Лестница из терновника. Трилогия
Шрифт:
Ри-Ё смеётся. Юу вынимает из маленькой торбочки пирамидку прессованных благовоний, встаёт, зажигает её от огонька коптилки, оставляет в нишке. Струйка дыма, пахнущая пряным мёдом и ванилью, повышает северянам настроение: Ар-Нель жмурится и вдыхает запах, Дин-Ли и И-Кен подтаскивают подстилки поближе.
Зато чихают южане.
– Ну вот, - говорит Анну, - и здесь заводите свои порядки?
– Мой дорогой друг, - говорит Ар-Нель, - мне хочется надеяться, что запах мёда из Тай-Е не оскорбит ни обоняния, ни веры, ни этических принципов наших лянчинских союзников.
Юу накрывает тюфяк своим
– Не советую, - замечает Ар-Нель.
– Не знаю, отчего мир настолько несправедлив, но почему-то всегда случается так: не затхлый тюфяк перенимает у плаща запах северных лилий, а плащ начинает пахнуть затхлым тюфяком.
Северяне тихо смеются.
– Язва, - говорит Анну тоном комплимента.
Всё спокойно и уютно. Из щёлок в каменных стенах тоненько посвистывают местные сверчки - металлический, чуточку скрипучий звук: "Вик-вик... вик-вик... вик-вик..." - будто где-то очень далеко покачиваются старые качели. Ри-Ё ложится рядом со мной, закидывает руки за голову, смотрит в потолок - как между балками перекрытий шевелятся глубокие чёрные тени. Мидоху так и сидит около спящего Маленького Львёнка, как часовой, поджав под себя ноги. В наступившей тишине становится слышно, как девочка с длинным рубцом на щеке и вороными кудрями, собранными в "конский хвост", лежащая на соломе неподалёку от нас, вполголоса нараспев рассказывает сказку своим подругам. Соседи прислушиваются.
– ...А на берег, где спал солдат, спустились две гуо. Одна была похожа на женщину из сизого дыма, и глаза у неё сияли, как звёзды, а вторая напоминала язык пламени и очи её рдели, подобно углям. И дымная гуо сказала: "На свете нет более красивого юноши, чем этот солдат, Творец мне свидетель. Не будь я наречённой Иных Сил, я разбудила бы этого юношу, чтобы пить с его губ"...
– Дорогая сестра, - окликает Ар-Нель, - ты не могла бы говорить чуть громче?
– Я знаю эту сказку, - говорит Анну чуть сконфуженно.
– Там дальше... неприлично, в общем. Спал бы ты, Ар-Нель, а?
– Мне хочется послушать, - возражает Ар-Нель.
Анну пожимает плечами. Юу садится так, чтобы лучше видеть рассказчицу. Девочка продолжает:
– Тогда огненная гуо сказала: "Есть юноши получше этого. Во Дворце Прайда живёт юноша, прекрасный, как парящий орёл - и рядом с тем, с Львёнком, этот показался бы плебеем - и только..."
Лянчинцы хихикают.
– Это наверняка не так, - говорит Ри-Ё, и его лицо делается мечтательным.
– Если бы и в сказках аристократы были поголовно прекраснее плебеев, то сказок бы никто не рассказывал.
Теперь улыбаются и северяне.
– Конечно, - кивает девочка.
– Так дымная гуо и сказала своей товарке. Только огненная гуо не поверила словам. Тогда дымная гуо воззвала к Творцу дважды и трижды - и Младший Львёнок оказался спящим в траве рядом с солдатом, а его меч с золотой рукоятью, гравированный Словом Завета, перенёсся вместе с ним, как подобает доброму оружию. И только это случилось, как дымная гуо хлопнула в ладоши. Раздался громовой раскат, и обе демоницы скрылись из виду, а оба юноши проснулись тут же. И им стоило взглянуть друг на друга - а каждый из них увидел тёплое сияние в очах напротив - как одна и та же мысль посетила обоих: "Я буду не я, если не скрещу с ним клинка!"
– Нет, -
– Я ошибся. Слушай, сестра, ты что, не лянчинка? Ты - шаоя, нори-оки - или кто? Ты, сестра - ты меня удивила. Эта сказка даже неприличнее той!
Девочка смеётся.
– Что ты, Львёнок! Не во дворце Прайда, конечно, но, знаешь, все ведь рассказывают эти сказки! Я слышала её на базаре в Чангране - только рассказчик всё время оглядывался, как бы в корчму не зашёл Наставник... а вот присутствие компании волков его не смущало нимало.
Элсу вздыхает во сне и сворачивается клубком. Его бестелесный телохранитель укрывает его своим плащом поверх одеяла, говорит тихо и хмуро:
– Тише, вы!
– а потом поворачивается к Анну.
– Львёнок, она права. Прайд запрещает поединки среди мирных обывателей, да... но все ж дерутся. И наказания никого не останавливают особо. Такие дела. Даже волки дерутся , я слышал. Дерутся - а потом говорят: "Купил".
Анну тихонько свистит. Ар-Нель говорит девочке:
– Дорогая сестра, нельзя ли мне послушать, что было дальше с солдатом и Львёнком?
Но тут в наш барак - или казарму, как бы это поделикатнее назвать?
– входит Кору. А с ней - зарёванный храмовый служка, днём я его уже видел.
– О, Кору, - обрадованно говорит Мидоху, - куда ты подевалась?
Кору, однако, подходит к Анну, а служку подтаскивает за локоть. Тот наступает на тюфяки и на ноги - и ему явно очень хочется провалиться сквозь землю.
– Что случилось?
– спрашивает Анну, мгновенно насторожившись. У тех его людей, кто не успел задремать, сна - ни в одном глазу.
– Вот этого - Наставник послал в Чангран, - говорит Кору и толкает служку в спину. Служка смотрит на Анну умоляюще - и садится на колени, прижимая руки к сердцу.
– Он должен был донести в Святой Совет, что вы все - предатели, - продолжает Кору.
– Хорошо ещё, что ему вместе с плотью не откромсали остатки совести... он упирался, я слышала. А сам Наставник остался договариваться со вторым служкой, как убить Хотуру и свалить его смерть на нас.
– Вот мы и выспались, - говорит Ар-Нель.
– И наш драгоценный союзник, глубокоуважаемый Львёнок Хотуру - тоже. Нам нужно его разбудить, Анну.
Анну обнажает меч, лезвием плашмя приподнимает голову служки под подбородок - глаза у бедолаги делаются вдвое больше природной нормы.
– Это правда, бестелесный?
– спрашивает Анну с каменным лицом.
По щеке служки ползёт слеза, по шее, от клинка - тоненькая струйка крови.
– Да, Львёнок Львёнка, - еле выговаривает служка.
– Мне надо... мне велели... к самому Гобну, Святейшему Наимудрейшему Наставнику, главе Совета... только что ж... я... как я могу... на Хотуру донести-то?
Анну вкидывает меч в ножны.
– Кору - за мной. Ар-Нель, Олу, Лорсу, Ниту, Хадгу, сопровождайте. Ты, бестелесный - тоже. Остальные - смотреть в оба, - распоряжается он быстро и чётко.
– И я?
– переспрашивает Ар-Нель, но встаёт.
– И ты, брат. Если я тебя правильно понял по ту сторону границы.
Ар-Нель еле заметно улыбается и кивает. Они с Анну, а за ними - волки - идут к дверям. Караульные пропускают их наружу - и тут я слышу со двора пронзительный вопль: "Убили! Убили!!"