Лесная земляника

Мэй Сандра

— И они не изменились до сих пор, судя по блеску твоих глаз?

— Скажем так, они окрепли и стали чем-то большим. У нас близнецы.

— Кларенс, как замечательно!

— И не говори. Знаешь, мне во многом помогли твои уроки.

— Мои уроки?

— Ну да, ты ведь всегда славился своим умением обращаться с этими маленькими бандитами. Просто диву даюсь, как легко тебе это удавалось. Вся мелочь всегда ходила за тобой хвостом.

— Да… Я люблю детей. С ними легко. Честный маленький народец.

— Теперь

я это ощутил на своей шкуре. Мальчишки растут, и я не устаю наблюдать за ними. Разумеется, теперь приходится работать за четверых, так что не скрою, я очень обрадовался твоему намерению стать моим клиентом.

— Это хорошо. Собственно, дело совсем простое. Я хочу восстановить Мейденхед.

— Поместье старика Уоррена? Отличный был дом, а какой сад! Мы ведь там тебя провожали в Штаты.

— Да, было дело.

— Что ж, это будет не только работа, но и удовольствие. Мейденхед мне всегда нравился. Ты, надеюсь, не планируешь переделать его в стиле техно?

— Упаси Господь! Наоборот, я хотел бы максимально восстановить прежний облик дома. Берешься?

— С восторгом, я же говорю.

На некоторое время они умолкли, отдавая должное салату из морских гребешков, креветкам в чесночном соусе и телячьим медальонам под сливочным соусом. Потом, когда принесли десерт и кофе, Кларенс закурил и блаженно зажмурился.

— Рай! Уже представляю, как оживет Мейденхед. Интересно, прежняя кухарка жива?

— Жива, здорова и замужем за Гибсоном. Бывшим дворецким дяди.

— Браво! С недавних пор я полюбил слушать истории о счастливых браках. Кстати, а ты-то не женат? Неужели в Штатах не нашлось ни одной красавицы, способной взять тебя в оборот?

Джон хмыкнул с неожиданной горечью.

— У них просто не было шанса, старик. В оборот меня взяла соотечественница.

— Надо же. Тоже искала счастья на чужой земле?

— Нет. Она приехала за мной.

— Старая любовь? Погоди, дай угадаю, кто это может быть… Тара Брукс? Нет, она замужем и ждет ребенка. Гленн Робертс? Она уехала во Францию на стажировку, да там и осталась. А! Это та черненькая с твоего курса?

— Нет. Беленькая.

— Беленькая, беленькая… не помню я беленьких. А я ее знаю?

— Наверняка. Она была влюблена в меня с самой юности, пронесла эту любовь сквозь годы, не смотрела ни на кого, кроме как на мою фотографию, и приехала в Штаты, когда не смогла больше тосковать здесь в одиночестве. По крайней мере, это официальная версия.

— Господи, да кто же эта Изольда Белокурая! Джон, колись, я не помню.

— Клэр Дэвис.

Что-то случилось. Кларенс Финли еще безмятежно улыбался, но Джон явственно уловил, как напряглись его плечи, а улыбка стала чуть натянутой. И голос зазвучал иначе — с неестественной светской безмятежностью.

— Вот как? Хм, вот не

знал, что она уезжала за тобой в Штаты.

— Вы с ней встречались за прошедшие годы?

— Н-нет… скорее, нет… Понимаешь, она всегда была немного не в моем вкусе, и после твоего отъезда наши пути разошлись… Я, разумеется, знал, что она в Лондоне, но так, чтобы…

Джон подался вперед, пристально вглядываясь в лицо друга. Кларенс отчаянно занервничал, глаза бегали, пальцы начали чуть подрагивать.

— Кларенс!

— Да, Джон?

— Что происходит?

— Ты это о чем?

— Я это о том, что ты чего-то не договариваешь. И это «что-то» касается моей невесты Клэр.

— Вы… помолвлены?

— Не могу сказать категорическое «да». Объявления в «Таймс» еще не было, официально мы просто друзья.

Кларенс Финли выдохнул с явным облегчением! Джон Фарлоу мог поклясться, что его друга крайне обрадовало сообщение о том, что брак Джона с Клэр пока еще не состоялся.

— Отлично. То есть я хотел сказать… ну, в общем, если надумаешь, то…

— То ты станешь моим шафером.

И тут Кларенс удивил Джона еще больше. Он неожиданно твердо загасил сигарету в пепельнице и очень спокойно произнес:

— Нет. К сожалению — нет, Джон. Шафером на этой свадьбе я не буду.

Джон прищурился.

— Кларенс, тебе известно старинное присловье: сказал «а», говори и «б»? Тебе не кажется, что ограничиваться намеками в данном случае бестактно?

— Я ни на что не намекал, Джон. И никогда не страдал любовью к сплетням. Ты это знаешь.

— Знаю. Именно поэтому меня удивляет твоя реакция. Ты совершенно очевидно что-то знаешь о том периоде жизни Клэр, когда я жил в Америке, а она — здесь. Что-то такое, что тебе, мягко говоря, не по нутру. Настолько, что ты даже категорически отказываешься быть шафером на нашей свадьбе. Разве я не имею права знать, что именно ты скрываешь?

Кларенс становился все неприступнее.

— А разве я не имею права не отвечать тебе на этот вопрос? Это ваше личное дело, твое и мисс Дэвис. Если она действительно любит тебя и хочет быть с тобой, то наверняка честна по отношению к тебе. В этом случае тебе достаточно спросить ее.

— Хорошо. Облегчим задачу. Клэр Дэвис была со мной честна. Рассказала мне всю свою жизнь за эти десять… пардон, семь лет без меня. Уверила меня в своей любви. Приучила к мысли, что мы наверняка поженимся.

— Так в чем же дело?

— Дело в том, что в версии Клэр Дэвис нет ни одного момента, по поводу которого у тебя должна возникать такая реакция.

— Да мало ли, как я реагирую, Джон! Ну не нравятся мне такие амазонки! Это ж не я на ней женюсь, а ты!

Джон покачал головой, не спуская глаз с расстроенного и покрасневшего лица своего друга.