Лекарство от Апокалипсиса
Шрифт:
– Теперь нужно все делать быстро, – тоном Макса проговорил Алекс.
– Да, я открываю, выхожу, ты все закрываешь и возвращаешься в вахтовое помещение.
– Я помню, – кивнул Алекс. – Буду ждать у точки входа.
– Ну, с Богом. – Макс сделал глубокий вдох и включил систему подачи воздуха из баллона.
Алекс повернул ручку замка, запиравшего дверь, ведущую в новый мир. Дверь со скрежетом открылась, и из нее потянуло пронизывающим насквозь холодом. Макс, не оборачиваясь, сделал тяжелый шаг вперед. Его ноги тут же увязли в противной вязкой жиже черного цвета. На стекло обзорной маски противогаза опустилась пара черных снежинок, которые, растаяв, потекли густыми пепельно-масляными слезами
– Закрывай, – скомандовал Макс, сделав еще несколько шагов и убедившись, что продолжать движение можно, махнул Алексу.
Тот медлил, провожая фигуру, шагнувшую в темную неизвестность, завороженным взглядом. Видимость не превышала и пяти метров, и понять, где именно находится Макс, можно было лишь благодаря светофильтрам, надетым на фонари. Рука Алекса все никак не поддавалась простому указанию мозга… То ли холод сковывал движения, то ли волнение, которое душило его вместе с противогазом…
– Закрывай же! – вновь скомандовал Макс. – Закрывай!
Алекс, отшатнувшись, рывком хлопнул дверью. Скинув свой костюм, и закрыв еще одну внутреннюю перегородку, он замер. Мозг вдруг взорвался тысячей различных мыслей. В них воедино смешалось и прошлое, и настоящее, и даже вероятное будущее.
Макс повернул по направлению к предполагаемому подъемному крану. Одному из четырех, которые могли обрушиться на арку. Ему хотелось сделать вдох, глубокий, чтобы наполнить легкие чистым воздухом полесья. Но это теперь было лишь несбыточной мечтой. Маска противогаза сдавливала лицо, а в легкие попадал только воздух, вырывающийся из баллона и лишенный своего подлинного, неповторимого вкуса.
Это были первые шаги человека по земле нового мира, узнавшего, что такое настоящая беспощадная, безумная, бездумная ядерная война. За считанные доли секунд она перечеркнула достижения, мечты, планы и жизни нескольких миллиардов жителей поруганной планеты. И вот теперь они, чуть ли не единственные выжившие, делают первые шаги по этой испепеленной поверхности.
О чем думали он, ступая по этой земле, которая на его глазах медленно превращалась в пустыню, и слушая быстрые щелчки радиометра, выводящего на дисплей растущие с каждой секундой цифры? О том, что осталось позади или о том, что ждет там, на следующем шаге? Что чувствовал первый человек, сделавший шаг по лунной поверхности? Гордость? Любопытство? Ему же сейчас оставался только страх перед неизвестностью. Но только эти небольшие шаги вперед для человека, вышедшего из-под арки, могли стать началом дороги в будущее человечества.
Двигаться приходилось наощупь. Кроме черных масляных снежинок, пространство наполняли хлопья пепла и сажа, которая оседала на одежде, и от этого пространство казалось вязким, будто внутри застывающей жевательной резинки. Но даже больше этого его пугало почти полное отсутствие звуков. Если в первые секунды он думал, что причиной этому является его костюм, то спустя некоторое время вдруг стал понимать, что привычных шумов, окружавших человека в повседневной жизни, теперь просто не существует. Казалось, что даже ветер не завывал привычным образом. Макс не мог понять, присутствует ли снаружи вообще хоть какое-то дуновение. Будто все замерло в ожидании чего-то еще более страшного, чем уже произошедшее… А может так выглядела смерть планеты, и ее бездыханное тело теперь молчит.
