Летопись Третьего мира. Ч.2 Южная Грань
Шрифт:
Стижиан поджал губы и сделал несколько шагов вперед:
– Меня зовут Стижиан Ветру!
– Прокричал он.
– Во имя Богини! Откройте ворота!
Все прекрасно понимали, что ворота им не откроют, а ведь любая церковь обязана впустить любого из представителей Храма Сияния.
Монах пожал плечами и, не оглядываясь, сжал кулак и замахнулся на каменные врата.
Глаза Амита засияли голубым, каждый из монахов принял свою любимую стойку, Дримен снял со спины белый меч и уже подготовил несколько зарядов с заклинаниями льда, одна только Ора так и продолжила стоять на прямых ногах, скрестив руки на груди.
Одного
Никого. Двор церкви оказался пуст. Желтая трава, мертвые кусты и деревья, пересохший и пованивающий круглый высокий фонтан. Никаких признаков жизни, только грязь и пыль.
Молча, их небольшой отряд прошел внутрь и все про себя удивились: они видели здесь людей, даже нескольких послушников, но слой пыли и грязи оказался ровным, на нем не было следов.
– Ора, Стиж, Роан, Фасвит и Дримен - налево. Остальные - за мной. Встречаемся здесь же через десять минут ровно.
– Скомандовал Тео.
Все, кроме мага, синхронно повернули головы в сторону восходящего солнца и разошлись.
Шли достаточно медленно, но отнюдь не тихо. Никому из присутствующих не хотелось чувствовать себя преступником, вломившимся на чужую территорию, так что они без каких-либо зазрений шаркали ботинками, создавая негромкий шум.
В ширину территория церкви оказалась не такой уж большой и явно уступала монтерскому монастырю. Побродив по периметру и не обнаружив никаких признаков жизни, монахи уже собрались было возвращаться, как Роан вдруг присвистнул. Все повернули к нему головы, а затем взгляды проскользнули вдоль его руки и уставились на латанный-перелатанный трибушет, с ещё стекающими по нему каплями уже остывшего масла:
– Значит, стреляли отсюда, - высказал очевидное Фасвит, - только кто? Следов-то нет. Разве что их замели.
– Может и замели, - Дримен скрестил руки на груди, - здесь есть следы магии. Очень тонкие, даже я их с трудом вижу. Из-за их объемов определить класс магии невозможно.
– Я их закопаю живыми.
– Прорычал Стижиан, пнув мелкий камешек, валявшийся под ногами.
– Нам пора возвращаться, - Ора с отвращением во взгляде отвела глаза от орудия и поманила за собой остальных.
– Что выяснили?
– Тео отряхнул перепачканные где-то брюки.
– Стреляли оттуда, - Роан указал рукой в сторону где находился трибушет, - оранец сказал, там есть следы магии.
Этот монах с особым, неярко выраженным презрением относился к выпускникам академии магии, что Дримен пока что старательно игнорировал.
– Это было ожидаемо. Я так понимаю, на территории церкви нет никого. Значит, нам надо внутрь.
Ора, Амит и Дримен синхронно кивнули.
Деревянная дверь, в отличие от врат, оказалась незапертой. Навалившись на неё, Стижиан и Тео сдвинули её с места, и едва между двумя створками образовалась щель. Им в нос ударил отвратительный запах гнили и разложения, смешавшийся с чем-то кислым, воздух. Монахи, привыкшие к явлениям такого рода, только лишь сморщили носы, а Дримен, хотевший было приложить взятый из кармана платок к лицу, пошатнулся и чуть было не упал после первого же вдоха. Амит подхватил его со спины и похлопал по плечу.
– О Богиня! Я надеюсь, что послушники не были заперты в этом зале.
– Монахиня
– Что там?
Тео набрал полную грудь воздуха, готовясь ответить, но предпочел сдвинуть двери ещё чуть-чуть и позволить всем остальным узреть увиденное.
Церковного зала как такового уже не было. Первое, что видел прихожанин стоя в дверях любой церкви - это всегда огромный символ Храма Сияния - четырнадцатигранную звезду, обязанную ослеплять своей красотой. Она висит практически под потолком и являет собой не витраж, который должен переливаться на солнце, а подвесное сооружение в несколько тонн весом, висящее на нескольких, похожих на стеклянные, тросах. Каждый из тросов держал один или два осколка, сходящихся в одной точке в центре, и сейчас из четырнадцати осколков на месте оставалось только пять.
Огромные белокаменные части звезды валялись в дальней от монахов части зала. Они размолотили алтарь и несколько лавок, погребя под собой несколько десятков мужчин, одетых в инквизиторские рясы послушников. Их кровь залила все пространство под висящими остатками звезды и стекала в пролом в полу. Амит сощурился, и ему показалось будто бы кровь начала сливаться только сейчас, когда они открыли двери.
– Когда последний раз городских пускали в церковь?
– Хотел уточнить Грильяр.
– Меньше месяца назад, не так ли?
– Да.
– Тео сделал несколько широких, но очень аккуратных шагов вперед, чтобы увидеть ещё порядка сотни тел молодых мужчин.
Ора вошла в зал вслед за ним и подошла к телу, находящемуся ближе всего к выходу. Оно лежало так, будто этот человек до последнего мгновения своей жизни тянулся к двери. Кожа на его теле иссохла, стянулась, пожелтела. Монахиня прислушалась к своей интуиции, нагнулась и стянула с его спины с легкостью порвавшуюся рясу: перед её глазами предстала длинная вытянутая руна, вырезанная вдоль позвоночника. Значением начертанных на теле инквизитора символов не было известно никому кроме Оры, собаку съевшей на изучении рун семи школ.
– Я и не думала, что они закончили её разработку, - сказала она подошедшим к ней трем монахам, имена которых она не запомнила, в то время как все остальные прошли дальше по зале.
– Это бесчеловечно.
– Ткань упала на тело, прикрыв уродство на его спине.
– И что это?
– Один из монахов, Тамлит, кажется, выглядел особенно обеспокоенным: он был едва старше Кирано.
– Это руна - палка о двух концах. Обладает двумя интересными, но ужасающими свойствами. Она контролирует какую-то часть мозга человека и отчасти может управлять его телом и сознанием. А в случае, если подчиненный этой руне человек окажется слишком силен духом и начнет сопротивляться её действию, его позвоночник сломается. Как у этого бедняги.
– И кто же их контролирует?
– Тот, кто чертил на нем руну.
– На этом тоже знаки вдоль позвоночника.
– Сказал Стижиан.
– И на этом.
– Амит бросил кусок оторванной ткани обратно.
– Да на всех она есть. Ора!
– Рыкнул Тео.
– Кто сможет контролировать разом сознания стольких людей?!
– Понятия не имею. Я лишь слышала об эксперименте такого рода, но не знаю деталей.
– Спокойно ответила она, но почувствовала себя обиженной: зачем на неё кричать?