Лети, перышко!
Шрифт:
– Девочка, ягодок лесных возьми, попробуй!
Алена, пробираясь через рыночные ряды, случайно остановилась возле какой-то бабушки с ведрами и корзинами. Обычная такая бабулька-дачница: полненькая, улыбчивая, на голове платок в горошек, в кривоватые пальцы въелся черничный сок… Бабушка тут же принялась предлагать и показывать, протянула Алене махонькую берестяную кружечку. В ней лежало полгорстки разных ягод.
– Ты попробуй, выбери, какая по вкусу! Чернику вот могу корзинку целую дать, или стакан набрать, стаканами тоже продаю! Брусничка вот еще, целебная, зимой от простуды. Или с яблоками сварить можно. Еще смородина есть, подороже будет, правда. А то можно разных насыпать…
Бабушка
Она взяла, не торгуясь, стакан разноцветных лесных ягод и в задумчивости пошла к выходу, так и не вспомнив ни про хлеб, ни про картошку.
* * *
– Девушка! Ну вы проходите или нет?!
Алена помедлила, задумчиво глядя в пространство. Водитель неодобрительно покачал головой, сердито ткнул в кнопку. Автобус захлопнул двери и тяжело пополз прочь от остановки, выруливая на среднюю полосу.
Алена стояла все с тем же отсутствующим выражением на лице. Из динамиков ближайшего кофейно-газетного киоска на всю улицу играло знакомое:
Ягода-малина нас к себе манила.
Ягода-малина летом в гости звала.
Как сверкали эти искры на рассвете,
Ах, какою сладкой малина была!..
Динамик на пару секунд умолк перед следующей песней. Наваждение рассеялось.
«Да пропадите вы пропадом со своими ягодами, малинами, черниками и прочими крыжовниками!» – сердито подумала Алена. «Еще и автобус упустила. Следующего теперь черт знает сколько дожидаться. Тоже мне, впечатлительная какая… Все, я отказываюсь думать об этой ерунде!»
Отказываться можно было сколько угодно, но эффект оказался обратным. Известное дело: чем больше стараешься от какой-то мысли отгородиться, тем упрямее эта мысль лезет в голову. Так что и ожидание автобуса, и сама дорога у Алены заполнились противоречивыми мысленными диалогами.
«Глупость, конечно, несусветная. И думать тут не о чем. Сейчас приеду, с ПалНикитичем договорюсь, оформлюсь. Он так-то ничего, нормальный. Ну занудный немного. Что формалист и крючкотвор – так ему по должности положено. Мне с ним не детей же крестить. Комната, опять же. Потом что-то другое найдется, наверно».
Какое-то внутреннее чутье говорило: ничего другого там не найдется. Точнее, оно даже искаться не будет. Так и засосет в унылый круг, и не окажется потом ни сил, ни желания оттуда выползать. Будет какая-то работа, какая-то комната… Какая-то жизнь…
«Ну да, и теперь, чтобы заранее спастись от вселенской тоски, непременно надо искать не пойми что и шататься по медвежьим углам? Отличный план. Чудесный. Надежный, как швейцарские часы. Жизнь-то именно так и устраивают, ага».
Алена отвлеклась от препираний сама с собой, когда в автобус зашла веселая стайка молодежи с загорелыми, обветренными лицами. У одного под расстегнутой ветровкой красовалась футболка с надписью «Я люблю Байкал», у других на плече висела сувенирная сумка с трогательной фотографией нерпы или хотя бы значок на рюкзаке. Раздались дружные щелчки пластиковых застежек, и в углу выросла батарея скинутых походных рюкзаков.
– Ишь, путешественники! Это куда ж вы ездили?
По проходу протиснулась толстая добродушная кондукторша – взимать дань.
– Так на Байкал! – отозвалась одна девушка и с явным удовольствием продемонстрировала новенький кошелек для мелочи с байкальским принтом.
– Ничего себе, куда забрались! Ну и как вам там? Понравилось?
