Лекарство от смерти
Шрифт:
— Сейчас я сниму плащ, маску и пояс, господин Кертелин, а вы их наденете, — негромко распоряжается господин Тэйн. — Будем считать, что я уговорил вас поступить на службу несколько раньше, а это — ваше первое задание.
— Ничего ему не нужно делать, Тэйн. И поступать в нашу дурацкую службу — тоже. Разве что сам захочет. — Стена раздвигается, словно занавесь, и входит лорд Эргарет. — Что, тяжко пришлось? — Он смотрит на вас с заметным сочувствием.
— Жуть! — Тисаф аж вздрагивает.
— Эргарет, я, конечно, понимаю, что законы высоких лордов писаны для всех,
— Сейчас, — усмехается Эргарет. — Сейчас узнаешь.
Он подходит к останкам и брезгливо пинает плащ — все, что осталось от младшего высокого лорда.
— Видишь ли… этот урод… на момент смерти он уже не был высоким лордом. Так уж получилось. Не был. — Эргарет с усмешкой смотрит на господина Тэйна. — А простолюдина, учинившего насилие и угрожавшего смертью, другой простолюдин может убить запросто. Убить, просто защищаясь. Я прав, Кертелин? Ты ведь убивал, защищая себя и свою девушку?
— Ты прав, Эргарет, — облегченно вздыхаешь ты.
— Крэлли его и вовсе не убивал, — вмешивается Тисаф. — Он сам умер. Крэлли его даже пальцем не коснулся.
— А ему и не надо — пальцем, — грустная ухмылка пробегает по губам Эргарета. — Впрочем, сколько я могу понять, Крэллин, у тебя ведь не было возможности применить свою магию… так как же тогда? Или этот дохлый мерзавец утратил бдительность?
— Как интересно… — задумчиво говорит господин Тэйн. — Господин Кертелин, быть может, вы сами расскажете? Рассудите наш с Эргаретом спор.
— Если бы я сам знал! — вырывается у тебя. — У меня и впрямь не было возможности. И я ведь уже пытался однажды его убивать. И не смог. А сейчас…
Ты рассказываешь. То, что можешь. То, что знаешь. То, что сам понял. О пустоте, которая была магией. И о другой пустоте, пожравшей первую пустоту. О том, как истинный маг перестал быть истинным магом. О том, как сила покинула его жилы и в них потекла обыкновенная кровь. О том, как неумолимое время превратило ее в песок. О том, как в считаные мгновения его тело истаяло прахом. О том, как медленно осел на землю опустевший плащ.
Тебя слушают, не перебивая.
А когда ты заканчиваешь… господин Тэйн снимает с себя плащ, пояс и полумаску. Надевает их на тебя с таким видом, что даже в голову не приходит противиться.
— Вот только попробуй! — тем не менее говорит он. — Вот только скажи что-нибудь, и я тебя сам убью!
Ты молчишь. Ты слишком потрясен. Пока ты рассказывал, ты и сам кое-что понял. А вид господина Тэйна не оставляет никаких сомнений, что он понял куда больше.
— Ну? — господин Тэйн поворачивается к Эргарету. — Прав я?
— Прав, конечно, — вздыхает тот. — А лучше б ты его убил, Кертелин!
— Кого? — ошарашенно переспрашиваешь ты, испуганно глядя то на одного, то на другого. — Господина Тэйна, что ли?
— Да нет, того урода, что вас похитил, — господин Тэйн хлопает тебя по плечу. — Впрочем, ты и так его убил, пусть даже он и сам умер.
Ты удивленно таращишь глаза. Надо же — господин Тэйн вдруг обратился к тебе на „ты“!
— Господин Тэйн,
— Какой я теперь тебе „господин“?! — раздраженно фыркает Тэйн и вновь хлопает тебя по плечу.
Наверное, у тебя очень удивленное лицо, потому что Эргарет, присев на корточки, начинает ржать, как пьяная лошадь.
— А… а почему лучше бы я его убил? — все-таки спрашиваешь ты.
— Смешной вопрос. — Эргарет прекращает ржать и мгновенно становится серьезным, как смерть.
— Потому что тогда бы ты всего лишь совершил самое тяжкое уголовное преступление — из тех, что тебе доступны, конечно, — поясняет господин Тэйн. „Ой, нет! Просто — Тэйн. К этому еще привыкнуть надо, честное слово!“ — И мы бы тебя сейчас всячески спасали из лап правосудия, коему, собственно, и служим, а так…
— А так ты вроде и не виноват ни в чем, но то, что ты сотворил… — Эргарет огорченно качает головой.
— А что я такого сотворил?
— А сам как думаешь? — криво усмехается Эргарет.
— Никак я не думаю.
— Плохо, — комментирует Тэйн. „Тэйн. Надо же, кажется, я уже привык. Или нет?“ — Думать всегда надо. Даже если нечем.
— Ты открыл способ, при помощи которого можно безнаказанно убивать высоких лордов и не становиться при этом их убийцей. Ну как же! Ты ведь их не убиваешь. Ты просто разрушаешь их силу. А после этого они уже не высокие лорды, верно? Раз у них нет силы, значит, они обыкновенные люди. Вот только человек больше ста лет, как правило, не живет. Так что с любым высоким лордом, прожившим чуть больше этого срока, станет то же, что и с этим… — Эргарет брезгливо кивнул на кучку праха, прикрытую плащом. — Да. Именно это с ним и станет. У любого, кто прожил чуть больше… отбери магию, и его тело вернется к исходному состоянию. А каково состояние обычного человеческого тела через две-три сотни лет?
— Прах, — шепчет Тисаф.
— Вот именно, — бурчит Эргарет. — Так что… эти наши дурацкие тряпки не снимай даже ночью, не то тебя похитят во сне, убьют, а потом скажут, что знать не знали, ведать не ведали. И не докажешь ничего. И знаешь, при всей моей к тебе симпатии, наверное, даже я вздохну с облегчением. Так что не искушай хорошего человека.
— И молчи об этой твоей способности, — добавил Тэйн. — Ты никого не убивал. Ты пробрался, выведал все, что нужно, послал вызов, а устраняли этого мерзавца мы с Эргаретом, понятно? Кстати, вот тебе твоя цепь вызова, скажи спасибо Дестину и его спонтанному чтению мыслей, если б он не разобрался, что творится в твоей голове, если б он не нашел и не активировал эту цепь… мы б вас еще и посейчас искали бы. Тебе все ясно?
— Понятно… Тэйн.
— Вот и хорошо, — кивает он. — Умение быстро соображать в нашем деле — главное.
— Значит, нас все-таки не арестовывают? — с облегчением восклицает Тисаф.
— Вас никто и не собирался арестовывать, только этого обормота, - откликается Тэйн, указывая на тебя.
— А я бы тогда арестовалась вместе с ним! — возмущенно фыркает твоя девушка.
— Тэйн, мою девушку тоже на „ты“, — тотчас решительно требуешь ты. — А то нечестно выходит.