Лёха - сокрушитель Вселенной
Шрифт:
Лёха замер, в недоумении глядя на эти дивные создания. Он увидел всего троих, они валялись в грязи, довольно хрюкая. Различались они несильно, лишь оттенками чешуи. Она блестела и переливалась на солнце, пока чудные существа нежились в его лучах. Герой засомневался насчёт их съедобности, всё-таки эксперимент с ягодой-кровяникой прочно засел в его памяти, но всё равно решил во что бы то ни стало изловить хотя бы одного.
Свинокараси хоть и лежали на берегу, но всё равно находились достаточно близко к воде, и Лёха понимал, что если спугнёт,
Амфибии внезапно замолкли на мгновение, заметив появление Лёхи. Герой попытался сесть и спрятаться в зарослях, но было уже поздно. Свинокараси начали перехрюкиваться ещё громче, даже и не думая убегать. Будто они оживлённо дискутировали между собой, пытаясь понять, кто вдруг появился на их территории.
Лёха осторожно выступил вперёд, чувствуя на себе заинтересованные взгляды существ. До ближайшего свинокарася оставалась буквально пара шагов. Ещё чуть-чуть, и ужин будет в руках.
— Хрю-хрю, бля… — тихо произнёс Лёха.
Он и сам вымазался в грязи, пока пробирался через заросли камыша, а цепкая грязь хватала его за тапочки, не желая отпускать. Возможно, свинокараси увидели в нём что-то родное и близкое, но Лёху они совсем не боялись. А зря.
Лёха подошёл на расстояние вытянутой руки. Существа продолжали перехрюкиваться по очереди, Лёха нацелился на одного из них. Его чешуя в солнечном свете отливала жёлтым.
— Попался, бля! — взрыкнул Паладин, прыгая за добычей, словно заправский вратарь.
Свинокарась громко завизжал, чешуя его оказалась скользкой от грязи, и Лёха едва не упустил добычу, но всё-таки смог крепко схватить его и прижать к груди. Существо не переставало визжать, пыталось вырваться, но Лёхина хватка оказалась сильнее.
Он поднялся на ноги, довольно ухмыляясь. Остальные свинокараси, разумеется, тут же юркнули в ручей, оставляя товарища на произвол судьбы.
— Смотри кого поймал! — крикнул Избранный, показывая добычу.
Свинокарась по весу вытягивал на пару килограмм точно.
— Ага, — ответил Петрович.
— Интересно, рыба или мясо? — хмыкнул Герой, поднимаясь к обочине.
Вытащенный из грязи, свинокарась вяло трепыхался и повизгивал. Избранник Богини ещё раз посмотрел на добычу, искренне удивляясь такому необычному сочетанию.
— Петрович, костёр разводи, — приказал Герой.
— У меня нечем, — буркнул петух.
Они отошли на другую сторону дороги, на обочину, чтобы свинокарась, даже если вырвется, не смог убежать к воде.
— Тогда посторожи его, — произнёс Лёха, положил добычу на землю и пошёл за валежником.
Вскоре на обочине дороги разгорелся небольшой костерок. И только Лёха собрался начать готовить, как его окликнули сзади.
— Ты кто такой, бродяга? И как ты смеешь охотиться на землях барона Индржиха?!
На дороге стояли три всадника
Глава 35. Эпическая Битва Лёхи Против Фашистских Захватчиков
Рыцари смотрели на Лёху. Лёха смотрел на рыцарей. Те были закованы в блестящие латы с ног до головы, и даже лошади были защищены кольчужными доспехами. Забрала у рыцарей были опущены, но к оружию никто пока не прикасался.
Лёха же, наоборот, после удачной охоты выглядел как последний чухан. Рядом на земле трепыхался свинокарась, изо всех сил пытаясь ускользнуть в ручей, так что браконьера, можно сказать, взяли с поличным. Петрович молча копался в земле, изредка поглядывая на происходящее.
— Отвечай! — прикрикнул на него один из рыцарей.
Лёха встал на ноги и смерил борзых товарищей долгим взглядом, сморкнулся на траву, вытер пальцы о край мастерки. Бронированные ему как-то сразу не понравились.
— Я — Лёха. Пацан нормальный, — представился Лёха.
Петрович обычно после этих слов начинал целое представление, восхваляя доблесть Избранного, но в этот раз предпочёл дальше заниматься своими делами.
Рыцари переглянулись.
— Ты, бродяга, посмел охотиться на землях барона Индржиха! — прогудел из-под шлема всадник.
— Во-первых, я тут Герой, бля. Паладин Богини. А во-вторых, я знать не знаю, кто такой этот ваш Инржик. И срать я на его земли хотел, — нагрубил Лёха. — Вы, бля, кто вообще такие? Банки, сука, консервные.
Один из рыцарей схватился за меч, но другой, судя по всему, старший в отряде, остановил его жестом.
— Не больно ты на паладина похож! Скорее, на бродягу или юродивого, — сказал он. — Но в чём-то ты прав, рыцарская честь велит нам представиться, прежде чем отрубать тебе голову. Я — Ганс Этелийский, а это — Йозеф и Фриц, верные рыцари барона Индржиха!
Лёха опешил.
— Вы чё, бля, фашисты что ли? — протянул Герой.
Каждый год на День Победы он неизменно накатывал за дедов, которые воевали. Память о войне, впитанная с молоком матери, жила в его сердце рядом с ненавистью ко всему немецкому. Кроме БМВ. Бумер — машина чёткая, пацанская. А вот всё остальное Лёха ненавидел бешено. Хотя Мерседесы тоже неплохо. А про немецкие корни «Адидаса» он вообще не подозревал.
— Вы чё, бля, бронированные… — Лёха засучил рукава мастерки, готовясь повторить подвиг дедов.
Будь они на дороге, то рыцари просто разогнались бы и подняли Лёху на пику, как жука на булавку, но Избранный мудро расположил свой костёр на обочине, под защитой деревьев.
Рыцарям пришлось спешиться. Ганс достал огромный двуручник, Йозеф взял щит и меч, Фриц выхватил короткую булаву. Они построились клином и пошли в атаку.
— Чё, сука, втроём на одного? — хмыкнул Избранный, поднимая перед собой кулаки-наковальни.
Ганс Этелийский резко остановился. Йозеф и Фриц столкнулись друг с другом, бряцая доспехами, и тоже остановились.