Легенды Земли Московской. Или новые невероятные приключения Брыся и его друзей
Шрифт:
– Знаешь, знаешь! – перебил Василий. – Нам шар летательный нужен, а ты дорогу помнишь!
Мама-кошка округлила глаза, но не потому, что удивилась странному пожеланию (у собак вечно всё не так!), а потому, что рассердилась на неосторожно брошенное Василием «нам».
– Куда это ты собрался? – сердито спросила она. – Не пущу! И вам не советую! – обратилась она к Альме и назидательно пояснила: – Кабы нужно было кошкам да собакам летать, были бы у них крылья! А поскольку крыльев у них нет, то, значит, им на небо только глядеть полагается!
–
На последнее замечание кошка отреагировала затрещиной, так что маленький спутник Альмы покачнулся и отпрыгнул от разгневанной родительницы подальше.
– Неужели вы вправду видели воздушный шар? Просто не верится, что они есть в вашем времени! – вступила в беседу «сыщица». (Кстати, намерение Василия следовать за ней не нравилось Альме так же сильно, как и его маме. Хватит на её голову тех котов, которых надлежало отыскать в чужом, объятом пламенем городе!)
Кошка удивлённо и даже с некоторой опаской переспросила:
– В нашем времени?
Василий не удержался и опять встрял в разговор, рискуя получить новую оплеуху:
– Из подземелья они повылазили! Про Бонапарта – и то не знали!
Мать кошачьего семейства метнула на сына строгий взгляд.
– У нас над Москвой шары давно летают! Уж лет десять точно. Они ещё при его прабабке появились, – кивнула она на непослушного отпрыска. – А в имении Воронцово, где я родилась, ещё весной Люди стали корабль летучий сооружать. По приказу нашего императора Александра Первого. Немец какой-то работами командовал. – Кошка снова принялась водить розовым язычком по шёрстке, разглаживая чёрные полоски.
– Вспомнила! – воскликнула она чуть погодя. – Его Францом Леппихом звали, а в помощь ему кучу плотников, кузнецов и швей дали, чтобы к сражению с французами успеть. Огромная такая рыбина надутая получилась, а под ней лодка на полсотни гребцов.
– Вы это своими глазами видели? – изумилась Альма.
– Нет, чужими! – фыркнула кошка. – Всё видела: и как рыбину в бальном зале дворца на полу шили, и как лаком её пропитывали, и как полосами чёрными раскрашивали, и как на столбах над лодкой развешивали, и как якорями удерживали, чтобы не улетела!
– Как же её надули, такую огромную? – продолжала удивляться Альма.
Кошка неопределённо махнула хвостом:
– Бочки какие-то вокруг стояли, а от них к рыбине рукава матерчатые тянулись.
«Сыщица» печально вздохнула – разве сможет она управиться с махиной, рассчитанной на пятьдесят человек?! Даже если Ваську в помощники возьмёт…
– Там и второй шар был, маленький, для пробы, – словно разгадав причину собачьего уныния, добавила кошка…
.
Глава сорок девятая
Вертикальная складка на высоком графском лбу стала ещё глубже – как предположил Пафнутий, от сомнений в
– Вы, ваше сиятельство, с нами не пропадёте! – хвастливо заверил «м.н.с.». – У нас опыт по розыску сокровищ имеется! Наш Ван Дейк целую Янтарную комнату обнаружил*, да и мне везло неоднократно, – с гордостью добавил он.
*Эти события описаны в книге «Брысь, или Кот Его Высочества» (часть IV «Брысь и Янтарная комната»).
Бывший дипломат и сенатор заинтересовался. Правда, не достижениями маленького зеленоватого кладоискателя, а шедевром немецких мастеров.
– Кабинет, что царю Питеру прусский король Фридрих Вильгельм в дар преподнёс, когда в 1716 году мир с Пруссией заключали? – изумился Яков Вилимович.
Остаток пути Пафнутий, несколько уязвлённый тем, что его собственные свершения не вызвали энтузиазма у слушателей, живописал историю опасных приключений Брыся, поведанную ему однажды Мартином, участником давних событий. В красочном исполнении «м.н.с.» рассказ захватил и тех, кто был прекрасно осведомлён о похождениях неугомонного авантюриста, и самого героя повествования. Так что, заслушавшись, Брысь опять чуть не выронил увесистую ношу, которая к тому же увлечённо жестикулировала.
Итоговая реплика «Вот так-то, ваше сиятельство!» совпала с преодолением последней ступени лестницы, которая привела в помещение, заставленное рядами деревянных стеллажей и дубовыми бочками. Одна из них (к счастью, пустая) загораживала выход из подземелья, но Мартин, хоть и не без труда, отодвинул её.
– Винный погреб! – констатировал философ, разглядев, что хранилось на полках под слоем мохнатой пыли.
Пафнутий подвигал розовым носом и радостно возвестил:
– А дальше – кладовые с провизией!
Аромат съестного (пусть и с примесью дыма) проник в ноздри оголодавших пришельцев и на время заслонил благородные мысли и побуждения.
Пока «гости из будущего» утоляли зверский аппетит, вгрызаясь в любезно оставленные хозяевами колбасные круги, граф вздыхал и вздрагивал от страшных звуков, что доносились сверху и могли означать лишь одно – в доме рушились перекрытия.
– Ах, какова утрата! – сетовал призрак, прижимая кончик кудрявого парика к слезящимся глазам. – Дворец сей превеликой красоты был и усладой для взоров горожан! Зодчий Баженов вельми талантливо заказ исполнил! Да ещё с секретом!
– Каким? – тут же оторвались от поглощения чужих припасов путешественники во времени.
– Парадным фасадом здание в проулок повернул!
Савельич, более других знакомый с шедеврами московской архитектуры (из книг, разумеется), недоверчиво воскликнул:
– То есть та сторона, что на Кремль смотрит, не самая красивая?!
Пафнутий, разочарованный «секретом» (вот если бы клад с драгоценностями, а то просто дом неправильно поставили!), спросил, дожёвывая последний (судя по тому, как надулся его зеленоватый живот) кусок колбасы и грустя, что больше в него не влезет: