Ленуха Маклай, или Семь Пятниц на деревне
Шрифт:
В результате, когда к скверу подъехал Суроваткин, там стало уже не протолкнуться. Тормознув и расспросив попавшегося под руку Костаса, Артем Олегович оценил ситуацию и схватился за голову. Деньги у турфирмы уплывают из рук! Ну почему, почему он не предусмотрел в станице и такое развлечение, как фотографирование (за денежку малую) с интересными персонажами!
Конечно, гостям предлагалось сняться на память в национальных костюмах, бурках, папахах, верхом на лошади и тому подобное. Но ведь в Питере на Дворцовой площади можно сняться с Петром Первым, а в Сочи на пляже – с чернокожими «дикарями» в травяных юбках. В станице Урожайная гостям
Стоит все хорошенько обдумать.
Но сначала надо отловить замечательную туристку, предложить ей работу и уговорить ни в кое случае не отрезать волосы!
Артем Олегович решительно пробрался к Лестари и сказал туристам, что вынужден забрать свою сотрудницу – она ему срочно нужна. Девушка уже немного подустала, поэтому охотно воспользовалась поводом и пошла за директором филиала. А почему он назвал ее сотрудницей, мужчина, конечно, сейчас объяснит.
Канат, не выпускавший невесту из поля зрения, прихватил Костаса и пошел следом. Недовольного Суроваткина он немедленно обрадовал новостью, что Лестари – его невеста, и разговор придется вести в его присутствии.
Известие это Артема Олеговича даже порадовало – значит, перспективная туристка останется в России, а не вернется… откуда она там? На Каната мужчина взглянут даже с некоторым одобрением: «Нет, ну каков хват!»
В правление для разговора отправились на мотоцикле. Канат разместился на сиденье сзади водителя, Лестари усадили в люльку, а Костасу пришлось отколоться от интересной компании и вернуться на машинный двор.
Короткая поездка доставила Лестари неизъяснимое удовольствие. На наземном транспорте она ехала в третий раз в жизни. Первая поездка была еще с родителями, когда они брали Лестари в столицу Саропангуна Картосуотро. Второй раз она проехала по земле со Светлано на ее светло-зеленом механизме. А теперь Лестари и вовсе везли на открытом всем ветрам мо-то-цик-ле, в смешном маленьком отсеке. И это было здорово!
В правлении важный, хотя и недостаточно солидно – для своей должности – одетый мужчина сразу же предложил ей работу. И очень просил (хотя и не настаивал!) не стричь пока волосы, обещая лучшие средства по уходу за ними за счет компании и всяческие любые преференции (но в разумных пределах).
Лестари же впервые за многие годы чувствовала себя свободной. Происходящее она до сих пор отчасти воспринимала как что-то ненастоящее, как какую-то игру. Раньше вся жизнь ее была предопределена на многие годы вперед. Теперь это не так.
Работать в турфирме и развлекать туристов? Участвовать в странных, но веселых обрядах? Позволять этим смешным приезжим сниматься рядом с собой за деньги? А почему нет?
Пока она хорошенько не выучит язык и не подтвердит, точнее, не получит заново хоть один из дипломов, она все равно не сможет трудиться по специальности. И в любом случае ей нужно время, чтобы социализироваться и понять, как устроена жизнь за стенами строгого интерната. Так что, пожалуй, она примет предложение о работе. Только сначала обсудит все с женихом.
А волосы – что волосы? То, что было в тягость, было символом угнетения, несвободы, оказывается, ценится на рынке труда. Отрезать легко, а вот попробуй заново вырастить! Так что можно с этим немного подождать.
Оформить договор с турфирмой сразу не получилось. То, что у перспективной работницы нет ровным счетом никаких документов, Канат Артему Олеговичу рассказывать
Суроваткину оставалось только ждать. Впрочем, дел у главы филиала, как обычно, было по горло, так что желания накручивать себя на тему, вернется ли вообще парочка из Астрахани, у него совершенно не было.
Пришло время отправлять восвояси очередную группу китайцев. И лично проследить, чтобы на этот раз никого в спешке не забыли посадить в автобус. Только неприкаянно бродящих по станице потерявшихся китайцев ему снова не хватало. «Учет и контроль, вот главное, что требуется для». Эта многозначительно оборванная цитата из трудов В.И.Ульянова (Ленина) была у Артема Олеговича на постоянном вооружении.
Глава двадцать вторая, в которой Елена Маклакова решается на курортный роман
«Зацелую допьяна, изомну, как цвет,
Хмельному от радости пересуду нет.
Ты сама под ласками сбросишь шелк фаты,
Унесу я пьяную до утра в кусты».
Сергей Есенин.
1
Во дворе охотничьей хижины аппетитно пахло шашлыком. Вечерело, но все еще было достаточно светло – сумерки здесь наступали поздно. Большой деревянный стол был сервирован аутентичной глиняной посудой нарочито ручной работы. Нашлись в хижине и тяжелые кованые вилки. «И никаких больше пальмовых листьев!» – радовался где-то в глубинах души любивший удобства Надиярр.
Впрочем, некоторые избалованность и рафинированность не помешали ему приготовить из лично добытой дичи великолепный шашлык, первые порции которого томились на мангале. Часть индюшачьих тушек он запек кусками, и сейчас они, румяные, громоздились на большом блюде в центре стола в окружении запеченных плодов дикой айвы. Стол был заставлен мисками с разнообразными фруктами, принесенными мужчинами из джунглей.
Вышедшую из Дома Жриц девушку охотники заметили издалека. В руках она несла большую тарелку с крышкой-колпаком. Зуррга с одобрением отметил, что на Лестари не жреческое одеяние, а легкое цветастое платье с небольшим рукавом. Если она решила идти в гости «в штатском» – значит, встреча будет неформальной, и это сразу открывало некие привлекательные, хотя и пока туманные перспективы.
Две цитрусовые шарлотки, поставленные одна на другую, немного оттягивали руки. Елена решительно шагала к охотничьему домику. Зуррга и Надиярр были не первыми явившимися «дикарями», и отпускница считала, что хорошо понимает логику их поведения. Сейчас они встретят жрицу со всем почтением, и будут прислушиваться к каждому ее слову.
Первую несообразность она заметила сразу же. Печенеги и половцы тоже сразу расстались с тяжелыми кожаными жилетами-разгрузками, и разгуливали по территории «топлес». Но нижняя часть тела у них всегда была укрыта недурного качества фабричными саронгами, а хазары почему-то щеголяли в явно самодельных травяных юбках, как самые настоящие, а не фальшивые дикари. Причем юбка Надиярра была еще и украшена красивыми длинными перьями, как шляпа какого-нибудь Людовика XIII.