Лети, мой Свет!

Василик Янина

Дроу положил серебряную фляжку прямо на вызванный им огонь и через плечо насмешливо глянул на девушку.

— Я чего-то маленько не понял. Кто из нас хозяйка? Кто должен позаботиться о прокорме голодного мужчины в тёмном лесу? Между прочим, твоего мужа, пусть и формального! Ты же вроде как, не впервые путешествуешь, откуда такая неприспособленность?

Целительница немного смутилась, но честно ответила:

— Да вот так получилось. Во-первых, по лесам-полям я почти не ездила. Мелисса — лучший маг по перемещениям, которого я знаю. Она способна удержать массу ориентиров в голове, словно объехала весь мир и везде побывала. Поэтому мы открывали портал непосредственно в место назначения или рядом с ним. Во-вторых, я всегда

могла вернуться во дворец, и вся королевская кухня была в моём распоряжении. В-третьих, я люблю готовить. Дома. А в походных условиях вершина моего кулинарного таланта — запечённая в золе картошка. Про охоту даже не заикайся. Единственный способ сделать из меня вегетарианку — это вручить трепыхающуюся дичь с условием — самой ободрать, разделать и съесть.

— Понятно. То есть, пока ты рядом, на охоту можно не ходить.

— Ну почему же, я с удовольствием попробую кулинарные шедевры эльфийской кухни. Вы же не поддерживаете вегетарианских убеждений братьев ваших светлых?

— Поддерживаем. Когда мяса поблизости нет и подстрелить его нечем, — усмехнулся Кристарн и попробовал вино, жалея, что необходимых приправ для полноценного «горячего пламени» не хватает. Применил охлаждающее заклинание для фляги, стараясь не переусердствовать и не остудить заодно и напиток. Протянув вино Аталь, присел рядышком, с неудовольствием заметив, что девушка снова осторожно отодвинулась от него к стенке шалаша, пытаясь увеличить крайне ограниченное расстояние. Уловил какой-то невнятный страх, и раздраженно сузил глаза: да сколько же можно его бояться! Он же дал Нерушимую клятву, что не причинит ей вреда, сколько можно об этом напоминать! Или его слово не перевешивает принадлежность к тёмным эльфам в глазах человеческой целительницы?

Она осторожно сделала глоток, другой и почувствовала, как тёплая волна разливается по всему телу, разогнав словно застывшую от холода кровь.

— Здорово! Не эльфийские вина, конечно, но зато тепло и не кисло, — блаженно прикрыв глаза, вернула фляжку дроу. Тот отхлебнул, и быстрым движением притянул к себе девушку, согревая и греясь одновременно. Аталь снова замерла, но руки не сбросила, здраво рассудив, что разбазаривать тепло из-за сомнительных моральных принципов не стоит.

— В чем дело, mi'ralli? Чего ты от меня шарахаешься? Боишься? — вкрадчиво поинтересовался шелковый голос уставшего теряться в догадках дроу.

— Боюсь. Но не тебя. И не желаю устраивать вскрытие моей тонкой и ранимой души, — попыталась отшутиться девушка и быстро перевела тему разговора, перехватив флягу. — Ну и что ты там хотел у меня выпытать? А то ещё немного вина, и я засну.

Кристарн, немного помолчал, глядя на мерцающие золотистые искорки, переливающиеся на коричневой сфере «подземного огня» и негромко проговорил:

— Ты знаешь, меня заинтересовали слова твоей озерной подруги. Про долг. Покажи мне, пожалуйста, что я пропустил прошлой ночью.

Аталь прикусила губу, подыскивая весомую причину для отказа, но дроу продолжил:

— Могу и без твоего разрешения посмотреть. Это ведь и мои воспоминания. Но хочу, чтобы наутро у тебя болела голова исключительно от выпитого вина.

Девушка, нехотя кивнула и сдалась, повернувшись к тёмному шантажисту. Тот бережно коснулся её висков, и уже знакомый вихрь, покорный воле дроу, переместил его в нужное место чужой памяти. Кристарн с удивлением увидел себя, безвольно бредущего по озёрной воде за летящей впереди белой фигурой. Невольно улыбнулся, слушая разговор Аталь и водяницы, восхитился отчаянной решимостью девушки и искренне посмеялся над попыткой одновременно пудрить мозги русалке и расколдовывать его. Заодно понял, что так смущало целительницу при воспоминании о ночном приключении, но лично он ничего возмутительного не обнаружил. Конечно, не считая спасения человеческой девушкой одного из лучших воинов дроу от позорной попытки утонуть!

