Летний лагерь свингеров

Сципио Ник

— Конечно же ты понимаешь, ведь ты действительно заботилась о том, что случилось с Кендалл раньше! —

Выражение ее лица стало жестким. — Я не имею к этому никакого отношения. Это была Хейли. И... Слушай, мне жаль, что я сказала что-то об этом. Джина заставила меня пообещать, но я была зла на тебя, особенно после того, что ты сделал. В любом случае, я сожалею о том, что случилось с Кендалл. Хейли иногда делает... подлые вещи. И на этот раз она зашла слишком далеко. Не знаю, станет ли Кендалл от этого легче, но они чуть не выгнали Хейли

из женского клуба за то, что случилось. —

— Но они не выгнали ее. —

— Нет, но это не твое дело. Это дела женского клуба, и мы позаботились об этом. Я бы сказала, что да, поскольку я не имею к этому никакого отношения. И то, что я чувствую себя плохо, не изменит того, что произошло. Но если ты действительно любишь Кендалл, ты не можешь продолжать тосковать по Джине. Я не знаю Кендалл, но я знаю, что бы я чувствовала, если бы мой парень зациклился на другой девушке. —

Я стиснул зубы и заставил себя не соглашаться с ней (к сожалению, без особого успеха).

— Послушай, я знаю, что ты любишь Джину. Она тоже тебя любит... до сих пор. Но она должна научиться жить без тебя, и ты должен сделать то же самое. —

Я не хотел сдаваться так легко, поэтому сопротивлялся единственным известным мне способом. — Зачем? Чтобы она была в твоем полном распоряжении? —

— Пол. — сказала она с грустной усталостью, — с тех пор как я впервые встретила ее, она принадлежит только мне. И кто в этом виноват? Она пыталась проводить с тобой время, но ты всегда был занят с Кендалл. —

— Она могла бы провести время с нами. Но она этого не сделала. Наверное, это потому, что ты подсадила ее на наркотики. —

— Это не имеет никакого отношения к делу. — спокойно сказала Риган. — И она ни на чем не «подсела». —

— Ах вот как? —

— Что ты об этом знаешь? — спросила она с оттенком насмешки.

— Я знаю, что это незаконно. —

Она закатила глаза. — Таким был и алкоголь в одно время. Кроме того, алкоголизм разрушает больше жизней, чем кокаин. —

— И тебе от этого легче? —

— Это ты скажи мне, эксперт. —

Я стиснул зубы, но ничего не ответил.

— Кроме того, это просто наркотик для вечеринок. —

— Все равно это незаконною — упрямо сказал я.

— И мы пришли сюда не для того, чтобы об этом говорить. Мы пришли поговорить о Джине. — Она сделала паузу, чтобы ее слова дошли до меня. — Если ты любишь ее, ты не можешь звонить ей все время. Ты должен отпустить ее. —

Я глубоко вздохнул и стиснул зубы. Я не хотел соглашаться с Риган, но она была права. В глубине души я знал, что мои отношения с Джиной закончились. Но знание и признание – две совершенно разные вещи, и мне не хотелось смотреть правде в глаза.

— Послушай, я сожалею обо всем, что случилось. — сказала Риган. — Я сожалею о том, что Род сделал с твоим джипом... а потом и с тобой. Если тебе от этого станет легче, я порвала с ним из-за этого. Но я не могу изменить того, что случилось. И мне жаль, что у вас с Джиной ничего не вышло. Не знаю,

что она нашла в тебе, но она, должно быть, что-то увидела, иначе не держалась бы так долго. Так что не порть то, что у тебя было, делая ее несчастной. —

Я неохотно кивнул.

Риган, казалось, обмякла, словно с ее плеч свалилась огромная тяжесть. — Спасибо. — тихо сказала она.

Прежде чем она повернулась, чтобы уйти, я остановил ее. — Я... Прости. — сказал я.

— Просто живи своей жизнью, а Джина пусть живет своей. —

— Это не то, что я имел в виду. Мне потребуется много времени, чтобы забыть Джину, и один разговор с тобой не сделает это быстрее. —

Она настороженно посмотрела на меня.

— Я имел в виду, что сожалею о том, что сделал... с тобой... в гостинице. —

Ее глаза сузились.

— Мне не следовало делать то, что я сделал. Я знаю, что это было неправильно, и мне жаль. Надеюсь, ты простишь меня. Я пойму, если ты этого не сделаешь... но я хотел, чтобы ты знала, как мне жаль. —

Она стиснула зубы и кивнула. Потом несколько раз моргнула и с трудом сглотнула. Наконец, она кивнула снова.

Я смотрел, как она уходит – такая высокая, уравновешенная и холодно элегантная. Я не хотел любить ее – наверное, никогда и не полюблю, но был рад, что она подруга Джины.

Я хотел позвонить Сьюзен, но передумал. Я даже подумал позвонить маме, но тоже решил не звонить. Я хотел разобраться со своими проблемами, не прибегая ни к одной из них за помощью. Наверное, для разнообразия я хотел вести себя как взрослый.

Я проводил много времени с Кендалл, но не говорил с ней о своих чувствах. Смесь гнева и вины удержала меня от того, чтобы довериться ей. Это ранило ее чувства, но она достаточно хорошо понимала мое настроение, чтобы не настаивать.

Я был зол, что она сознательно манипулирует ситуацией в свою пользу. Оглянувшись, я понял, как она уперлась, когда Джина попыталась заговорить с ней. Или, что еще хуже, как она активно саботировала Джину, как она сделала это после футбольного матча с пайками.

Я не пытался переложить вину – моя собственная вина была намного, намного больше, но я, наконец, признался себе, что у Кендалл были свои планы на наше совместное будущее, и Джина не была частью их.

В каком-то смысле я не мог ее винить. Сьюзен как-то сказала мне, что у человека могут быть преданные отношения только с одним человеком. Возможно, Кендалл пыталась заставить меня понять это, но я сомневался. Вместо этого, я думаю, что чистый эгоизм сыграл главную роль в ее действиях.

Я также чувствовал себя виноватым, особенно за мое предложение расстаться с ней, если Джина примет меня обратно. Это было бесхитростно, опрометчиво и эгоистично, и я знал это. Я был рад, что Джина не согласилась. Я любил Кендалл (хотя в тот момент я не был счастлив с ней), и я никогда не простил бы себя, если бы я расстался с ней просто, чтобы склонить ветряную мельницу моих отношений к Джине.