Лекарь для захватчика

Романова Елена

– Важно.

– Ладно, он на меня смотрит, и мне это не нравится. Но прошу вас, оставить его глаза на месте. Я не хочу, чтобы вы причиняли людям вред из-за моей мнительности или вашей ревности.

Реиган тихо смеется.

– Думаешь, я ревную тебя к нему?

– Этот разговор зашел в тупик, – мне становится жарко от одной лишь мысли, что мы снова начнем выяснять отношения на ровном месте. – Вы же позвали меня не из-за него? Кто этот Нейтан Орлей?

– Магистр Ордена.

– Что ему нужно?

Реиган вскидывает брови, молчит, и только коварная усмешка гуляет на его губах.

– Ты скажи

мне, милая.

От одного этого «милая», которое он всегда говорил презрительно-холодно, а сейчас горячо и елейно, по моей спине бежит дрожь.

– Я его не звала. Могу поклясться на томике вашей теологии, – я вижу, что он вряд ли понимает, о чем я. – Дело в том, что я плохо разбираюсь в политике. Что этот человек может хотеть чисто теоретически?

– Теоретически? Тебя.

Меня хотят как-то подозрительно много мужчин, и это наводит на мысли, что я сорвала анти-Джек-пот, попав в этот мир.

– Для чего?

– Для того, чтобы понять, откуда в этой милой, белокурой головке столько знаний о медицине, химии и физике, а в этой пышной и соблазнительной груди такое пылкое и смелое сердце.

Сейчас, когда над Рьеном окончательно взошло солнце и бросило свет на постель, на лицо и загорелую кожу Реигана, он казался еще более темпераментным и ярким. Черные волосы, брови, ресницы и синие глаза броско кричали о его красоте – мужской, довольно суровой, хищной красоте. Но все же… Если бы тогда, в прошлом, он захотел бы завоевать Антуанетту, уверена, он бы это сделал. Но он предпочел ее возненавидеть в ответ на ее ненависть, в отместку за то, что она его презирала из-за смерти генерала Берка.

– Он захочет со мной поговорить? – спрашиваю я, игнорируя «комплименты» мужа.

– Не торопись, дорогая жена. Для начала я подумаю, разрешать ли ему это.

– Думайте быстрее, ваше величество. То, что мы здесь о чем-то болтаем, уже натолкнет магистра на нехорошие подозрения. Он посчитает, что вы мне угрожаете, запугиваете или… делаете ровно то, что всегда – доводите до сердечного приступа.

– Он слишком хорошо меня знает, – несколько разнузданно улыбается Уилберг. – И ты тоже, Анна.

– Вы продемонстрировали мне свою дипломатию во всей красе, когда хотели оскопить Эмсворта.

– Его причиндалы еще на месте, но это не значит, что он ими когда-нибудь воспользуется. И, ты правильно заметила, я не люблю долгих переговоров. Предпочитаю сразу занимать лидирующую позицию. В любых вопросах.

Его намек более, чем прозрачен. В любых вопросах. В том числе и рождения детей.

– Так что? – уточняю я.

– У меня нет желания портить отношения с Орденом, но Нейтан не явился бы сюда, если бы его кто-то не пригласил, указав, что все твои изобретения, действительно твои. Во всех документах указано авторство как минимум троих. Но я не хочу, Анна, чтобы Орден тебе покровительствовал, и ты, вероятно, понимаешь почему. Храмовики вне политики и прямо не поддерживают ни одно государство, им плевать на вопросы войны и престолонаследия, но величие своих богов они оберегают с пеной у рта. Если им покажется, что бог Сарон отметил тебя своим даром познания, они предпочтут видеть тебя рядом с собой, а не со мной.

У меня внутри все дрожит после этих слов. Это мой реальный шанс освободится от Реигана. И он выкладывает мне об этом без обиняков, будто

вовсе не опасается, что я воспользуюсь этой информацией.

– Я этого не допущу, Анна, – припечатывает он, видимо, прочитав мои мысли.

– Но у нас нет детей и формально я могу просить о разводе. Три года прошло…

Я заявляю это в открытую, как сделал он сам. Но мои слова повисают в воздухе. Реиган слегка приподнимается на подушке и морщиться от боли, но его взгляд вспыхивает такой решимостью, что я сглатываю. Когда я думала быть честной, я не рассчитывала на такой урон для собственной храбрости. Меня колотит от страха только из-за взгляда этого человека – сурового, говорящего: «Нет, Анна, все будет так, как хочу я».

– Почему ты так сопротивляешься? – тихо, но довольно напряженно спрашивает он. – Я тебе настолько неприятен? Ты не помнишь прошлого, но отвергаешь саму мысль оказаться в моей постели. Чего ты добиваешься? Мое терпение не железное.

– Мое тоже.

Он удивлен.

Его бровь снова изгибается, а уголок губ приподнимается.

– Мы не на равных, Анна.

– В этом вся проблема.

Он явно не понимает, а я устала пытаться сглаживать углы.

– Я хочу быть равным партнером для мужчины, который будет рядом со мной. Которого я буду любить. И который будет любить меня. Но дело даже не в этом. Я человек, ваше величество. Как и вы. Как и все вокруг. И, к вашему сожалению, у меня есть желания, стремления и мечты. Я не собираюсь класть себя на алтарь материнства, просто потому что я женщина. Я медик, врач. Это дело моей жизни. Не собачонка, которую заводят, и о которой заботятся. Не домашняя клуша. И не нежный цветок. Я личность, нравится вам или нет.

Тишина.

Взгляд Реигана сдирает с меня кожу. Он пропускает сказанное через фильтр своего мировоззрения, местного уклада, предрассудков и нравов. Император Эсмара вряд ли дойдет до понимания подобного равенства. Всю жизнь он не видел от женщин никакого толка, кроме удовлетворения его потребностей.

– Нравится мне или нет? Скорее, нет, – произносит он. – Почему-то боги суровы ко мне. Твои желания еще хуже желаний Антуанетты. Все сильно осложняется тем, что раньше я не испытывал к тебе ничего.

Клянусь, внутри меня взрывается многотонная бомба, на мгновение обостряются все чувства. В груди так горячо, что это похоже на сердечный приступ. Нужно хоть как-то успокоить биение сердца, пока я не умерла во второй раз.

– А теперь? – спрашиваю я.

Зачем-то.

Не спрашивать было бы проще. Не знать – это панацея от любых сердечных мук. Но я не из тех, кто отсиживается в уголочке. Черт бы побрал мое упрямство…

– Теперь я тебя хочу, Анна. В свою постель и в свою жизнь.

– Меня зовут Нина, – говорю я почти на автомате, потому что именно в этот момент слишком сильно царапает то, что он называет меня другим именем. – И мне сорок семь лет, – а за это я готова себя ругать, потому что для Реигана я слишком стара, и пытаюсь отвратить его намеренно. – Мы с вами из разных миров. Мне жаль, что я не соответствую вашим критериям идеальной жены, но мне придется за себя бороться.

– Ты соответствуешь.

Его взгляд плавит все мои мысли.

Переминаюсь с ноги на ногу, ощущая себя страшно раздетой, будто стою перед мужем и вовсе без исподнего.