Крис так разозлился

на самого себя, что чужое сознание поспешило вытолкнуть столь агрессивно настроенного соглядая. Правда, самое интересное он уже увидел, а прерванную на полуслове историю водяницы слушать в повторе не хотелось совершенно.

Пытаясь взять себя в руки, он отпил уже порядком остывшего вина, поморщился и поставил флягу обратно на огонь. Нехотя обернувшись, увидел, что Аталь настороженно следит за каждым его движением, явно ожидая комментариев. Зато стало понятно, чего она боится, безо всякого вскрытия. Надо же, правду сказала, пусть даже и в шутку. Хорошо, благие намерения можно и поддержать. Дроу сделал глубокий вдох, опустился на одно колено и, не обращая внимания на округлившиеся глаза девушки, серьёзно сказал:

— Спасение утопающих было самоотверженным. Я впечатлён. Русалка сказала правду — я у тебя в долгу. Чем могу погасить его?

Аталь мгновенно вспыхнула. Ну, ничего себе! Он решил, что она показала воспоминание для того, что бы теперь выслушивать благодарности? Смерив дроу тяжёлым взглядом, холодно произнесла:

— Уважаемый Кристарн из рода тёмных эльфов из Дома Звёздной Ночи, я прощаю ваш долг и ничего не требую взамен. Хотя, в следующий раз, несомненно, сначала выставлю счёт за услуги, подожду подтверждение от вашей Повелительницы и уведомление из банка о зачислении денег. Ну а потом подумаю, стоит ли тратить своё драгоценное время на ваше спасение! — отчеканила девушка, пожалев, что они находятся в лесу, а не в каком-нибудь помещении, куда можно удалиться, громко хлопнув дверью и хоть немного побыть наедине. В шалаше, площадь которого не располагала к гордому молчанию, сердиться было невыносимо сложно. Поэтому она просто отвернулась, прилепившись к стенке из ветвей, хотя внутри так и кипело негодование. А оно, как известно, не самое лучшее снотворное.

Кристарн забрал нагревшуюся флягу и сел на прежнее место.

— Я не хотел тебя обидеть. У нас есть такой обычай…

— Знаю ваш обычай. Невозможно быть обязанным чужаку. Погасить долг любой ценой, не торгуясь, в максимально короткий срок. Хорошо. Считай, что это был мой возврат долгов тебе за очищение королевского дворца, помощь с тёмным призраком, со свадьбой, с русалкой — выбирай любой подвиг. Мы в расчёте. Сладких снов, — Аталь закрыла глаза.

Кристарн, чувствуя её раздражение и обиду, понял, что спокойно поговорить не удастся. И его благие намерения оставить их отношения в рамках ни к чему не обязывающего знакомства — пошли лесом следом за Тенью. Потому что так искренне сердившаяся на него девушка чужой быть не желала. Да и никогда ей не была. Вот только понимала ли она это? Конечно же, нет.

Он нашел более-менее удобное положение на ограниченном сухом пространстве и, повернувшись к целительнице спиной, понадеялся на мудрость утра…

Перевернулся на другой бок, активировал защиту, приглушающую восприятие чужих эмоций, и снова попытался уснуть…

Лег на живот, поднял всё известные ему щиты, и уже исключительно из принципа приказал себе спать. Тело было «за» руками и ногами, а вот Дар нагло игнорировал распоряжение свыше, продолжая фиксировать и исправно докладывать о переживаниях соседки по шалашу, вдохновенно притворяющейся спящей. Неизвестным способом эмоции девушки ухитрялись доставать его, несмотря на все щиты.

Поняв, что сладких снов ему пожелали явно от души, тёмный рывком сел и тронул Аталь за плечо. То что девушка, гордо отказавшаяся и от плаща «чужака», замерзла в зюзю — чувствовалось даже сквозь тонкий слой легкой кожаной куртки. — Всё, не злись, пожалуйста! Поговори со мной.

— Я сплю, и вам того же желаю! — прозвучал ворчливый ответ, не блещущий правдой ни в едином слове.

— Mi'ralli, я был неправ. Разозлился на свою глупость и не знал, как правильно выразить тебе благодарность. Спасибо ещё раз. Просто — спасибо, безо всяких долгов и взаимозачетов.