Легкомысленное пари

Ноубл Кейт

– И что пропало из сейфа? – заинтересованно спросила Филиппа.

– Прошу прощения? – не понял Маркус.

– Я полагаю, что за картиной скрывалась дверца сейфа, не так ли? – уточнила Филиппа.

Его бровь поползла вверх.

– Почему вы так решили?

Легкая улыбка превосходства заиграла на ее лице.

– Прежде всего лорд Уитфорд отдает предпочтение портретной живописи, а отнюдь не пасторальной. В его доме я видела дюжины портретов и батальных полотен и ни одного пейзажа. Потом, вы сказали, что это была единственная картина

в кабинете, а значит, дверца сейфа могла находиться только под ней. А где же еще? Не на голой же стене? И третье, самое очевидное. С тех пор как существуют сейфы и картины, одно всегда прячется за другим, это и младенцу известно. Лорд Уитфорд не отличается оригинальностью, я всегда это отмечала.

Маркус посмотрел на нее внимательным, глубоким взглядом – так она сама порой заглядывала в себя. Она знала, что красива, что в газетах целые колонки светских сплетен отводятся описанию ее внешности. Она была уверена в себе, но источником этой уверенности было не тщеславие, а способность к пониманию, к постижению сути происходящего вокруг нее.

У нее была развита неординарная наблюдательность, но, вращаясь в светском обществе, она не афишировала эти качества.

– Мистер Уорт, вы все еще не ответили на мой вопрос, – напомнила она с нетерпением.

– Простите, – отозвался он, – в такие часы я чувствую себя не совсем в форме.

– Попросить принести вам чай?

– Не надо беспокоить слуг. – Оттого что он старался придать своему голосу больше энергии, ответ прозвучал слишком резко.

– Вы устали, и вас пугает, что я вижу вас в таком несобранном виде?

Хитрая усмешка пробежала по его лицу.

– Меня? Пугает? Ничуть. Я переживаю за вас. – Он уставился ей в глаза. – Должно быть, вас пугает такая ситуация: непринужденная беседа с чужим джентльменом в ночные часы в своем доме. Но не беспокойтесь, я проскользнул через сад совершенно незаметно.

– А вы так старались проскользнуть незамеченным из-за того, что боялись за свою репутацию?

– Миссис Беннинг, я думал только о вашей репутации.

– У меня достаточно высокая репутация для того, чтобы вывести вас в самые высшие слои лондонского общества. Я удостоила вас моей беседой на Бонд-стрит, чтобы все видели, что вы человек моего круга; я говорила о вас с леди Гемпшир, и в ближайшие несколько дней вы получите приглашение на ее бега. А если нет, я дам этой леди почувствовать, кто такая Филиппа Беннинг. А мои слуги не привыкли обсуждать на стороне, кого я развлекаю в своем доме. Мы с вами говорим о серьезном деле, и я повторяю мой вопрос: что пропало из сейфа?

– Чертежи, – ответил он.

– Чертежи? – недоверчиво переспросила она.

– Чертежи новой игольчатой системы огнестрельного оружия, под которую лорд Уитфорд расширяет свои мануфактуры.

– Не взяли ни денег, ни драгоценностей?

– Нет, только чертежи. Весьма специфическая кража – и в галерее, и в кабинете. Больше ничего не пропало, если верить заверениям экономки и дворецкого. Лорд Уитфорд сокрушается главным

образом о чертежах, он вне себя от горя и ярости. И эта кража пистолетов в галерее совершена весьма профессионально: стекло не разбито, а отжато, оставлен зазор примерно на палец. Это Лорен! Он хочет, чтобы мы догадались, кто взял оружие. Хочет продолжить игру и отомстить…

– А что, если… – начала миссис Беннинг и сразу запнулась.

– Если – что?

– Нет, это глупо, вы лучше понимаете в этом, чем я… – отмахнулась она, сделав неопределенный жест рукой.

– Нет уж, позвольте узнать и ваше мнение! Сейчас важна любая мелочь.

– Хорошо, – продолжила Филиппа несколько нервозно. – Мне кажется логичным предположить, что преступников было двое. Чтобы добраться из галереи до кабинета, на это требовалось время. Возможно, один вытаскивал пистолеты, а другой трудился над сейфом.

Филиппа говорила не очень уверенно, но Маркус всерьез задумался над ее предположением. Он ненавидел Лорена, тот стал для него персонификацией всеобщего зла, но действовал-то он как обычный человек, который всегда нуждается в сообщнике. Не стоит думать, что все замыкается на одном Лорене. И еще одно обстоятельство: Филиппа Беннинг не просто находчива и сообразительна – она действует на него отрезвляюще. Возможно, она для него просто незаменима.

– Миссис Беннинг, вы способны сделать карьеру в области шпионажа.

От такой похвалы она вспыхнула.

– Ну и комплимент с вашей стороны, мистер Уорт! Дрова в камине успокаивающе потрескивали, и Маркусу внезапно захотелось расширить эту картину: он, простертый на мягкой кушетке, и леди в кресле с рукоделием, плетущая какие-то кружева… Хотя вряд ли Филиппа Беннинг станет заниматься такой чепухой. Но он поспешно одернул себя – не хватало еще задремать здесь. Да и кушетка коротковата для его ног, усмехнулся он про себя.

– Мне пора, – объявил он, резко вставая.

– Тогда до завтра? – уточнила Филиппа, поднимаясь с кресла.

– Там будет видно, – ответил он, позволив себе напоследок полюбоваться ее прекрасными глазами, ее нежной кожей, такой теплой в отсветах пламени.

– Вы должны являться по приглашению, – внезапно резко проговорила она, – а не прокрадываться в потемках, когда вам заблагорассудится. Ответьте мне как на духу: что бы вы стали делать, окажись я в это время уже в постели? Мне известно из газет, что Сизый Ворон любит прокрадываться в спальню к прекрасным дамам, а потом…

– Я уже говорил вам, миссис Беннинг, что не всем историям нужно верить. Я знал, что вы не спите, потому что видел свет в окне. Если бы свечи не горели, я бы ни за что не позволил себе войти. – Он помедлил, держась за ручку двери. – Утром я пришлю вам свою карточку с уведомлением.

– О! – сказала она, придвигаясь ближе к нему. – На днях вы должны получить приглашение. Леди Гемпшир закрывает свой пригласительный лист в среду. Если вы появитесь у меня в этот день, я смогу подтвердить вам ее приглашение.