Лесной хозяин
Шрифт:
Карету можно украсть. Герб можно нарисовать самому, не спросив разрешения у правообладателя. Наконец, Катерина Матвеевна и человек в карете могут быть вообще не связаны. Головины, если я правильно понял — большой и богатый род, с кучей родословных линий. Если этот хрен приехал из Смоленска, то он мог остановиться где-то в Поречье и не ставить о том в известность свою родственницу. Он, может, о существовании-то этой родственницы давно забыл.
Но поговорить с Катериной Матвеевной, безусловно, надо. Тем более — соскучился.
* * *
Вернувшись в Давыдово, я позвал Захара. Вдвоём с ним мы протянули вдоль частокола заговоренную бечёвку. На обычное открывание-закрывание ворот амулет не реагировал. Включаться должен был, если ворота пытались взломать. Например, тараном. То же самое относилось к частоколу.
— Готово. Краш-тест! — скомандовал я.
Захар и Данила подхватили с двух сторон бревно. И с разбегу ударили в закрытые ворота.
Ого! Нормально отшвырнуло. Метров на пять.
— Сорян, мужики, — покаялся я. — С меня компенсация.
— Владимир Всеволодыч! — Данила вскочил на ноги. Глаза его сияли. — Ух, и крепкая же штука! Дозвольте, я ещё раз тресну?..
Обеспечив таким образом безопасность усадьбы, я засобирался в гости. В имении Дорофеева моего Знака пока не было. Для визита пришлось закладывать карету.
В Дорофееве я не ошибся. Задавать дурацкие вопросы из разряда «откуда это у вас, господин Давыдов, как с куста появилось аж пять лошадей на продажу» он не стал. Мы спокойно обсудили цену. Сошлись на той, которая устроила обоих.
После чего я сказал, что давно интересуюсь соколиной охотой. Слышать — слышал, наблюдать не доводилось.
Дорофеев расплылся в довольной улыбке.
— О, я страстный поклонник этой забавы! Идёмте. Покажу вам своих красавцев.
И меня отвели в птичий сарай. Может быть, у этого помещения было более удачное название, но вслух граф его не произнёс, а спрашивать я не стал. Довольно просторное помещение, в котором тусили по-настоящему шикарные птицы. Большие, коричневой расцветки.
Они сидели в огромных клетках, отдельно друг от друга. Видимо, чтобы не передрались. Пусть и на одного хозяина работают, а всё же хищники.
На чужака птицы уставились с подозрением. Замерли на насестах, будто в ожидании команды «фас».
— Ну вот, — сказал, надувшись от гордости, Дорофеев. — Каковы, а?
— Великолепны, — честно признался я. — А как у них с дальностью полёта?
— Невероятно сильны и выносливы! А главное — быстры, — воздержался от точных цифр граф. — А уж какие охотники!
Он взял откуда-то жёсткую кожаную перчатку. Длинную, по самый локоть. Вытянул руку и как-то по-особому свистнул, открыв одну из клеток.
Обитавший там сокол стрелой метнулся и замер, вцепившись когтями
Предупредил:
— Гладить не рекомендую. Птицы знают только хозяина, чужака могут и покусать.
Я мысленно скастовал Знак, подсмотренный у пацана в Нижних Жопках. После чего смело погладил сокола по голове.
Птица зажмурилась от удовольствия и потёрлась о мою ладонь.
— Владимир Всеволодович, вы когда-нибудь перестанете удивлять людей?! — воскликнул Дорофеев.
— Проще людям перестать удивляться, — усмехнулся я. — Кажется, я ему понравился.
Словно подтверждая это высказывание, сокол перепрыгнул ко мне на руку. Ух, бллллл… ин. Ну и когти. Моя-то перчатка явно не для таких испытаний предназначалась.
— Что ж, похоже, мне придётся подарить вам этого красавца, — рассмеялся Дорофеев. — Будем считать, что это — мои пять копеек в счёт вашего будущего увлечения. Соколиная охота — это, смею заверить, на всю жизнь!
— Охотно верю, — сказал я, уворачиваясь от сокола, который придумал тереться головой о мой подбородок. — Мне кажется, это — начало прекрасной дружбы!
— А вы, позвольте полюбопытствовать, планируете использовать птиц для обычной, человеческой охоты? Или… Ну, вы понимаете, о чём я?
— Буду честен, — сказал я. — Он мне пока вообще не для охоты. Скорее для быстрой почтовой связи.
— Боюсь, этому они не обучены…
— Так они и к чужакам ласкаться не обучены.
Дорофеев только головой покачал.
В итоге он подогнал мне в комплект к соколу специальную перчатку — и дело пошло веселее.
— А как вообще это происходит? — заинтересовался я. — Ни разу не видел соколиной охоты.
Дорофеев улыбнулся.
— Желаете посмотреть?
— Не отказался бы.
Понятно, что мне-то птица нужна для других целей. Но чтобы максимально полезно использовать девайс, надо знать его характеристики.
— Что ж, если угодно. Прямо сейчас устроить серьёзную охоту не получится, для этого нужна подготовка. И время не самое удачное, на охоту выезжают рано поутру. Если изволите задержаться, хотя бы на день — другой…
— Да мне серьёзная и не нужна. Жратвы дома хватает, слава тебе господи, без дичи уж точно обойдусь. Мне просто посмотреть, как работает.
— Это — пожалуйста, — снова улыбнулся Дорофеев. — Это можно устроить.
И подошёл к другой клетке. Любовно посмотрел на сидящую в ней птицу. Позвал:
— Демид! Снаряди-ка мне Скворушку. На охоту пойдём.
Пока подошедший Демид упаковывал птицу в снаряжение, Дорофеев ознакомил меня с теоретической частью.
Посредством соколов охотились на любых других птиц. Уток, тетеревов, куропаток, перепелов и так далее. А также на зайцев или даже лис — словом, любую живность, которую сокол мог поймать и притащить хозяину, или же удержать до его прихода.