Лекции профессора Московской Духовной Академии А. И. Осипова

Осипов Алексей Ильич

Хомяков предложил нечто иное: он написал интересную работу «Церковь одна», но написал анонимно и выдал ее за перевод с греческого. Там он дал иное определение Церкви. Кстати, когда митрополит Московский Филарет Дроздов прочитал эту работу – вот умница был – он сказал: нет, это кто-то из наших! Какое же определение он дал? Он сказал о Церкви таким образом: «Церковь есть единство Божьей благодати живущей во множестве разумных творений, покоряющихся благодати». У него даже нет слова общество! Весь акцент на чем сделан? – единство благодати Божьей! Ну, может быть лучше сказать, что это единство Духа Божия, живущего во множестве тех, кто покоряется благодати. Можно бы сказать иначе, что Церковь есть единство именно Духа Божьего, который живет в тех людях, которые стремятся в своей жизни осуществить Евангелие.

Единство Духа Божьего

в людях, а не общество людей, которые придерживаются вот таких-то взглядов – ибо придерживаться взглядов можно разных. Нет, нет! Церковь это в первую очередь единство Божественного Духа! Знаете, что такое единодушие: всем известно. Именно единодушие объединяет часто людей, причем настолько объединяет, что подчас мы встречаем такие примеры, когда люди имеют различные взгляды на ряд вопросов, но они единодушны, тем не менее, в чем-то основном. Вот это единодушие, – в данном случае связанное с Духом Святым, то есть с Благодатью Божьей, – оно оказывается первичным, определяющим моментом в понимании Церкви. Не случайно (и точно) многие богословы прямо говорят, что Церковь есть богочеловеческий организм, а не человекобожьий… Богочеловеческий!.. Подчеркивается очень великая истина для христианской Церкви: Бог создал Церковь! Сами апостолы только вошли в Церковь, мы только входим в Церковь – не образуем… Понимаете? Мы можем кажется что-то образовать – пожалуйста, любая партия может образовать что-то – нет, нет!.. Тут процесс совсем другой: мы не образуем – мы входим в Церковь!

Апостолы только тогда стали Церковью (вся совокупность, множество учеников Христовых), когда наступила Пятидесятница, то есть сошествие Духа Святого совершилось – тогда только стала Церковь! То есть оказывается вот это Божественное начало, как оно естественно и должно быть, в любой ситуации нашей человеческой должно быть первичным, а не вторичным. Вот отсюда можно тогда понять и то определение, с которым кажется трудно не согласиться, и которое также красной нитью проходит через всю нашу святоотеческую и богословскую литературу.

Церковь Богочеловеческий организм, и вот здесь мы подходим к весьма существенному моменту понимания Церкви – это организм, а не механизм! Тот же Хомяков очень хорошо очертил то различие, которое существует в понимании Церкви между католичеством, протестантством и православием. Он изобразил это в таких хороших, интересных, ярких словах: если мы обратимся к католическому пониманию Церкви, то первое что бросается в глаза, это мощный, единый монолит, в котором каждый кирпичик скреплен с другим таким раствором, что никуда не пошевелится! Единая строжайшая дисциплина; великолепная система управления, возглавляемая одним лицом (как вот водитель за рулем – он один управляет) – все прочие подчинены ему – монолит!..

Если возьмем протестантское понимание Церкви, находим нечто другое. Что другое? Он дает такой образ: куча, если хотите, мешок песка – песок… Все песчинки кажется вместе, все они в одном объеме, в одном мешке, но каждая песчинка, обладая свободой действия и передвижения, в то же время практически только касается других песчинок, а не имеет с ними никакой органической связи! В мгновение ока они могут рассыпаться – и рассыпаются, действительно. Это мы и видим: от кучи песка отсыпаются другие кучки и все это происходит… Песок!.. Песчинки, не связанные друг с другом, хотя кажется и образуют некое единство – эту кучу.

Вот на фоне этих двух образов становится понятным, в чем принципиальное отличие православного понимания Церкви от этих других. Он (Хомяков) говорит: православное понимание можно уподобить образу организма, живой клеточке – каждый человек это клеточка, живая клеточка, которая входит в организм… Да, она живет в организме, но она не просто живет в нем – она и действует на него! И не просто действует на него – что значит, действует? – она соединена с каждой другой клеточкой! Любая клеточка организма воздействует на другую, состояние одной воспринимается сразу всеми… Это передается невидимыми, может быть нам еще незнакомыми – теперь-то более знакомыми – импульсами. Все соединено воедино – кажется никто никому особенно и не подчинен – все находятся в единстве, но совсем не в единстве монолита стены, совсем не в единстве мешка с песком, а организма – каждая клеточка чувствует другую и действует на нее.

