Ленин и мы. Разоблачение мифов
Шрифт:
В период тяжелейших потрясений для нашей страны, в 1990-е годы, было сохранено государство, созданное в 1917 году (хотя изменился его политический строй, экономический уклад и идеология). Удалось избежать того кровавого хаоса, который обязательно сопровождает безвластие – состояние после уничтожения одного государства и до создания другого. Фактически такое состояние тождественно гражданской войне, а для страны, имеющей ядерное оружие, такая война самоубийственна.
Конечно, Ельцин и компания младореформаторов сохранили РСФСР не потому, что они пылали любовью к нашему советскому прошлому. Ими двигали корыстные побуждения: упразднение РСФСР и десоветизация означали бы для них потерю власти (вспомним, как быстро и тихо Ельцин свернул начатый с помпой суд над КПСС, когда понял, чем лично для него, как для бывшего высокопоставленного
Таким образом, демонизация исторического образа Ленина не только антиисторична, но и неприемлема по политическим мотивам – как подрывающая легитимность существующего государственного строя и стабильность жизни общества. Но возвращение к тому культу Ленина, который был в СССР, также невозможно. Во-первых, как уже говорилось «светлый культ Ленина», объявляющий его добрым божеством, несущим народам счастье, – такое же искажение исторической истины, как и современный «чёрный культ». Во-вторых, советский культ Ленина связан с особенностями мировоззрения традиционной крестьянской цивилизации на стадии её модернизации, но к сегодняшнему дню эта цивилизация уже практически исчезла. В-третьих, он существовал в рамках монополии одной идеологии – марксизма-ленинизма, тогда как сегодняшнее российское общество полиидеологично, значительная часть современных россиян не являются ни коммунистами, ни марксистами и более того, даже могут относиться и относятся к этим идеям негативно. Поэтому почитать Ленина как борца за дело мировой революции и как лидера первого в мире социалистического государства они не станут. Но те из них, кто является патриотом России, кто любит свою великую Родину, желает её государству и народу благополучия и силы, не могут отвернуться от Ленина как от российского государственного деятеля, основателя и первого руководителя той российской республики, в которой мы до сих пор живём, борца против иностранных интервентов, за свободу и независимость нашей Родины, которая в 1919–1920 годах сплотила коммунистов и сторонников русского национального дела: Ленина, Ворошилова, Будённого и Брусилова, Устрялова, Слащева… Они должны почитать Ленина как создателя СССР – геополитического наследника Российской империи. В заслугу Ленину российский патриот может также поставить заботу о российской науке, о российской школе и образовании, начало формирования системы социальной помощи – и все это в годы гражданской войны и разрухи, страшнейшие для страны. Наконец, Ленин – один из творцов российского федерализма – гибкой системы управления государством, которая позволила учесть интересы других, нерусских народов России и тем самым избежать угрозы взрыва этнонационализмов и распада державы (а этот взрыв уже начинался в 1917–1918 годы и грозил покончить с Россией).
При этом российский патриот может не разделять идеологических взглядов Ленина, критиковать его как гонителя религии, морально осуждать некоторые его поступки и действия на посту руководителя государства. Речь ведь идёт не о культе личности Ленина, представлявшим его совершеннейшим сверхчеловеком – средоточием высшего добра и обладателем абсолютной истины, речь – об общегражданском почитании сложного, неоднозначного, но важного для истории страны исторического деятеля. В странах Запада, переживших свои революции, такое общегражданское почитание революционных деятелей, стоявших у истоков государственности современного типа, и самих этих революций уже общепринято. Так, в современной Франции имя Робеспьера увековечено в названии одной из станций парижского метро. На бульваре Сен-Жермен в столице Франции стоит памятник Дантону (ещё один памятник этому вождю революции есть на его родине – в Арси-сюр-об). В столице Франции есть площадь Республики, где находится женская статуя, символизирующая Французскую республику, и рядом ещё три женские фигуры с факелами – символы Свободы, Равенства и Братства – лозунгов Французской революции. Сохранена и площадь Революции, на которой по решению революционного парламента прилюдно казнили короля Людовика XVI и его супругу Марию-Антуанетту (кстати, причисленных католической церковью к лику святых), только теперь эта площадь носит название площадь Согласия. А на площади, где
Между тем среди современных французов немало тех, кто осуждает Дантона и Робеспьера за развязанный ими террор, католическая церковь до сих пор печатает списки жертв революционного террора. А уж сторонников идей революционеров – радикального руссоизма, кажется, во Франции уже и вовсе не осталось. Дантона и Робеспьера почитают не как руссоистов и даже не как революционеров, а как основателей первой Французской Республики, продолжательницей которой является нынешняя Пятая Республика. Гражданское почитание их – долг, который французское республиканское государство несёт перед своими основателями.
