Легенда о волке
Шрифт:
– Но что, же случилось с Вольфгангом? – спросила Эра.
– О нем больше никто не слышал, так как долгие годы была объявлена награда за голову белого волка.
– Почему же он вернулся?
– Давай спросим об этом его завтра, - старик устало потер глаза. – Надо поспать девочка.
– Но у меня столько вопросов! – воскликнула она, но Уильям покачал головой и примостил на тюфяке свои старые кости, чтобы через секунду
Эра не спала, она лежала и смотрела в любимое лицо, целовала его губы, которые под властью сна стали мягкими и безвольными. У Вольфганга поднялся жар, он метался по кровати, а девушка пыталась удержать его на месте, чтобы рана не открылась снова. Уильям снова заварил травы и по избушке поплыл сладковатый аромат.
– Это снимет жар, он должен выпить, - протянул он чашку с отваром Эре.
Было не легкое дело заставить спящего мужчину, да еще метавшегося в бреду выпить лекарство, но ее тихий голос, творил чудеса, даже во сне она имела над этим мужчиной власть – он выпил все до капельки и снова погрузился в небытие. Жар упал и он замер на одном месте, его дыхание было еле слышно, но грудь вздымалась мерно и спокойно.
Веки Эры словно налились свинцом и она, примостившись на краю кровати заснула, но когда она открыла воспаленные после бессонной ночи глаза, то сначала испугалась, почувствовав, что-то влажное упирающееся ей в шею. Это был нос белого волка, солнце встало, а значит, ее любимый снова превратился в зверя.
Стараясь не разбудить никого, она встала, умылась, растопила угасший за ночь очаг, и заварила отвар, как рассказывал Уильям. Волк проснулся и попытался встать, но рана причинявшая боль приковала его обратно к постели.
– О, милый Вольф, не вставай, - Эра присела рядом с ним. – Тебе надо набираться сил.
Волк прикрыл веки, но через секунду снова взглянул на нее. Эра вздрогнула, когда увидела не глаза волка, как она раньше думала, а изумруды очей своего возлюбленного.
– Мой любимый!
Эра прижалась к нему, ощущая как шерсть щекочет ее кожу. Но теперь она так же знала, что когда последние лучи солнца спрячутся за горизонт эта мягкая шерсть исчезнет и ее место займет гладкая кожа любимого.
– Мы всегда будем вместе! Я никогда не оставлю тебя! Не знаю как, но мы снимем с тебя это проклятие, и заживем долго и счастливо.
Уильям проснулся и с хрустом расправил затекшие старые кости. Его преклонный возраст требовал хотя бы мягкой постели, а не твердого тюфяка. Но он не жаловался. Уильям готов был просыпаться хоть на камнях, лишь бы видеть своего внука вновь и вновь.
– Как он девочка? – спросил он у Эры.
Эра вздрогнула.
– Уильям, доброе утро. Мне кажется у Вольфа легкий жар, но в целом не пройдет
– Мне нужно возвращаться в деревню, но к завтрашнему вечеру я вернусь, - пообещал Уильям.
– Но ты так и не сказал, как снять проклятье, - заволновалась девушка.
– Много тысяч лет назад, таким проклятием юная богиня закляла юношу, который предпочел ее невероятной красоте земную девушку. Но влюбленные были такими молодыми и чистыми в своей невинности, что боги пожалели их и загадали загадку, позволяющую снять это страшное наказание ревнивой богини.
Она звучала так: «Коль в последний час свой, предстанешь пред тем кто проклял тебя. А новая жизнь, подаренная тобой, сделает бессмертным тебя. То развеются чары и вновь, обратишься ты в человека, покинув облик зверя навек».
Вот уже десять лет я ломаю себе голову над разгадкой, - Уильям огорченно вздохнул.
– А что случилось с теми влюбленными? Им удалось снять проклятие? – с надеждой спросила Эра.
– Я перерыл сотни летописей, но так и не нашел ничего про их судьбу.
Эра так расстроилась, что даже не заметила, как Уильям покинул их. Она столько думала над загадкой, но только лишь заработала головную боль, так и не приблизившись, ни на шаг к разгадке.
День тянулся безумно медленно, но как только солнце стало клониться на запад, Эра оглянулась на спящего волка и вышла из домика. Она знала, что сейчас произойдет превращение, но не была еще готова увидеть это, боясь, что захочет убить Манфреда за боль, которую испытывает каждый раз ее любимый.
Вольфганг проснулся, за окнами стояла непроглядная ночь. Во рту было сухо, а плечо нестерпимо болело. Его охватила тревога, но он не мог понять ее причину.
Он огляделся и увидел Эру, которая склонилась над очагом, что-то помешивая в котелке.
Теперь он понял, почему его охватила тревога - она знала правду о нем. Вольфганг испугался. Что теперь почувствует к нему Эра? Отвращение? Жалость? А может то и другое? Он не выдержит этого, сбежит не оглядываясь.
Неловко приподнявшись, он застонал, когда резкая боль прострелила больное плечо.
Эра резко обернулась и увидела болезненную гримасу на лице любимого.
– Привет, - прошептал она, не зная, что еще сказать.
Он отвел взгляд, не желая видеть в ее глазах жалость.
– Ты больше не хочешь на меня смотреть? – жалобно прошептала Эра. – Я больше не нравлюсь тебе?
Он резко вскинул голову, почувствовав дрожь в ее голосе, и тогда он увидел это: ее лицо светилось неуверенностью, а глаза пылали любовью. Любовью к нему.