– Да! Очень!
– Там красота невозможная, и вода эта прозрачная, и горы, и вообще места такие! Особенные! Мне кажется, у меня даже в жизни теперь все изменится! – восторженно пояснила девушка с «байкальским» кошельком.
Алена мысленно сплюнула и сердито отвернулась к окну.
3. Синица в руке
– ПалНикитич! Здравствуйте! Можно?
– А, добрый день, Алена. Проходите. Вы все-таки надумали оформиться в лабораторию? Отлично. Садитесь. Итак, давайте обсудим, что вас ждет. Я знаю, что во время учебы вы работали в несколько ином направлении, и те задачи, которым посвящена ваша дипломная работа, весьма отличаются от основных задач нашего проекта. Тем не менее, я склонен считать ваши навыки достаточными, чтобы начать совместную работу. Если вас интересует деятельность нашей лаборатории и вы действительно хотите принять в ней участие… Давайте я вам покажу расположение… В ваши обязанности также входит… Особенность нашего проекта заключается в том, что… Ну, если вас все устраивает, заполните вот это заявление и пройдите с паспортом в кабинет 215, в отдел кадров, к Наталье Васильевне.
– С паспортом? – моргнула Алена.
– Ну да, а как же без паспорта?
– О чччерт… – тихонько прошипела опять-не-оформленная-сотрудница-лаборатории.
– Что-что, простите?
– ПалНикитич, извините, пожалуйста, я паспорт, кажется, дома оставила, – повинилась Алена. Ну как, как можно быть такой растяпой, а? Ведь помнила же, что надо взять, положила даже куда-то на видное место!
– Паспорт дома? Как же, паспорт всегда с собой носить нужно! Ну что ж делать, езжайте тогда за паспортом… Или погодите-ка, сегодня четверг у нас, да? Наталье Васильевне в час надо будет уйти, она предупреждала. Давайте уж завтра, пораньше только приезжайте и документы все не забудьте, хорошо? Как раз последний день недели и месяца заодно… Оформитесь, в общежитие документы отнесете, и с понедельника приступите. Завтра тогда прямо в двести пятнадцатый идите! С паспортом!
Завтра. Завтра, наконец, в Аленкиной руке будет зажата синица. А послезавтра журавли будут лететь в небе. На юг. Как и положено в сентябре. И хватит уже вздыхать.
Ночью снилось всякое-разное. Большие красивые птицы летели над лесом и звали с собой, и почему-то Алене очень хотелось откликнуться на их зов. Уютный лесной домишко с заросшей мхом крышей. Из его окошка видно было озеро и лесную тропинку. Алена хотела рассмотреть получше, но тут почему-то появился ПалНикитич и заявил, что стекла возмутительно грязные. И сам принялся протирать, да так усердно, что окошко сначала совсем замутилось, а потом треснуло и разлетелось на осколки. Исчезло озеро, тропинка и домик, Алена стояла в лаборатории, а вокруг с жалобным звяканьем разбивались какие-то пробирки и валялись раздавленные лесные ягоды…
1
* * *
Кабинет 215 жил своей обычной рабочей жизнью. В нем раздавался дробный перестук клавиш, иногда прерываемый яростным щелчками степлера; негромко переговаривались кадровики и бухгалтеры; шелестела бумага; время от времени позвякивала в чьей-то кружке чайная ложечка.
Алена нащупала в сумке паспорт, диплом и аккуратно заполненное накануне заявление. Глубоко вдохнула и потянула дверь.
– Наталья Васильевна, здравствуйте, можно?
Распечатанный договор. Копия. Щелчок степлера. Еще один. Печать. Печать. Вот тут, где галочка, подпись и дата. Сегодняшняя, да. Не пишет? Выбросьте ее, вон ведро, возьмите новую. Да где-то тут лежало полно ручек, куда все подевались? Лариса, где ручки у нас? Сейчас, у меня своя где-то была. У меня они по всем карманам и сумкам напиханы…