Лесной царь

JULI

Я оглядела его с ног до головы, не понимая, как могла бояться его в прошлом.

— О чем ты говоришь!? — спросила вместо меня Рози.

— Лес не признает меня, если ты не знала, — осклабился Каллиас, а потом с раздражением взглянул на Сердце Леса, — он никого не признает и предпочитает дохнуть, гробя вместе с собой и нас. А все потому, что прежний лесной царь был слишком глуп. Он подставился, попав в людскую ловушку, он ошибся, взяв в жены тебя. Но поздравляю, — он снова посмотрел на меня. — Ты сумела доказать, что

действительно имеешь ценность для Леса, истинная царевна. Но Лесу нужен царь, и если просто так он меня не принимает, то примет через тебя.

— Как? — спросила я, — Эрран ведь жив.

— Вопрос времени. Возможно, он где-то жив лишь потому, что сохраняется тонкая нить между ним и Лесом. Но ее можно будет оборвать, когда ты признаешь меня своим супругом. Сейчас связь у тебя с Лесом сильнее.

Мне показалось, что я ослышалась. Говорить такое жене пропавшего царя значит быть последним мерзавцем.

— Пошел ты к черту.

— Ты отвратительный грязный… — Рози в гневе затрепетала крыльями. — ужасный, жуткий, злобный монстр!

Я слышала, как подтягиваются другие жители: огры, фавны, дриады, нимфы, тролли и остальные. Они пришли либо поприветствовать свою королеву, либо снова потребовать казнить ее. А еще сейчас решалось, чью сторону они примут: мою или Каллиаса. Они слушали, они наблюдали, они думали.

— У тебя нет выбора, — сказал Каллиас и двинулся ко мне, намереваясь либо просто схватить, либо причинить боль. — И от тебя многое не потребуется, просто делай все так, как я скажу. Жители очень устали от увядания, пришло время для нового правителя.

Лес наполнял меня энергией, и Сила расцветала, как весенний сад. Все-таки три года не прошли бесследно: съемки, контракты, руководящие должности закалили характер и растоптали прежние пугливость и растерянность.

— Я все думала, — начала я, — как люди узнали, что огры оказались у границы? Ты говорил мне тогда, что люди что-то замышляют. Откуда ты знал? Это ведь ты спровоцировал войну, верно?

Рози ахнула и с ужасом посмотрела на Каллиаса, словно он покрылся отвратительными бородавками.

— Серьезные обвинения, глупышка, — хмыкнул он, но в его глазах мелькнула паника. — И поверь, за них тебя ждет наказание.

— Неужели? — улыбнулась я, а потом доверилась чутью.

Импульс перетек от моего сердца к ногам и впитался в землю. Огромные корни, черные, как гадюки, вырвались и оплели Каллиаса, сжимаясь со страшной силой. Он не успел среагировать и увернуться и теперь корчился, тщетно пытаясь вырваться. Я упивалась его ужасом, когда смотрела на покрасневшее лицо и растрепанные волосы.

Он не знал, что Эрран научил меня слышать Лес, он не знал, что царевна для меня это не просто титул и вовсе не моя роль, это моя суть. И как всем известно, у лесной царевны имеется сила, и теперь эта сила готова была стереть предателя в порошок.

Но я знала о существовании

грани, после которой уже не остановлю корни от убийства. Она была совсем близко. Доберман заскулил, а Рози прошептала:

— Госпожа, остановитесь.

Я моргнула, один раз, другой. Каллиас уже задыхался, а жители, которые затаились в деревьях, наблюдали за мной с ужасом. Они думали, что я пришла мстить.

— Я не убиваю тебя лишь потому, что ты его брат. — корни ослабели. — И именно Эрран должен отсечь тебе голову.

Каллиас обмяк и упал на землю, а я подошла к нему и, наклонившись, холодно произнесла:

— Надеюсь, теперь понятно, что перед тобой не человек? Я знаю, что меня будут любить и уважать, но того, кто посмеет выказать неуважение, я заставлю бояться.

Ветер схватил эти слова и потащил по воздуху, намереваясь донести до каждого. Действительно, теперь у жителей новая правительница — настоящая, та, которая уже никогда не будет притворяться и, если потребуется, так же по-настоящему и покарает.

Я обернулась и увидела, как существа начали выходить из сумрака. Они были усталыми и измученными, но смотрели на меня как на равную. Жителей Леса становилось все больше и больше, они чувствовали возродившееся Сердце, и их тянул сюда голод по живительной энергии. Я не испытывала ни злости, ни обиды на них.

Каллиаса, даже не сопротивляющегося, сразу же увели нимфы по моему приказу, которого никто не посмел ослушаться. Рози подошла ко мне и тронула за плечо:

— Вам нужно отдохнуть.

Да, мне нужно было отдохнуть. Но я никуда не ушла до тех пор, пока не поговорила с каждым на поляне, кто того желал. Теперь не было царя, который мог советовать мне что делать, и приходилось решать самой, что правильно, а что нет. И я принимала решения.

К глубокой ночи мне все-таки удалось добраться до дома, и первым делом я зашла в покои Эррана. Здесь ничего не изменилось: та же кровать, те же светлячки летали под потолком. Время здесь замерло, и сохранялось ощущения, что хозяин вот-вот вернется. Откроет дверь и скажет: «Неужели актриса перепутала двери? Что ты делаешь в моей спальне?» А я отвечу, что… Что безумно скучала и никогда не забывала его, что помнила во снах.

Подумать только, три года…

Мне так его не хватало.

— Ну где же ты? — прошептала я.

Где же ты, лесной царь? В какой темнице тебя держат?

Мося подошел ко мне, и в его внимательных глазах читался вопрос: «Что сделать, чтобы тебе помочь?»

— Я не смогу без него, — призналась я, зарываясь пальцами в шерсть собаки, — мне нужно его спасти.

Но никто не обладал достаточной властью, чтобы освободить царя. Эрран был самым могущественным, но все равно не смог победить, а я по сравнению с ним — просто бездарь, и способна только продать душу, чтобы его вызволить. Только вот кто ее захочет?