Ленивый сын

Лангле Ив

— Нет.

— Уверена? В смысле, тебе не надо там закрыть глаза и всё такое? Притвориться, что пытаешься?

Она поджала губы.

— Нет.

— О. — Да, он разочарован. Несмотря на короткую встречу и её отказ, Крис ощутил между ними связь. — Уверена, что я больше с ней не встречусь?

— Ты больше её не увидишь. Она не для таких как ты.

Погодите-ка.

— Ты мне запрещаешь с ней видеться? — Не стоит так делать. Он ненавидел запреты. Да, с ним такое никогда не прокатывало.

Мадам Соваж вытащила изо рта сигарету и затушила её в переполненной пепельнице.

— У

тебя есть своё предназначение, если когда-нибудь поднимешь свою ленивую задницу, то его исполнишь. Это будущее не включает преследование девушки, предназначенной другому.

Искушение достигло высот стратосферы. Теперь Крис должен её заполучить, но вслух он этого не скажет, иначе придётся выслушать лекцию и притвориться, что согласен. Зачем тратить их время?

— Насчёт всей этой истории с моей задницей. Не могла бы ты намекнуть, что я должен делать.

После ночной драки с зомби, он ощущал в себе энергию и может не стоит идти домой просиживать ягодицы на диване и пить пиво, пока не отключится.

— Куда мне нужно отправиться, чтобы быстрее найти своё предназначение?

Будто ожидая этого момента, мадам откинула голову, закатила глаза так, что видны были только белки, и широко раскрыла рот.

— Век человека подходит к концу. Те, кто скрыт, восстанут и будут править миром, как его хозяева. Тьма будет сражаться со светом. Лживые претенденты соберут армии и вступят в битву против единственного истинного князя. То, что потеряно, должно быть найдено. Настало время для истины.

Щёлк. Подбородок мадам упал ей на грудь, и она мгновение не поднимала голову, пока Крис обдумывал её слова. Когда мадам Соваж зашевелилась, будучи умной задницей и задницей в общем, Крис не смог удержаться и сказал:

— Итак, если я избавлюсь от претендентов, получу ли я девушку?

Но у неё был встречный вопрос.

— А что заставляет тебя думать, что ты не один из фальшивых претендентов?

Чёрт. Пора поумерить свой эгоизм.

Крис не оставил чаевых.

Глава 6

Чайные листья не предложили ни одного достойного предзнаменования. На самом деле они ни черта не сказали Изобель. Они громоздились на дне чашки мокрой грудой и отказывались выдавать любые секреты. Изобель нахмурилась… и почти услышала, как мать рявкнула: «Не хмурься. Морщины появятся». Но ничего не могла с собой поделать.

Листья всегда говорили с ней. Будучи слабой в магии, Изобель обладала навыками предсказания ближайшего будущего. «Например, сдам ли я экзамен по алгебре? Приготовит ли повар пирожные? Выиграет ли горячий чувак с прессом в «Спасителя»?» Листья никогда раньше её не подводили.

Может, она неправильно выполнила часть ритуала. Изобель встряхнула чашку, но комок остался. Она осторожно поставила чашку обратно — отличие от сестры, которая любила бросать вещи — и вздохнула. Что происходит? На каждом шагу она обнаруживала, что терпит неудачу. После встречи с мертвецами — и с тем парнем, который постоянно бомбардировал её мысли и сны — Изобель не могла избавиться от ощущения, что что-то надвигается. Что-то грандиозное. Событие, которое поменяет её жизнь и, возможно, мир.

Но подтверждение этому Изобель

не получила.

Все привычные методы предвидения потерпели неудачу. Гадание на кофейной гуще и на чайных листьях отказывались работать. Карты Таро продолжали показывать смерть и любовь, и больше ничего. Смерть кого? И откуда взялась эта любовь? У Изобель на примете не было поклонников… ну или, по крайней мере, никого, о ком упоминал дед.

На ум всё время приходила пара странно напряжённых глаз.

Нет. Только не он. Никогда. Её семья никогда не согласится на это. Изобель должна перестать отвлекаться.

«Мне нужны ответы».

Она ненавидела незнание. Как Изобель могла подготовиться, если не знала к чему? Эва просто бы убила его, чтобы перестал мешать. Однако Изобель не всегда хотела расплавить проблемы или превратить их в лягушек — в основном потому, что с её магией и усы-то никому не наколдуешь. В некоторых случаях крайние меры наказания не применялись. Например, если какой-то мужчина приставал к Эве, её сестра делала ему что-то гадкое и хохотала… довольно гадко.

А Изобель же хотела понять, почему этот человек беспокоит её. Как ей понять и оттолкнуть его, если не знала, почему не может избавиться от мыслей о нём? Очевидно, требовалась конфронтация, а значит Изобель снова и снова перебирала разные речи и планы, которые могла бы использовать, когда снова с ним столкнётся.

— О, привет, я нашла это ухо и подумала, что ты захочешь похоронить его вместе с телом. — Но для этого нужно найти гниющее ухо.

Мать точно завалит вопросами, если она попросит ухо у неё. И нет, Изобель никогда не просила у неё что-то из коллекции частей тел. Насколько она знала, те заказывались по каталогу. В наше время в интернете можно купить что угодно.

А что если просто прийти без обмана на кладбище и сказать:

— Пойдём, поужинаем.

Пригласить его на свидание, позволить оскорбить её и сделать предложение, которому она… скорее всего, уступит. Этот парень серьёзно поймал её на крючок. Как она могла ненавидеть парня и всё равно чувствовать к нему влечение? Неужели он её околдовал? Ванна с солёной водой и зелье, приготовленное по секретным ингредиентам матери, очистили бы Изобель от любых чар. Но для большей уверенности она съездила к дяде Йозефу, оборотню, природа которых уничтожать любую магию. Любую магическую связь можно снять только контактом кожа к коже с оборотнем. Не сработало. Изобель по-прежнему думала о том парне. И порой в её мыслях он был без одежды.

«Да что со мной не так?»

Изобель села завтракать за стол в комнате меньше официальной столовой, но большой по обычным стандартам, учитывая, что стол мог вместить до двадцати человек.

Перед ней тут же поставили тарелку, на которой лежал предпочитаемый завтрак: два кусочка бекона, яичный белок, сваренный и сложенный поверх ломтика чеддера на кусочке тоста без корочки, идеально намазанном маслом и хрустящий, и креманка кетчупа для макания. Дедушка ненавидел эту дрянь, говорил, что Изобель не должна пачкать превосходную еду. В одном из своих редких актов неповиновения Изобель обмакнула в кетчуп яйцо и попросила жареную картошку с ещё большим количеством вкусной красной гадости.