Легенда о трех мартышках
Шрифт:
– Открытку Раисе о жизни в санатории вы отправили?
– Да, - кивнула Королькова.
– Зачем?
– Не хотела, чтобы она начала меня искать, полагала, что Рая увидит письмо и успокоится.
– Но вы совершили ошибку! Если написали весточку, значит, не больны амнезией! Помните о Раисе!
– Возможно, ты права, - равнодушно сказала Аня, - но этого никто не заметил.
– Люди в штатском, которые много лет назад приезжали в Дураково-Бабкино и по воспоминаниям соседки Стефановых, бабы Веры, перерыли весь их участок, были сотрудниками КГБ. Они искали какие-то материалы по делу Юрия или оружие, - протянула
Анна пожала плечами.
– Очевидно. Стандартная процедура после ареста - обыск в доме и на даче. Но я об этом ничего не знаю!
– Леня умер в припадке эпилепсии, Андрей Григорьевич скончался от инфаркта, когда узнал о том, что натворил Юрий, Глеб спился. Вас не расстраивает судьба Стефановых?
– поинтересовалась я.
Анна отрезала.
– Нет!
– Но вы помогаете Алевтине Глебовне! Представились медсестре ее дочерью, тратите на безумную старуху немалые деньги!
Королькова опустила уголки губ.
– Это не имеет отношения к теме нашей беседы. Ты хотела отыскать свою мать, Анну Королькову. Я уважаю твое желание и пошла на определенный риск, чтобы сказать: ты дочь Светланы Барабас и Юрия, старшего сына Афанасии, отданного ею на воспитание в семью Стефановых. Все. Конец. Нам больше нечего обсуждать! Что же касаемо Алевтины Глебовны… Считай, что я, заботясь о ней, пытаюсь купить себе место в раю!
– Но откуда вы узнали, что приемная мать Юрия жива?
– пыталась я утолить любопытство.
– Кто такой Лев? Где вы сейчас живете? Под какой фамилией? Зачем продали бокал? Знаете его истинную стоимость? Где музейные ценности? Откуда Водоносов узнал о вашем деле?
– Девочка, ты становишься назойливой, - прохрипела Королькова, - узнала про свою мать и до свиданья! Я рассказала правду из хорошего к тебе отношения, не заставляй меня жалеть об этом!
Анна резко встала и уронила со стола ложку, я наклонилась, чтобы ее поднять, и увидела ноги старухи, обутые в практичные сапожки на устойчивой каучуковой подошве, на левом мыске виднелось небольшое темно-красное пятнышко, едва различимое на велюре. Я выпрямилась и, сжимая ложечку в руке, стала неотрывно наблюдать, как полная дама бойко семенит к двери. Вот она вышла на улицу, мелькнула за широким окном кафе и смешалась с толпой.
– Хотите расплатиться?
– спросила официантка.
Я перевела взгляд на девушку и растерянно сказала:
– Это невозможно!
– У вас нет денег?
– занервничала та.
– Нет-нет, - опомнилась я, - несите счет!
Домой я вернулась в шоке. Я нашла Анну Королькову, но она мне не кровная родственница. Моей мамой оказалась Светлана Барабас, значит, я внучка Якова, академика, работавшего на оборону. Похоже, на мне природа отдохнула, я с трудом выучила таблицу умножения и так и не освоила дроби. До сих пор не могу понять, почему пример 0,5: 0,5 имеет ответ: единица? Ну как может получиться один, если мы делим одну половину на другую? Это еще более загадочно, чем существование снежного человека!
Я потрясла головой и решительно сказала сама себе:
– Ну, хватит, надо отдохнуть. Завтра подумаю над проблемой!
Читать не хотелось, на глаза попался купленный недавно на «Горбушке», но так и не просмотренный диск «Подвалы Лубянки».
Я включила видеоплеер, легла на кровать и стала одним глазом смотреть на экран. Ничего нового в ленте не было, обо всем я уже
– В советские годы было много абсурдного. Сотрудники КГБ часто не рассказывали о месте своей работы родным, тщательно соблюдали тайну. Но чекисты получали продовольственные заказы, и посмотрите на это!
Я уставилась на экран, сон пропал, словно его и не было. Я нашла деталь, которая явилась последним куском пазла, сейчас он собрался весь!
Я сбегала в гардеробную, потом вошла в спальню Дегтярева и, держа в руках железную коробку из-под конфет, некогда подаренных мне на Восьмое марта Фимой Пузиковым, сказала:
– Мне очень нужен твой совет!
– Ну тогда понятно, - откликнулся полковник.
– Что?
– удивилась я.
Александр Михайлович, продолжая сидеть в уютном кресле, положил ноги на пуфик.
– Завтра обещают тридцатиградусный мороз, за ночь температура резко упадет. Я все удивлялся, от чего такой катаклизм! Но сейчас появилась ясность: тебе нужен мой совет, и природа потрясена. Мой! Совет! Тебе?!!
Я плюхнулась на диван.
– Слушай и не перебивай!
Когда мой рассказ завершился, часы показывали три ночи. Александр Михайлович некоторое время сидел молча, потом сказал:
– Здесь нельзя действовать с бухты-барахты.
– Понимаю, - кивнула я.
– Мне придется кое-что уточнить!
– Естественно.
– Водоносов скончался, Анна, откровенно поговорив с тобой, полагает, что ты успокоилась, - протянул Дегтярев.
– Королькову взбудоражил твой визит к Алевтине Глебовне. Значит, ты уверена, что таинственный Лев, бородатый художник, убил Равилю Ахметшину, которая изображала Королькову?
Я кивнула.
– Конечно. Я сразу поняла, что в Дураково-Бабкино проживает не Анна. Достаточно было поговорить с людьми. «Королькова» соблюдала мусульманский пост, не прикасалась к конфетам, она курила, не увлекалась рисованием. Не буду повторяться. Лев убил Равилю и взял ее мобильный. Эта история началась очень давно, а завершается сейчас!
– Ладно, теперь сиди дома!
– приказал Дегтярев.
Несколько дней я послушно выполняла приказ полковника, не высовывалась за ворота поселка, даже не ездила на станцию за газетами. В понедельник Александр Михайлович неожиданно вернулся домой очень рано, велел мне подняться в свой кабинет и сказал:
– Не имей сто рублей, а имей сто друзей. Я знаю почти полную картину случившегося. Ты была права! Слушай, что я разузнал.
Сергей Петрович Водоносов длительное время работал в КГБ. Как все сотрудники, он получал так называемый социальный пакет, в частности покупал в буфете на работе продукты, которые не появлялись на прилавках города: иностранные шоколадные конфеты, сырокопченую колбасу, икру. Сергей Петрович с юных лет хотел жить красиво, на службу в комитет он рвался не потому, что собирался охранять государство от врагов, а из чисто корыстных побуждений. Человека, который имел удостоверение сотрудника КГБ, все побаивались, ему всегда шли навстречу, комитетчики обеспечивались хорошими квартирами, имели возможность получать машины вне очереди, ездили отдыхать на море в комфортабельные ведомственные санатории, и оклады у них были значительно выше, чем у простых людей.