Вот оно какое понимание Церкви подлинное! Не случайно – и это становится теперь понятным – выражение апостола

Павла, когда он говорит о Церкви как теле Христа. Тело Христа… – ведь речь идет о каком теле? – не о мертвом же, ясно! Речь идет о человечности Христа, об этом живом организме, который одухотворен Божеством. Церковь это Тело Христово! Каждый входящий в церковь становится живой клеточкой этого организма, одухотворяемой с одной стороны тем Духом Божьим, который пребывает в ней; с другой стороны – сам включается в эту жизнь, сам уже воздействует на это тело (причем воздействует подчас очень эффективно), и получает в свою очередь импульсы на себя.

Итак, Церковь оказывается – есть организм, но как мы воспринимаем этот организм? Очень по разному… Мы говорим: Церковь есть организм – какая Церковь?.. Русская?.. Сербская?.. Или Греческая?.. Речь идет в данном случае вот о том явлении в истории Церкви, которое начинается со слов Христа: «Созижду (создам) Мою Церковь и врата адовы не одолеют ее». Он (Христос) сказал: создам Церковь, то есть Свою Церковь… В чем тут дело? О чем идет речь? Может быть стоит здесь напомнить очень интересные мысли, которые приводит один из наших профессоров дореволюционной Академии Богдашевский, и которые дают возможность уяснения еще некоторых моментов связанных с пониманием Церкви. Он обращается к греческому слову, которое мы перевели как церковь. Это слово звучит так: эклисия. Он говорит, что такое эклисия? Эклисия это собрание людей – каких? – призванных (экалео – призывать, приглашать, созывать). Но что это означает? Ведь если мы обратимся к истории греков и посмотрим, какие там имели место собрания, то найдем три их формы. Одно из этих собраний: когда созываются – ну, будем говорить современным языком – люди, состоящие в государственном управлении, наиболее значимые люди государства. Оказывается, когда созываются эти люди – элита общества – это собрание называлось синклитом. Но были и другие собрания… Вдруг неожиданно люди по какому-то поводу собирались – стихийно собирались, неожиданно, иногда и ожидаемо: праздники, какие-то мероприятия – собирались люди. Иногда это была беспорядочная толпа, иногда это было что-то и упорядоченное, но просто возникающее так сказать, без определенного, если хотите, созывания. В греческом языке такие собрания назывались агора. А вот была и третья категория. Она особенно хорошо себя показывает в полисах–государствах (городах–государствах), когда все основные вопросы решал народ. Да… Что это такое было? Это было специальное собрание, на которое приглашались все граждане, имеющие право гражданства в этом городе. Именно созывались специально, но не верхушка, не элита общества, а все которые законно были гражданами этого города. Вот собрание всех, специальное созывание всех, кто имел право голоса, называлось у греков эклисия. Вот когда собрание, вот когда призванные назывались у греков эклисией.

Какое это имеет значение для понимания Церкви? А вот какое… Церковь это оказывается не просто собрание верующих – нет, не просто! Человек может и верить, но еще не быть членом Церкви – он еще не из призванных. Членом Церкви становится только тот, кто не только уверовал, но и крестился, то есть стал членом Церкви; стал законным гражданином вот этого города. Вот эти все люди, независимо от их положения – слышите? – независимо от их положения… (Речь идет не о синклите. В переводе на современный язык можно было бы сказать, что речь идет не только об иерархии, а речь идет обо всех.)… вот эти все члены Церкви отныне призываются для участия в решении всех важнейших вопросов, которые стоят перед всею Церковью!

В послании восточных патриархов есть такое выражение, когда они реагируют на западное понимание Церкви… Они говорят: Церковь это не есть только одна иерархия, это не есть только элита ученая – нет, нет! – Церковь это весь народ! Под народом что разумеется? – все созванные, то есть сюда входят и иерархия – весь народ… Иногда думают под народом разуметь так: то есть – иерархия, а то – народ. Это все равно что, знаете, отрезать голову… и вот вам – народ!.. Ничего подобного – как раз нет! Идея здесь очень серьезная: оказывается реальными членами Церкви, теми которые призваны участвовать в жизни Церкви, в решении всех ее вопросов, являются все! Оказывается Церковь – эклисия, то есть собрание всех законных членов этого, будем говорить, Небесного града!