Легенды Оромеры. Великий Орёл
Шрифт:
– Совершенно верно, - в разговор вступил Леонард, - леди Драко де Кростер последний Дракон. И нам бы очень не хотелось, чтобы тайна ее жизни была нарушена кем-то, скажем, не слишком доброжелательным. Потому что сами, вероятно, осознаете политическую обстановку в стране. Змей, наследие трона, все слишком запутанно.
Бывший дракон смотрел внимательно, пытаясь почувствовать в гостях хоть малейшую фальшь, зная, что при хотя бы даже мнимой угрозе для семьи его сил хватит, чтобы эти двое, что стали нарушителями их многолетнего уединения, никогда не покинули
– Э-ээ, господа, нет уж, дудки! Разглашать чужие тайны - это не наше амплуа, у нас у самих этих тайн - воз с прицепом, со своими не знаем, что делать, ещё чужих нам не хватало!
– долговязый, по-прежнему улыбаясь, выразительно отклонился назад и отрицательно засемафорил поднятыми перед собой ладонями.
– Поэтому - можете быть абсолютно уверены: никого мы в горах не видели, кроме проклятущего этого шторма, скал, да ещё семейки ящеров Воррум - представляете? Воррумы - здесь, в северных горах, куда даже бакланы, и те не залетают! Вот это номер - так номер!
"Клоун" сопровождал свою речь уморительной жестикуляцией, обретя сходство ещё и с куклой-марионеткой. Если б не двусмысленность ситуации, леди Драко бы скорее всего весело расхохоталась...
Но тут долговязый чужак неожиданно посерьезнел, в глазах проступила та особенная решимость, которую бывшая княгиня видела только у своих самых мудрых и преданных приближенных воинов:
– Если хотите, могу принести любые клятвы, что тайна Ваша останется тайной.
И Маргарет поверила ему. Даже Леонард, сверосторожный, подозревающий всех и вся практически до паранойи, удовлетворенно кивнул. Этот, другой, неожиданно проявившийся незнакомец был гораздо более убедителен. Слова в нем шли не из головы, но от сердца.
Леди Драко меж тем споро накрывала на стол. Ничего особенного - дичь, кусок холодной лосятины, хлеб и сыр, выменянный в деревушке за перевалом на убоину, лесные травы, овощи с собственного огорода.
Со второго этажа, зевая и потирая заспанные глазенки кулачками, попыталась спуститься маленькая девочка в длинной до щиколоток ночной рубашке.
– Мама, а почему… - девочка запнулась, задумалась, оценивая небывалую ситуацию и неуверенно продолжила, - а почему у меня теперь три папы?
– Нет, что ты, маленькая, - Леонард подхватил дочь на руки и унес обратно в детскую, - папа у тебя один, это просто гости...
Дальнейший разговор был уже не слышен, папа и дочь скрылись в детской.
Долговязый снова улыбался ясным солнышком, словно никакой серьёзности только что не было и в помине.
– Ну что ж вы так-то! Пусть бы посидела с нами, такая прелестная малышка! Кстати, - тон снова без переходов сменился на серьёзный и даже немного чопорный, - мы ведь так и не представились - ай, как нехорошо получилось!
– Мужчина вытянулся и довольно галантно поклонился - Вудд. Сэмюэль Вудд.
– А я - Оберон Кайтанский, - коротко поклонился коротышка.
–
Поймав несколько удивленный взгляд Самюэля, хозяйка пояснила:
– Я не мерзну. Вообще не мерзну. Внутренний огонь не дает мне этого.
Леди Драко мысленно погладила своего внутреннего дракона по голове, уговаривая показать гостям фокус, от которого Эллин всегда повизгивая, хлопала в ладошки. Она допустила частичный оборот, вытянула губы трубочкой и осторожно подула на стоящую на столе толстую желтую свечу. Та немного подумала, затлела и загорелась ровным потрескивающим пламенем. Со второго этажа спустился Леонард.
– Прошу к столу.
Первое время за столом не разговаривали - и гости и хозяева, порядком проголодавшись за длинный тревожный день, молча насыщались. Лишь когда первый голод был утолен, Леонард отхлебнул травяного настоя и, положив по бокам от тарелки крупные кисти рук, словно бы ненароком спросил:
– Насколько вы задержитесь?
Щедро воздавая дань хозяйскому гостеприимству довольным покряхтыванием и покачиванием головы, Сэмюэль вовсю уплетал лосятину. Оберон ел тихо, аккуратно, словно немного смущаясь.
– М-мм?
– долговязый повернул к Леонарду жующую физиономию, и, поспешно проглотив, ответил:
– Ровно столько, сколько потребуется для восстановления полётных способностей дирижабля. Двигатель-то перегрели, придётся перебирать, смазку свежую закладывать.
Леди Драко положила на руку мужа длиннопалую ладонь:
– Это было несколько невежливо, дорогой, - и уже к гостям, - Дело в том, что мы не рассчитывали на прием гостей. В доме только одна кровать, не считаю детскую. Можем ли мы вам ее предложить? Мы прекрасно переночуем и здесь, возле камина, если сдвинуть стол, то я сюда помещаюсь, а со мной муж не замерзнет.
– Что вы! Право, не стоит, - настроение долговязого сменилось на лирично-светское, - К чему такие стеснения! Мы прекрасно устроимся в кабине дирижабля, отопление там имеется, а с утра, едва рассветёт, примемся за ремонт.
– Тогда разрешите предложить вам варенья из земляники, прошлым летом она была отменно хороша.
Разговор плавно перетек на прихоти погоды, последние новости “большого мира”, трудности воспитания детей в плане “как удержать чтобы покалечилась напрочь” и прочие околосветские темы. Когда леди Драко украдкой сцедила зевок в ладонь, Оберон поднялся: