Ленон и Гаузен: Два клевых чужака

Кочетов Сергей Николаевич

От нахлынувших воспоминаний и не очень удобной ручки рисунок вышел не совсем точным, но Ленон внимательно изучил его. Он снова начал листать книгу, и вскоре оттуда вывалилась похожая картинка.

— Наверное, это принадлежит тебе. Поздравляю с находкой, — извиняющимся тоном сообщил Ленон и робко протянул реликвию обратно.

— Хотелось бы мне так же вернуть ее настоящей владелице — из рук в руки, с глазу на глаз, — подумал Гаузен.

Раз книга не у Лин, значит, она может быть в опасности, и нужно отправляться на ее поиски немедленно.

Юноша снова подумал, что, наверное, девушка занята поисками лекарства для Салочки, а это значит, что, во что бы то ни стало, надо устроить так, чтобы их пути пересеклись.

Тут Гаузен заметил, что на полу валяется другая бумажка, которая, похоже, тоже выпала из книги. Ленон узнал свою записку и попытался перехватить ее, но Гаузен был быстрее. Подняв с пола, юный велит прочел ее, и его сердце наполнилось жалостью. Ему стало стыдно за все те вещи, которые еще недавно пришли ему в голову про Ленона.

— Не надо, дружище, оно того не стоит, — твердо произнес Гаузен в лицо Ленону, а затем разорвал записку на мелкие кусочки и выкинул в форточку. Ветер подхватил их будто пепел после пожара. Чтобы отвлечь Ленона от нехороших мыслей, он решил сразу перейти к делу.

— Слушай, Ленон, — осторожно начал Гаузен. — Мне, конечно, приятна твоя компания, но надолго оставаться я здесь не собираюсь. Не мог бы ты меня провести в одно место?

Гаузену пришло в голову, что если он убедит Ленона в собственной необходимости, то это поднимет самооценку его нового знакомого.

— Вообще-то туалет направо по коридору, — не понял Ленон. Он тоже стыдился своих недавних мыслей, равно как и тому, что их не удалось спрятать от окружающих.

— Я вовсе не туда собирался, — возразил Гаузен. — Мне нужно попасть в НИИ имени Савушкина.

— Меня туда вряд ли теперь пустят, — расстроился Ленон. — Вот на колбасный завод — звали еще приходить…

— Как это относится к НИИ? — нетерпеливо оборвал Гаузен. — Ты этой колбасой собрался сторожевых собак отвлекать?

— Ну, нет, — обиделся на грубость Ленон. — Я отказываюсь попадать куда-либо противозаконными методами, — заявил Ленон, про себя подумав, что Руфи так же не одобрила бы подобных нарушений.

— Ты, наверное, думаешь, что я вор какой-нибудь! — заспорил Гаузен. — Мне от этого НИИ ничего из их барахла не надо. Ну, почти не надо. Я ведь ученый, и у меня к Савушкину дело есть. Разузнать кое-чего…

— Ну, тогда можно записаться к нему на прием. Может, через пару месяцев и примет, — посоветовал Ленон.

— Не могу! Я и так здесь подзадержался!

Тут Гаузен понял, что для того, чтобы убедить Ленона помочь ему, надо рассказать всю правду. Или хотя бы большую ее часть.

— Послушай, Ленон, я ведь не для себя стараюсь, — издали начал Гаузен.

— А для кого? — спросил Ленон.

— Есть одна девушка, и у нее большие неприятности, — он чуть было не добавил «в одном месте», но решил, что это будет звучать несколько грубовато.

— Ее похитили? —

ужаснулся Ленон, у которого криминальные хроники вызывали особый трепет.

— Откуда ты знаешь? — чуть было не сказал Гаузен, но поймал себя на мысли, что он хоть и говорит о племяннице Галатеи, но не перестает думать о Лин.

— Нет, ее зовут Салочка, и она тяжело больна, — печально объяснил Гаузен.

— А чем, если не секрет? — поинтересовался Ленон, взгрустнув, что вряд ли сможет предложить какую-либо помощь. Из лекарств у него оставались только сода, активированный уголь и мятные пастилки.

— Как бы это сказать, не каждая туфелька ей подойдет, — попытался помягче сформулировать недуг Салочки Гаузен.

— А в каких туфлях она ходит? В лодочках? — не понял Ленон.

— Ну, если перед тем, как надеть, очистить их от ила и убрать весла, то думаю, подойдут, — согласился Гаузен и решил говорить на чистоту. — Ее ноги разрослись до невероятных размеров, и если их не вылечить…

— Придется их отрезать? — испугался Ленон.

Гаузен серьезно кивнул, хотя в точности не знал, куда может завести тяжелое проклятье Салочки.

— А лечиться она не пробовала? — спросил Ленон.

— Да чем ее только не лечили, но все без толку, — поведал Гаузен Ленону, решив, что про магию упоминать не стоит. — Лекарство из НИИ Савушкина — ее единственная надежда.

— А может, просто попросить в НИИ? Если у них есть хоть капелька доброты, они не смогут отказать, — наивно предположил юноша.

— Это я и собираюсь сделать, — подтвердил Гаузен. — Но сначала мне нужно туда попасть.

— Может, для начала лучше позвонить? — предложил Ленон.

— У меня колокольчика нет. Если свистну, то впустят? — не понял до конца своего собеседника Гаузен.

— Ну, я имел в виду позвонить по телефону, — пояснил Ленон, удивившись, что Гаузену вдруг захотелось пошутить во время столь серьезного разговора. Тут и велит вспомнил, что телефон — это аппарат, по которому общались милиционеры. Так как юноша на собственной шкуре испытал «дружелюбность» некоторых местных обитателей, он тут же отмел и этот вариант. К тому же, он на полном серьезе подозревал, что в НИИ могут удерживать в заточении Лин.

— Понимаешь, Ленон… Ты знаешь, какие черствые и бессердечные люди сидят на этих телефонах, — тут Гаузен снова вспомнил Петю, которому, наверное, уже икалось. — Что они поймут? Эта проблема очень деликатная и хотелось бы сообщить о ней лично…

— Леониду Савушкину? — вновь предположил Ленон.

— Если удастся, — подтвердил Гаузен, хотя у него имелся и другой план. Главное было проникнуть в НИИ, а потом любыми путями раздобыть лекарство для Салочки. И, конечно же, найти Лин.

— Даже и не знаю, — замялся Ленон. Ему был по душе энтузиазм Гаузена, но идти на разного рода авантюры после недавно пережитых событий он побаивался. — НИИ — это не парк, чтобы посторонним можно было разгуливать безнаказанно.