Летний лагерь свингеров
Шрифт:
— Наверное. —
— Все совершают ошибки, Пол, но важно, чтобы ты учился на них. Мой отец всегда учил меня прощать любую ошибку «в первый раз», и неважно, насколько большую. Если кто-то повторяет ошибку, однако, у тебя будут проблемы. Ты сделал много ошибок с Джиной. Но ты, вероятно, сделаешь их самое снова? —
— Вряд ли. — сказал я с удивительной убежденностью.
Она усмехнулась. — Хорошо. Так что береги этот опыт и учись на нем. —
— Легче сказать, чем сделать. —
— Да. Но я верю в тебя. Не думаю, что ты зайдешь так далеко, если вы с Кендалл когда-нибудь
— Не расстанемся. —
— Значит, ты уже учишься. —
— Надеюсь. —
— Ты справишься. — сказала она.
Мы поговорили еще несколько минут о доверии и общении, о вещах, в которых я потерпел неудачу с Джиной. Я думал, что у меня есть веские основания не доверять ей, но это было в основном моей виной. Снова и снова Джина пыталась заставить меня все исправить, но я ничего не делал.
Пока продолжался наш разговор, я хотел спросить совета у Сьюзен насчет употребления Джиной кокаина, но не мог заставить себя сделать это. Наверное, я не хотел быть стукачом. Мне стыдно признаться, но я также не хотел разрушать свои шансы сохранить Джину в качестве друга.
Я знал, что кокаин вреден для нее, но Джина по-своему была сильным человеком, и я должен был доверять ей, чтобы она заботилась о себе. Если бы я вмешался в ее жизнь, это бы ее окончательно оттолкнуло. Я был достаточно эгоистичен, чтобы избежать этого.
В конце концов, я решил, что Джина взрослая: я не мог жить ее жизнью ради нее. Поэтому я не сказал ни слова о кокаине или, о чем-то еще, что сделала Джина.
Мы со Сьюзен еще немного поговорили, в основном о школе и моих планах на лето. У нее была такая манера слушать, что я чувствовал себя самым важным человеком в мире. К тому времени, когда мы, наконец, попрощались и повесили трубки, я почувствовал себя намного лучше.
Глава 713
Мой отец позвонил позже той ночью. Удивительно, но большую часть разговора мы говорили о самолетах и полетах. Думаю, он понимал, что я не хочу пересказывать ситуацию с Джиной. Поэтому мы разговаривали как мужчина с мужчиной, а не как отец с сыном. Не знаю почему, но для него было чрезвычайно важно видеть во мне взрослого, а не ребенка, нуждающегося в утешении.
— Ну, Пол. — сказал он, завершая наш разговор. — Тебе что-нибудь нужно? Деньги? Еда? Книги? —
— Тратить деньги не повредит. — сказал я, повторяя просьбу студентов колледжа на протяжении всей истории.
Он рассмеялся. — Я посмотрю, что можно сделать. —
— Спасибо, пап. —
— Похоже, с тобой все будет в порядке, сынок. — сказал он через мгновение.
— Спасибо, пап. Я надеюсь, что это так. —
В конце концов, я начал верить словам отца. Солнце все еще вставало и садилось. Звезды все еще кружились в небе. Мир вокруг меня продолжал свой цикл, как и моя жизнь.
В середине марта мы должны были пройти консультирование и регистрацию на предстоящий квартал. И снова мы с Трипом планировали наши планы вместе с остальной командой дизайнеров.
Я также убедился, что мое расписание совпадает с расписанием Кендалл, Рэн и Кристи и графиком моделирования Шивон. Я сожалел, что не должен беспокоиться о расписании
Получение всех моих необходимых классов в нужное время заняло немного работы, но в конечном итоге мне удалось собрать все части вместе. Я боялся, что в консультационном центре встречу близорукого полоумного.
К счастью, я этого не сделал. К сожалению, профессор Йоска был причиной этого. На самом деле он был в консультационном центре, и когда он увидел, что я вхожу в дверь, он сказал тихое слово клерку, выполняющему задания советника. Мой желудок сжался, когда я увидел, как он это делает, и я не удивился, когда он направил меня к нему.
— Итак, Мистер Хьюз. — сказал он, усаживаясь за один из вездесущих столов, — Давайте посмотрим, что вы запланировали на следующий квартал. —
— Не беспокойтесь, профессор Йоска. — сказал я, хотя знал, что это бесполезно. — Обычный советник мне подойдет. —
Он указал на другие столы с аспирантами: все они были заняты студентами. —А поскольку я руковожу консультационным центром. — Он подавил улыбку, увидев мой испуганный взгляд. — Я подумал, что мне лучше помочь тебе. —
Я сел, покорно вздохнув.
Целых десять минут он расспрашивал меня о выборе класса. Поскольку наша проектная группа выбрала одну из его секций, он не мог возражать. Мы с Трипом выбрали профессора Ледбеттера для нашего урока рисования, так что он тоже не мог возражать. Но я должен был держать себя в руках, терпеливо – даже уважительно, объясняя причины выбора каждого класса. В конце концов, он ничего не менял.
— Профессор Ледбеттер сказал мне, что ты еще и натурщик в художественном классе. — сказал он наконец.
— Да. —
— Тебе не кажется, что лучше провести время в лаборатории дизайна? — спросил он, не отводя взгляда.
Я без колебаний ответил: — Почему? —
— А почему бы и нет, мистер Хьюз? —
— Потому что мне нравится быть моделью. —
— И почему же? —
— Это расслабляет. —
— Значит, ты считаешь, что стать архитектором – значит расслабляться? —
— Нет, сэр. Это тяжелая работа. — сказал я. И побольше, бессердечный рабовладелец. — Но это также эмоции, творчество и красота. —
Он кивнул, чтобы я продолжал.
— Если у меня нет времени расслабиться, у меня нет ничего из этого. Поэтому я моделирую для художественных классов. Это дает мне время подумать, помечтать. И если я не смогу этого сделать, то я вообще не хочу быть архитектором. —
— Вы еще не архитектор, Мистер Хьюз. —
Когда его слова дошли до меня, мои глаза расширились.
— Что тут удивительного, Мистер Хьюз? — спросил он.
И все же.
– Ликующе подумал я. Он сказал, что я еще не архитектор. Но я видел понимание в его глазах. Волна адреналина покалывала мою кожу, когда я подумал о том, чтобы призвать его к этому. Он бы отмахивался от этого, но я бы сказал: «При всем уважении, сэр, вы не делаете ошибок. Вы сами так сказали.» Он был бы вынужден признать правду или начать бахвалиться. С моей точки зрения, и то, и другое было бы победой.