Лето в большом городе
Шрифт:
— И тебя... — спрашиваю я, пытаясь найти нужное слово, — ... не отвлекали?
Бернард смеется.
— Когда отвлекали, это не было невежливым.
Дерьмово. Значит ли это, что он спал с Тензи? А если спал, то почему не сказал мне? Вообще-то, мог бы предупредить. Я надеюсь, что во время уикенда не всплывут еще какие-нибудь неприятные факты.
— Не знаю, чтобы я без Тензи делал, — говорит он, обнимая мои плечи одной рукой.
Мы уже почти вошли в дом, когда появляется Тензи собственной персоной, бодро шагая по тропинке, выложенной плиткой. На ней надета белая тенниска. Пока у меня
— Вот вы где!— говорит она мило, прикрывая глаза от солнца.
Она вырастает передо мной и, переводя дух, говорит.
— Пожала бы тебе руку, но я потная. Питер где-то в доме, но если ты хочешь выпить, зови Элис. — Она разворачивается и рысит обратно во двор, размахивая руками в воздухе.
— Она выглядит мило, — говорю я, стараясь хорошо относиться к ней. — И у нее очень большая грудь, — добавляю я, гадая, видел ли Бернард ее обнаженной.
Бернард кивает.
— Но она ненастоящая.
— Ненастоящая?
— Силиконовая.
Значит, он ее видел. А то как бы он узнал об этом?
— Какая у нее еще пластика?—
— Нос, конечно. Она хочет быть похожей на Бренду из фильма “Прощай, Колумб” . Я всегда говорю ей, что она больше похожа на миссис Робинзон, чем на миссис Памкин.
— А как ее муж считает?
Бернард усмехается.
— Я думаю, большей частью он считает так, как она ему скажет.
— Я имею в виду, насчет силикона.
— О, — отвечает он. — Не знаю. Он проводит много времени, прыгая.
— Как зайчик?
— Больше как Белый Кролик. Разве что без карманных часов, — Бернард открывает дверь и зовет. — Элис! — Так, как будто он у себя дома.
Учитывая историю с Тензи, я думаю, что так и есть.
Мы вошли в амбарную часть дома, которая была переделана в гигантскую гостиную, обставленную диванами и мягкими креслами. Еще там был каменный камин и несколько дверей, ведущих в невидимые коридоры.
Одна из проемов приоткрывается, и в комнату высовывается маленький человечек с длинными волосами и по—девичьи красивыми чертами лица.
Он хотел войти в другую дверь, но заметил нас.
— Кто видел мою жену? — допытывается он с английским акцентом.
— Она играет в теннис, — говорю я.
— Ох, точно, — он стучит себя по лбу. — Рад вас видеть, да, очень рад. Просто адская игра, — он быстро говорит без паузы. — Ну, чувствуйте себя как дома. Ты в курсе Бернард, все как всегда — mi casa es su casa 6и все такое. Мы сегодня приглашены на ужин с президентом Боливии, так что мне нужно освежить свой испанский.
— Gracias 7, - говорю я.
— О, вы говорите по-испански, — восклицает он. — Отлично. Я попрошу Тензи взять вас с собой к президенту на ужин, — я не успеваю возразить, и он выбегает из комнаты, как
— Бернард, милый, будь джентльменом и занеси вещи Кэтти в комнату.
— Кэтти?— переспрашивает Бернард. — А кто это?
Тензи раздраженно поворачивается.
— Мне казалось, ты сказал, что её имя — Кэтти.
Я качаю головой.
— Мое имя — Кэрри. Кэрри Брэдшоу.
— Как за этим уследить? — беспомощно говорит она, подразумевая, что у Бернарда такой бесконечный поток подружек, что она не может упомнить их имена.
Она ведет нас вверх по лестнице, а затем вниз по короткому коридору в старую часть дома.
— Здесь ванная, — говорит Тензи, открывая дверь, чтобы продемонстрировать матовый голубой умывальник и душевую кабину. — А вот комната Кэрри.
Она открывает дверь, показывая маленькую комнату с односпальной кроватью, укрытой лоскутным одеялом и полочками, ломящимися от безделушек.
— Это комната моей дочки, — произносит Тензи самодовольно. — Она расположена над кухней, но Чинита любит ее, потому что это личное пространство.
— Где ваша дочь? — спрашиваю я, думая, что с Тензи станется выгнать собственную дочь из ее комнаты ради приличия.
— В теннисном лагере. Она заканчивает школу в следующем году, и мы надеемся, что поступит в Гарвард. Мы так гордимся ею.
То есть, эта Чинита практически моя ровесница.
— А куда ты поступишь после школы?
— В Браун, — я кошусь на Бернарда. — Я на втором курсе.
— Как интересно , — отвечает Тензи, таким тоном, будто видит мою ложь насквозь. — Я должна познакомить вас с Чинитой. Уверена, ей будет очень интересно узнать все о Брауне. Это сможет ее предостеречь.
Я игнорирую оскорбление и парирую.
— С удовольствием, миссис Дайер.
— Зови меня Тензи, — говорит она негодующе. Она оборачивается к Бернарду и, чтобы не позволить мне взять верх над собой, произносит. — Давай позволим твоей подружке распаковать вещи.
***
Спустя немного времени, я сижу на краю кровати и стараюсь сообразить, где найти телефон, и стоит ли звонить Саманте, чтобы спросить совета как себя вести с Тензи. Затем я вспоминаю, как она валялась на полу у Джессенов и улыбаюсь. Ну и что, что она ненавидит меня? Я в Хэмптонсе! Я подскакиваю с кровати, снимаю одежду и переодеваюсь в бикини. В комнате немного душно, поэтому я открываю окно и любуюсь видом. Яркий зеленый газон оканчивается ухоженной живой изгородью, за которой тянутся километры полей с коротколиственными растениями. Это картофель, объяснил мне Бернард. Я вдыхаю сладкий влажный воздух, свидетельствующий о том, что океан просто не может быть далеко.
Под нежные звуки прибоя, я слышу голоса. Я высовываюсь в окно и вижу Тензи с еще одной женщиной. Они сидят за металлическим столом в маленьком внутреннем дворике, потягивая, кажется, Кровавую Мэри. Я могу слышать каждое их слово, как будто сижу рядом с ними.
— Она ненамного старше Чиниты, — восклицает Тензи. — Это отвратительно.
— Сколько ей лет?
— Кто знает? Она выглядит, как будто только окончила школу.
— Бедный Бернард , — говорит вторая женщина.
— Такое трогательное учебное пособие , — прибавляет Тензи.