Лес разбуженных снов
Шрифт:
Затем Густав подошел к доктору Конвей и схватил ее за шею.
– А ты, милашка, достанешься князю. Но пока я тебя с собой заберу, в камере посидишь, над своим поведением подумаешь!
На улице Стеллу запихнули в полицейскую машину и доставили в управление. Ее заперли в подвале, в камеру, где когда-то находился Павлушка, и она провела там несколько часов. Заслышав наконец громыхание засова, Стелла вжалась в стенку, не сомневаясь, что ее решил навестить князь Сепет.
Но вместо похотливого аристократа она увидела Теодора Готвальда. Он подошел к Стелле и участливо спросил:
–
– Более или менее, – ответила Стелла. – Шеф, как же я рада вас видеть! Хотя прекрасно понимаю, что ваш визит не сулит мне ничего хорошего. А где Марк… то есть где комиссар Золтарь? Начальник здешней полиции – марионетка князя Юлиуса Сепета. Его светлость, тут не может быть никаких сомнений, причастен к убийствам в Вильере! Он и есть так называемый вулкодлак!
Готвальд усмехнулся.
– Юлиус Сепет – вулкодлак? Стелла, я вижу, вы не в курсе последних событий. Монстр, наводивший на Вильер панику, убит во время лесной облавы. Вот, взгляните, экстренный выпуск местного листка…
Он протянул Стелле номер «Вильерских вестей». Заголовок алыми буквами вопил: «Вулокдлак убит по приказу князя Сепета! Чудовище больше не грозит нашему городу! Наступает новая эра!»
– Что это? – спросила Стелла, вглядываясь в фотографию. – Князь Сепет в окружении людей с собаками, а перед ними огромная лохматая туша.
– Это и есть вулкодлак, – ответил Готвальд. – Только не потусторонний, а вполне реальный. Облава князя, надо отдать должное, принесла результаты. Собирайтесь, Стелла, журналист Ушлый после моей с ним беседы отказался заявлять на вас в полицию. С Марком Золтарем сложнее, но, думаю, удастся вытащить и его.
Готвальд вышел из камеры, и Стелла, сжимая в руке газету с фотографией монстра, отправилась за ним.
Вулкодлак мертв?
Комиссар Золтарь хохотал без остановки. Стелла с опаской взглянула на Марка. А тот, смахивая с глаз слезы, простонал:
– И вы этому верите?
– А вы, судя по всему, нет? Отчего подобный скепсис, комиссар? – поинтересовался Теодор Готвальд.
Марка удалось вытащить из тюрьмы. Готвальд переговорил наедине с Густавом, новым шефом полиции Вильера, и тот через силу отдал приказ выпустить своего бывшего начальника. Готвальд расположился в пансионе матушки Гертруды, где снял номер рядом с комнатой Стеллы. В столовой проходило заседание «кризисного штаба», присутствовали – сам Теодор Готвальд, доктор Конвей, Марк Золтарь и Йозек.
– Потому что это чепуха на постном масле! – заявил Марк и ударил кулаком по лежавшей на столе газете с изображением убитого вулкодлака. – Откуда в вильерских лесах мог оказаться медведь-гризли?
– Этим займутся специалисты, – ответил невозмутимо Готвальд. – Вы, комиссар, не биолог, посему ваше мнение, к сожалению, не имеет большого веса.
В «Вильерских вестях» сообщалось, что во время организованной князем Юлиусом Сепетом облавы было застрелено небывалое чудовище, которое и является так называемым вулкодлаком. Монстром оказался медведь-гризли ростом в два с половиной метра и весом в шестьсот сорок килограммов, а в лесу найдены принадлежавшие жертвам вещи. Обстановка в Вильере разрядилась – никто
– Вы правы, я не биолог, однако прекрасно знаю: гризли обитают в лесах Америки, а вовсе не в Южной Европе! – стоял на своем Марк. – Откуда он мог здесь взяться? Подозреваю, что перелететь через океан ему помог князь Сепет.
– Но зачем? – полюбопытствовал Йозек.
– Все до чрезвычайного просто, – ответила Стелла. – Князь изображает из себя спасителя родного Вильера и презентует всему миру «вулкодлака». Не сомневаюсь, что подобный медведь чрезвычайно опасен, и наверняка он может убить человека, а то и многих. Но Марк прав – как он появился в Вильере? Шеф, прошу вас, мы должны заняться этим!
– Стелла, ваша и моя миссия в Вильере завершена, – покачал головой Готвальд. – Я не собираюсь тратить время на сбор ненужных доказательств. И откуда в Вильере взялся гризли, меня не занимает. Природа, как известно, таит множество секретов, разгадать которые мы не в состоянии. Собственно, чего вы ожидали? Что князь подстрелит оборотня? Убийцей оказался дикий медведь гигантских размеров.
– Но разве медведи могут выть? Они ведь рычат! А то, что убивало, выло так, что по всему городу разносилось, – задумчиво пробормотал Йозек.
– Мальчик, не надо совать нос в дела, которых не понимаешь, – ответствовал Готвальд. – Не забывайте, Стелла, вы прибыли в Вильер, потому что начальник здешней полиции, которым был в то время Марк, согласился принять вашу помощь. Нынешний шеф не хочет вас видеть, и это его законное право. Он уже жаловался в Экарест на то, что мы злоупотребляем служебным положением и вмешиваемся в ход расследования. Вильер – не наша территория!
– Так подключите спецслужбы! – воскликнула Стелла. – Шеф, прошу вас, сделайте что-нибудь! Я согласна с Марком: медведь – изобретение князя и его адвоката. Недаром его светлость был так уверен в том, что облава принесет результаты. Он просто разыграл на наших глазах спектакль!
– Стелла, не забывайте, зачем я приехал в Вильер! Вацлав Черт знает, где вы находитесь, в любой момент этот умалишенный может нанести удар!
– Я не позволю, – ответил Марк таким тоном, что доктор Конвей сразу поверила: комиссар готов отдать ради нее жизнь.
– А вас, Золтарь, никто не спрашивает, – отмахнулся Готвальд. – Если вы думаете, что, вызволив вас из местной кутузки, я добился отмены дисциплинарных взысканий и замолвил словечко перед начальством, то жестоко ошибаетесь. Вы по-прежнему отстранены от занимаемой должности, и Густав согласился выпустить вас на волю с единственным условием – вы будете находиться под домашним арестом.
– Что? – воскликнули в один голос Марк, Стелла и Йозек.
– Шеф, вы должны… – начала доктор Конвей, но Готвальд перебил ее:
– Я ничего не должен, Стелла! У меня нет полномочий опротестовывать решение местной полиции. И вообще, мне любезно дали понять: наше присутствие в Вильере не приветствуется. Я приехал, чтобы забрать вас в Экарест. И вы отправитесь вместе со мной в столицу!
Стелла беспомощно посмотрела на Готвальда, но ответила достаточно твердо:
– Нет, я останусь в Вильере!