Лев для Валерьянки
Шрифт:
Приняв решение и окончательно спустившись на траву, Валерка оглянулась на успокоившуюся Кейтсу, которая, отшвырнув труп росомахи, зализывала раны своему Берту, и любознательной мышкой шмыгнула в кусты, надеясь, что не попадет в мышеловку.
Глава 28
— Мисель Ковалева… — начал было разговор графский секретарь, но, на секунду запнувшись, исправился: — Точнее, как я понимаю, уже мейсса Нейрандес. Примите мои искренние поздравления и пожелания счастья.
В словах мужчины не было ни ехидства, ни иронии. Глаза
— Танимрий, не время для расшаркиваний! — Терпением потенциальная теща Рсмурса, похоже, не отличалась. Несмотря на свои злоключения, женщина выглядела по-прежнему крайне эффектно и совсем не производила впечатления матери взрослой дочери. А еще из глаз двуликой ушла та обреченность и затаенная боль, которые иногда проглядывали, когда мейсса Фырмыр думала, что на нее никто не смотрит.
Сейчас пантера была полна решимости вымолить, выгрызть, вырвать место под солнцем если не себе, то своей единственной дочери.
— Мейсса Нейрандес… — Ее выразительный взгляд впился в лицо Валерианны, пытаясь понять, как девушка к ним относится. За время своего непростого брака Симила уже научилась чувствовать собеседника, улавливать его настроение и осторожно, крадучись, тихой сапой подталкивать к нужным ей поступкам.
— Вам, насколько я понимаю, наша семья в целом и мы с дочерью в частности, по сути, не сделали ничего дурного. Понимаю, что вы сейчас стали супругой Мааля и его дочь была вашей подругой…
— Что значит «была»? — немедленно возмутилась Лера. — Она и сейчас ей является и будет всегда.
— Как вам угодно. — Мейсса Фырмыр чуть дернула точеными плечами. — Возможно, будет и так, хотя по моему опыту женская дружба — понятие не очень прочное, ссора может возникнуть из-за мелочи и превратить бывшего друга в самого опасного врага. Речь не о вас…
— Вам от меня что-то надо. Это же очевидно, — в свою очередь отзеркалила ее движения Валерка, тоже пожав плечами. Слава богу, пару-тройку книжек по психологии и невербальным знакам тела она в свое время на Земле пролистала. Много не запомнила, но чего-то по верхам нахваталась.
— Разумеется.
Пантера перестала играть в милую тетушку, добродушно предостерегающую племянницу от ошибок молодости, и перешла к делу.
— Мы, — она обвела взглядом свое маленькое семейство из дочери и ее жениха, — просим вас дать нам свою защиту и покровительство. Как жена главы прайда, даже не будучи признаны графиней Нейрандес, вы вправе взять под патронаж какую-то из нуждающихся семей, потерявших главу рода.
— М-м-м… — Честно говоря, Валерианна растерялась. Патронаж над двуликими? Принять решение… Да кто ж ее будет слушать? Тем более теоретически они сбежавшие из заключения преступники.
— Не давите на нее, мейсса Симила, — внезапно негромко, но строго перебил женщину мьест Рсмурс.
Он бережно прижимал к себе свое нечаянное счастье и сейчас смотрел Лере прямо в глаза.
— Вы же любите правду, мейсса Валерианна? — Танимрий невесело усмехнулся. — В случае вашего отказа наша участь будет весьма незавидна. Я имею в виду не только нас
Лицо мужчины на миг поплыло, проявляя звериные черты. Объяснения давались нелегко. Ведь если для Валерианны это были лишь слова, то двуликий очень хорошо себе представлял реальную картину событий.
— Она будет просто добавочным трофеем. Причем с большой вероятностью совершенно ненужным и, возможно, опасным — как потенциальная мать наследника, имеющего больше прав. Так что поддержки в своем роду дамы не найдут, только смерть. — На пару минут секретарь замолчал, хрипло дыша и пытаясь справиться с эмоциями, а потом продолжил: — Сначала будет малая внутриродовая арена за главенство, это как бы официально.
Рсмурс встряхнул головой, и отросшая густая челка упала на его потемневшие от переживаний глаза. Эйела, прижимавшаяся к нему, испуганно дрожала, в глазах побледневшей девушки, оказавшейся в гуще интриг, стояли слезы.
— Соседи тоже, поверьте, не останутся в стороне и решат использовать ситуацию к своей выгоде. Кто-то просто начнет безобразничать на границах принадлежащих роду земель, кто-то будет делать ставку на одного из претендентов, требуя за поддержку свою долю родовых богатств, ну и без наемных убийц, отравы и прочих прелестей смутного времени не обойдется. В худшем случае род совсем исчезнет, а его представители как жалкие попрошайки разбредутся по чужим кланам, заняв там низшее положение. Хуже всего придется детям.
— Почему детям? — перебила графского секретаря Лера. Сердце девушки болезненно сжалось. Она не понимала, при чем здесь ни в чем не повинные малыши.
— Легче всего управлять взрослыми через их детей! Неужели ты не понимаешь? — зашипела, опять не выдержав, мейсса Фырмыр, встревоженно косясь на дочь. — Я тогда отпустила Луизу потому, что сама была беременна. Я не могла больше смотреть на страдания несчастной, которая полюбила не того, кого следовало, а еще я понимала, что Гайвен, озабоченный тем, что у него скоро будет наследник, не станет скрупулезно проверять мои слова. Дети — лучший инструмент для грязных манипуляций. Любые распри в прайде означают в первую очередь смертельную угрозу для самых слабых.
— А я-то чем вам помогу? — Валерианна совсем запуталась. Судя по затихшим звукам, бой на поляне уже завершился, скоро ее начнут искать, а она так ничего и не поняла. Хорошо хоть, влюбленная парочка, зализывающая друг другу раны, вроде бы про нее забыла.
— Ваше покровительство не сможет отменить никто. Даже ваш супруг. Тем более он будет обязан поддержать вас, так как сам сделал выбор, связав себя узами не в городской ратуше, а тут, у древнего символа «решения души, сердец и обязательств». Это же не брачный алтарь, а место, где приносят и другие клятвы. Самое древнее место во всем графстве. — Рсмурс понимал, что времени мало, но старался объяснить достаточно подробно, чтобы Валерианна, не дай создатель, не решила, что ее обманывают и используют втемную.