переступил с ноги на ногу пару раз, явно с некой опаской ожидая моего ответа.

– Ледышка, ну… Я… Это…

Весело фыркнув, я обхватила его лицо ладонями, невесомо коснулась губами губ и тихо сказала:

– Прощён. И… Спасибо. Для меня никто такого не делал, правда.

И смутилась от собственных слов и действий. Однако, Верещагин на мои алеющие щёки внимания не обратил. Он схватил меня в охапку, поднял над полом и поцеловал. Коротко, зато крепко. После чего вынес так же, как и занёс в это помещение – на руках. И то, что я была против, а народ тыкал в нашу парочку пальцами, его волновало ну в самую последнюю очередь.

Это нисколько не помешало Олегу донести меня до джипа, усадить на сиденье и забраться следом. Правда, на этот раз он обошёлся без повязок и недосказанности, спросив напрямую:

– Хочешь перекусить?

– А в клубе мы этого сделать не можем? – я иронично выгнула бровь, пристёгивая ремень безопасности и вопросительно на него посмотрев.

– Там нас будут отвлекать, - уклончиво откликнулся Олег, выезжая с парковки.

– Вообще-то, нам платят за то, что бы нас отвлекали, - негромко засмеялась, не испытывая никаких угрызений совести по поводу прогула рабочей смены. – И вряд ли начальство обрадуется, не обнаружив на рабочем месте как начальника службы безопасности, так и администратора клуба.

– Я другого боюсь, - пробормотал себе под нос Верещагин, сворачивая на перекрёстке. – Как бы они там твой любимый кактус не споили… На радостях!

– Ты о чём это? – в груди шевельнулось подозрение, плавно перетекающее в уверенность, что некоторые товарищи пребывали в состоянии очередного сговора.

И оно только крепло от того, как невинно улыбался брюнет, подъезжая к небольшой пиццерии на углу. Но развивать тему я не стала. Только сделала себе мысленную пометку проверить собственные предчувствия, выбираясь из машины без посторонней помощи. И без неё же проходя в гостеприимно распахнутые

двери кафе, не обращая внимания на несколько обиженный взгляд Верещагина.

Хватит, он и так меня сегодня в зоопарк на руках внёс, а из клуба вообще на плече вытащил. Я, в общем-то, не сказать что бы очень уж против такого способа передвижений… Но для меня это было, скажем так, в новинку.

И дико смущало, если честно.

Я едва заметно поморщилась, присаживаясь за свободный столик и расстегивая пиджак. Да, меня трудно чем-то смутить, я бы сказала почти невозможно. Но именно что почти! И как любит доказывать свою правоту Харон, на каждую гайку найдётся свой болт с нарезкой.

Прыснула, весело сощурившись и разглядывая Олега, вставшего перед стойкой и делавшего заказ. Вот уж не знаю, насколько он похож на болт, и в каком именно месте, но благодаря этому представителю хомо сапиенс, подвид байкер упёртый, самоуверенный, я, похоже, много чего ещё неизвестного освоить смогу.

И как бы не в самые короткие сроки…

Поставив передо мною тарелку с горячей, вкусно пахнущей пиццей и большой стакан чая, Олег уселся напротив меня с большим сэндвичем с не менее большим куском мяса в нём. И с кружкой кофе, ага. Почти литровой. На которую Верещагин косился с такой алчностью, которой позавидовал бы и Смауг, стороживший свои сокровища.

Усмехнувшись такому пристальному вниманию к напитку, я обхватила руками кружку с чаем, грея чуть озябшие и подрагивающие от волнения пальцы. Наклонилась вперёд, закрыв глаза и вдыхая аромат бергамота и лимона. Повела носом, фыркнула тихо и отпила, жмурясь от ощущения тепла, прокатившегося по телу.

После чего замерла, недоумённо глядя на уставившегося на меня парня. Олег как завороженный наблюдал за мной, не донеся бутерброд до рта. Я вопросительно вскинула бровь, поинтересовавшись:

– Что?

– Ты когда так улыбаешься… - тут Олег сглотнул и попытался подобрать слова, что бы выразить собственные мысли. – Такая… Милая. Нежная. Ранимая… Женственная, во!

– Комплименты, Верещагин, явно не твоё, - засмеявшись, я покачала головой, взяв кусок пиццы руками и откусив кусок.

– Раньше никто не жаловался на… - тут Олег осёкся под моим насмешливым взглядом и застонал, хлопнув себя по лбу. – Млять… Прости, Ледышка, я не это хотел сказать!

– Ну, я не сомневаюсь, что на твоё красноречие раньше никто не жаловался, - подчёркнуто деловым тоном откликнулась, пряча улыбку за кружкой с чаем.

Верещагин заметно занервничал, явно пытаясь придумать, как бы исправить собственный внезапный косяк. А я ему страдания облегчать не собиралась, с каким-то непонятным азартом ожидая, что он предпримет.

Дождалась. Олежек нервничать перестал, сощурился хитро и… Придвинул мой стул к себе поближе. И пока я удивлённо переварила изменения собственного местоположения, откусил кусок моей пиццы.

– Наглость второе счастье? – фыркнула, отбирая у него свою еду и пытаясь отодвинуться подальше.