Это был действительно новый мир, погруженный во тьму. Он был лишен привычной динамики, периодичности. Глазам не хватало света и красок, ушам – традиционных для современного человека надоедливых техногенных звуков, которые можно было встретить почти в любом уголке земного шара. А легким не доставало настоящего чистого вздоха, который бы
Пройдя не больше десяти метров, Макс потерял ориентацию в пространстве. Каждый последующий шаг становился чуть меньше, чуть неувереннее, чуть осторожнее. Он пытался всматриваться в темноту, но ничего не видел.
– В этом сумраке ничего не найдешь! Алекс, уточни мое местоположение, – проговорил Макс в микрофон, прикрепленный к уху.
Но ответом ему стала тишина. Кровь побежала по венам от ужаса.
– Алекс! Это я! Ответь! – громче проговорил Макс. Только сейчас ему в голову пришла мысль о том, что они так легкомысленно не проверили рации. И теперь, похоже, ему придется полагаться только на себя самого.
Макс стоял, упрямо всматриваясь в луч фонаря, тонущий в мрачных сгустках, пытаясь найти хоть какой-нибудь объект, который поможет ему сориентироваться. Но под ногами кроме раскисшей грязи, смешанной с радиоактивными осадками, не было ничего. Дозиметр кричал о катастрофе, но это было слишком очевидно. Электронный газоанализатор и вовсе сходил с ума, зачерпывая газ, вобравший в себя адское сочетание испарений, пытаясь определить состав этой смертоносной смеси. Именно смеси, назвать ее воздухом было просто невозможно. На любые мысли были лишь мгновения, и в одно из них в голове Макса пронеслась страшная догадка: у планеты больше нет атмосферы… Тут же она разбилась о логику… Но и этих мгновений хватило на то, чтобы встрепенуться. В это же мгновение в свете фонаря матовым блеском сверкнул какой-то металлический столб. Макс направился к нему.
Алекс мчался по саркофагу, проклиная себя за то, что не проверил радиосвязь. Эта нелепая глупость могла теперь стоить жизни Максу, да и ему самому. Маленькая батарейка, отработавшая свой срок, теперь могла оборвать последние ростки жизни на планете. «Какой реактор, какие атомные бомбы, если из-за такой мелочи все может закончиться…», – ругался вслух Алекс, то и дело прикладывая рацию ко рту и пытаясь вызвать Макса.
Поворот направо, налево, по лестнице. Минуты уходили, Алексу казалось, что некоторые точки он уже проходил, будто что-то заставляло его двигаться по кругу, не находя нужного выхода. Он метался по клетке загнанным зверем, ожидающим смертельного удара своего врага.
Вдруг каким-то непонятным маршрутом он оказался в том самом коридоре, где открывался тоннель пространственно-временных перемещений. Алекс уже почти миновал это место, когда краем глаза увидел вспыхнувшее свечение. Он замер в размышлении, которое было прервано изменившимся цветом поля, готовым к отправке человека в прошлое. Более не раздумывая ни мгновения, он бросился в открывшийся пространственно-временной тоннель.
Темнота и обилие ощущений путешествия в прошлое сменились упрямым взглядом вниз на коричневую глинистую поверхность. С разных сторон доносились чьи-то голоса и различные, неидентифицируемые звуки. Алекс пытался усмирить хаос своих мыслей и понять происходящее. Последнее путешествие научило его быть готовым ко всему, и теперь он вновь ждал чего-то крайне неординарного.
Но когда носитель поднял глаза вверх, мысли Алекса вновь запрыгали в танце хаоса. Открывшийся вид из траншеи, в которой он находился, был слишком знаком, чтобы усомниться в месте своего пребывания. Кромка леса, серые сооружения… Он видел все это изо дня в день ранее, и сомнений не было, что сейчас находится почти там же, откуда только что отправился в пространственно-временное путешествие. Это была промышленная площадка четвертого энергоблока Чернобыльской АЭС.
Теперь, когда носитель оглядывался по сторонам, Алекс понимал, что он – один из нескольких десятков солдат, одетых в обычную полевую форму, занятых копанием глубокой траншеи.