Точно таким же отцом-основателем современного российского государства был Владимир Ильич Ульянов-Ленин, и потому он тоже заслуживает общегражданского государственного почитания в современной России. Оно должно выражаться в увековечивании его памяти (государство и общество должны сами решить, каким образом это произойдёт). Государство после консультаций с научным сообществом и, возможно, общенациональной дискуссии, должно выработать и устраивающий большинство и в то же время служащий укреплению государства стандарт исторической оценки Ленина, который должен войти в учебные программы школ, вузов и, по возможности, должен найти отражение в СМИ, в произведениях литературы, театра, кино и т. д. Речь не идёт об ограничении свободы творчества и свободы мысли, ведь имеется в виду не навязывание ленинской идеологии, и даже не запрет на моральную критику Ленина и большевиков. Скажем, любой православный христианин как член церкви, деятелей которой расстреливали по приказу Ленина, не может воспринимать Ленина однозначно положительно. Но как гражданин государства «Российская Федерация» он вполне может почитать его – здесь нет никакого противоречия. Христианин будет осуждать Ленина как воинствующего безбожника, а почитать его как государственного деятеля и основателя современной государственности (тем более что, начиная с 1920-х годов за высшее руководство Советской власти в церквах молились как за российскую власть). Аналогичный прецедент имеется, скажем, в США, где первый президент США Джордж Вашингтон официально признан Конгрессом как «отец Отечества» и почитается в рамках государственного и гражданского патриотизма, что не мешает организациям чернокожих американцев критиковать его как рабовладельца, унижавшего достоинство афроамериканцев.
Кроме того, было бы логичным праздник «День России», который правильнее именовать «День Российской Федерации», перенести с 12 июня на 7 ноября, так как 12 июня была всего лишь принята декларация о суверенитете РСФСР – сомнительный документ, запустивший механизм распада СССР, а 7 ноября – день образования советской республики, впоследствии получившей названия РСФСР и РФ.
О почитании Ленина не как коммуниста, а как великого российского государственного деятеля, писали уже представители пореволюционного направления в первой эмиграции, то есть идеологи и мыслители, отрицавшие коммунизм, но принимавшие советскую революцию как единственную в той ситуации возможность избавить российскую государственность от застарелых болезней и возродить её в ещё большей мощи и славе. Так, Н. В. Устрялов – бывший высокопоставленный колчаковец, в 1920 году провозгласивший, что после иностранной интервенции долг каждого русского патриота встать под знамёна РСФСР (не принимая при этом идеологии марксизма и коммунизма), в статье на смерть В. И. Ленина проникновенно написал: «Пройдут годы, сменится нынешнее поколение и затихнут горькие обиды, страшные личные удары, которые наносил этот фатальный, в ореоле крови над Россией взошедший человек миллионам страдающих и чувствующих русских людей. И умрёт личная злоба и "наступит история?. И тогда уже все навсегда и окончательно поймут, что Ленин – наш, что Ленин – подлинный сын России, её национальный герой – рядом с Дмитрием Донским, Петром Великим, Пушкиным и Толстым».
Будем же надеяться, что после десятилетий обожания и обожествления, очернения и демонизации наконец эмоции утихнут, разум возобладает, и Ленин действительно станет частью нашей истории – противоречивой, кровавой, но при этом величественной и суровой истории, каковой не может не быть история любой великой державы.