Легенда о Вороне и Лотосе
Шрифт:
Призрак. Я рассмеялась, вдруг подумав, что Страж Вэнь вряд ли смирится с такой конкуренцией.
– Еще и смеешься!
– Больно!
Рана на спине наказала меня за смех сильнее, чем враждебный взгляд И Тан.
– Так тебе и надо! Не вставай с кровати. Лекарь Гу придет вечером. И не смей говорить, что я плохо о тебе заботилась!
Она вышла, громко хлопнув дверью. Интересно, кому это я должна была отчитываться о ее заботе?
Я выдохнула и поднялась. Тело болело, но я могла вынести эту боль. Зеркало посмотрело на меня неодобрительно.
Я с трудом сменила одежды и кое-как причесала волосы. Раненое плечо никак не хотело слушаться и протестующе покалывало, но я должна была увидеть сяо Хуаня и поговорить с лекарем Гу.
Когда я добралась до жилища Великого Целителя, на каждое движение мое тело отвечало болью, так что я даже пожалела, что не стала призраком – в них ведь не попадают стрелы.
Я постучала и вошла. Лекаря Гу не было, но сяо Хуань лежал на короткой постели у окна. Я осторожно подошла к нему – спит. Уже совсем не бледный, только хмурится во сне. Я присела рядом и коснулась руки. Мне так хотелось разбудить его и увидеть, что его глаза открываются, что они все еще полны жизни, что этот мальчик все еще может улыбаться, что смерть отступила и больше не будет впиваться в его зрачки. Но я только ласково погладила его по голове и вышла.
– Не беспокойся, дитя, то целебный сон. – Старый лекарь стоял под навесом, перебирая травы.
– Почтенный Гу! – Я подошла к нему и поклонилась. – Благодарю, что спасли его.
Старик тихо рассмеялся.
– Это судьба его уберегла. Ты довезла, я вывел яд, а все потому, что звезда добра.
– Он… будет в порядке?
Лекарь отложил травы и внимательно посмотрел на меня.
– Коли жив, так о чем еще беспокоиться? – Я облегченно улыбнулась, но старик вдруг отвел глаза и продолжил: – Яд долго тлел в нем, хоть и не убил, а повредил каналы.
Я замерла, и старик поймал мой встревоженный взгляд.
– Но если не захочет меч в руки брать, то и печалиться тут не о чем. Что ты так побледнела, дитя? В мире вон сколько дорог, и этот ребенок свою найдет.
Я кивнула. Вот только знал ли Хуань в этом мире дороги кроме тех, что прошел с генералом и его воинами?
– А вот ты, дитя, опять пришла израненная. Совсем вы, молодые, ни себя не жалеете, ни меня. Все пугаете старика. – Лекарь покачал головой и подошел ближе: – Ну-ка протяни руку.
Я улыбалась, пока он измерял мой пульс. Сложно было представить, что Почтенный Гу чего-то боится в этой жизни.
– Скажу тебе лежать, да ты ведь все равно не послушаешь. – Старик похлопал меня по руке и вздохнул.
– Спасибо, что позаботились о моих ранах.
– Спасибо! – он рассмеялся, – Раз жива, вечером сама приходи сюда. И мальчик очнется. А пока, – он протянул мне корзину, накрытую плотной тканью, – снеси-ка это госпоже Ду во Дворец.
Я осторожно
– Я…
– Госпожа Гао, проходите!
Девушка узнала меня и провела прямиком во внутренний дворик.
Стоило мне увидеть их, я замерла. Тетушка заваривала чай и с улыбкой поглядывала на Лу-Лу, которая сидела с книгой, внимательно слушая Вэй-гэ. Теперь я знала, как выглядит их семья. Тепло, тишина и покой.
Служанка что-то прошептала тетушке, и та посмотрела в мою сторону.
– Госпожа Гао, прошу, проходите!
Лу-Лу оторвалась от книги и улыбнулась, но стоило Ду Хувэю заметить меня, его лицо вновь стало маской советника Ду. Я была чужаком, который не должен был видеть его добрые глаза и заботу о кузине.
– Госпожа Ду, господин советник, госпожа Лу-Лу! – я поприветствовала их с тихой улыбкой и отдала служанке корзинку. – Почтенный Гу просил передать.
Мне стоило уйти, но тетушка была слишком добра, она усадила меня за стол, а я поддалась. Побыть с ними, немного, даже пусть лишь как вор, который решил украсть немного чужого тепла.
– Как ваши раны? – с беспокойством принялась расспрашивать меня тетушка Цзюань. – Я посылала Лу-Лу проведать вас, но вы были в беспамятстве.
– Мне намного лучше, благодарю.
– И Тан должна была позаботиться о вас. – Советник закрыл книгу и поднялся.
– Госпожа И была очень добра ко мне.
Я спрятала улыбку. Видимо, этим утром Тан-Тан беспокоилась о том, что я скажу господину советнику.
– Вэй-гэ, урок окончен? – Лу-Лу робко посмотрела на кузена.
– Продолжим позже. Дела.
Вэй-гэ. Он даже улыбнулся ей. Я опустила глаза, чтобы он не подумал, будто я подглядываю. Вэй-гэ. Не помню, чтобы он был таким же заботливым в детстве.
– Вэй-эр, чай. – Тетушка пыталась задержать его, но он только покачал головой и направился к выходу.
Я подавила в себе сожаление. Сегодня мне особенно хотелось, чтобы он остался. Будто что-то еще связывало нас, будто я в любой момент могла крикнуть ему: «Вэй-гэ!» – и он бы, спрятав улыбку, обернулся со словами: «Чжу-эр, туда не стоит ходить», но я бы все равно пошла, а он бы все равно не сердился. Но Вэй-гэ не хотел остаться. Он ушел, и я только посмотрела ему вослед, не понимая, отчего эти стены так давили воспоминаниями и отчего я так цеплялась за них.
– Вэй-гэ всегда очень занят, когда Глава уезжает, – прошептала Лу-Лу, подсаживаясь к нам.
– Вэй-эр всегда очень занят, даже когда Син-эр здесь, – поправила ее тетушка.
– Но все же он находит время позаниматься с вами, госпожа Лу.
– О да, – Лу-Лу опустила взгляд, – но кажется, что Тан-Тан понимает куда больше меня во всех этих книгах.
– Госпожа И?
– Тан-Тан – хорошая девочка, жаль только, что рано осиротела, – тетушка Цзюань вздохнула, – Син-эр привез ее семь лет назад в Учение, и Вэй-эр учил ее вместе с Лу-Лу.