Лев (в сокращении)
Шрифт:
— Там у нас удобрения, — ответил Тарик, тот, что сидел на пассажирском сиденье, и засмеялся, а вслед за ним и остальные двое. Однако Халил смеяться не стал, и мужчины замолчали. Они не любили работать с арабами. У арабов нет чувства юмора, они не пьют и не курят, в отличие от боснийских мусульман, и с женщинами своими — да и вообще со всеми женщинами — обращаются очень плохо.
— Так что там? — повторил вопрос Халил.
На сей раз Тарик ответил без смеха:
— Удобрение нитрат аммония, жидкий нитрометан, дизельное топливо и «Товикс
— А откуда вы знаете, что не вызвали подозрений? — спросил Халил.
Ответил ему шофер Эдис:
— Все эти химикаты продаются вполне законно для использования по назначению, их небольшие количества покупали люди, имеющие на это право, а потом перепродавали нам по грабительской цене. — Он улыбнулся. — Что здесь незаконного, так это то, что мы соединили их вместе и вставили капсюль-детонатор.
Тут Халил улыбнулся, а Эдис добавил:
— Самый дорогой ингредиент — это дизельное топливо.
Тарик и мужчина сзади, Боян, засмеялись, а Эдис сказал:
— Арабы разорят эту страну такими ценами на нефть.
Боснийцы опять рассмеялись, и Халил подумал: какие идиоты! Но идиоты полезные, явно отлично выполнившие свое задание.
— Насколько большая получилась бомба? — спросил он.
— Взрыв такого количества этих химикатов эквивалентен взрыву пятидесяти тысяч фунтов тротила, — ответил Тарик, судя по всему специалист по взрывному делу. — Если такой взрыв произвести посередине Манхэттена, то он станет причиной смерти и разрушения на милю в каждом направлении, а слышен будет больше чем за сотню миль.
Халилу немедленно захотелось, чтобы бомбу взорвали посередине Манхэттена, среди небоскребов и сотен тысяч людей на улицах. Но те, кто задумывал эту операцию, решили иначе — они планировали символическую акцию, которая призвана поколебать уверенность американцев, нанести удар по их высокомерию и вновь открыть недавнюю рану.
— А какой взрыватель? — спросил Халил.
— Электрический, — ответил Тарик. — В этих бочках — пятьдесят детонаторов, которые я соединил проводами со стандартным аккумулятором на двенадцать вольт. Ток от батареи идет к выключателю, который соединен с таймером. Понимаете?
Халил, конечно, понял не слишком много. Его опыт обращения со взрывчатыми веществами был невелик, и он предпочел бы, чтобы бомбу взорвал какой-нибудь мученик за веру — с его точки зрения, этот метод был куда более надежен, чем тикающее устройство. Но вся эта идея с бомбой была не его. Он приехал в Америку, чтобы убивать ножом и пистолетом, как убивают моджахеды. Однако за свой джихад надо было платить, и потому он согласился помочь с бомбой стоявшим за его спиной людям из Аль-Каиды.
Халил посмотрел на часы.
— Сегодня вечером у меня очень много дел. Я позвоню вам приблизительно в десять. До
Никто не сказал ни слова, и Халил продолжал:
— Если какой-нибудь полицейский будет слишком настойчив и попросит открыть кузов, откройте. Если будет продолжать любопытствовать, вам придется убить его.
На сей раз все трое кивнули.
— Эдис, Боян, Тарик, есть у вас оружие? — спросил Халил.
Каждый показал свой автоматический пистолет с глушителем.
— Хорошо. Вам платят за то, чтобы вы убивали всякого, кто попытается помешать выполнению этого задания. Я буду с вами, помогу вам убрать охранников. Потом вы свободны.
На самом деле потом они должны умереть, но они об этом даже не подозревают. А если и подозревают, то настолько глупы и заносчивы, что думают, будто трем бывшим солдатам с пистолетами невозможно сделать ничего плохого.
— Во имя Аллаха, да пребудет он в мире, всемилостивейшего и милосердного, будьте благословенны вы и ваш джихад. Аллах да пребудет с нами в эту ночь.
— Иди с миром, — ответили трое.
Тарик открыл дверь, и Халил вылез из кабины.
Как только он отошел, Боян сказал по-боснийски:
— Пошел к черту!
Мужчины засмеялись, но, отсмеявшись, Эдис сказал:
— Он меня пугает.
Остальные не нашли что возразить.
Глава 10
Бельвью. Я прямо-таки буду скучать по этому месту.
Я привез Кейт одежду, которую она просила, косметику и все такое прочее, чтобы она хорошо выглядела, когда завтра ее вкатят на носилках в машину «скорой помощи».
— Какие новости? — спросила она.
Ну, новости такие, что наш дом около трех недель был под круглосуточным наблюдением террористов. Но, поскольку это могло вогнать ее в запоздалую панику, я ответил:
— Никаких.
— Ты говорил с Уолшем или Пареси?
— Нет.
Мы посмотрели телевизор — документальный «Исторический канал», про то, что бывает, когда на землю падает метеорит; если это случится сегодня, то поездку в Миннесоту придется на некоторое время отложить. Время посещений заканчивалось в девять часов вечера. Мы с Кейт поцеловались на прощание.
— До завтра, — сказала она. И добавила: — В последний раз мы прощаемся с тобой здесь.
— Запасись рецептами перед выпиской.
Моим водителем из ФБР по-прежнему был Престон Тайлер, который завершал этой поездкой свой долгий рабочий день. Он сообщил, что до утра никакого шофера на дежурстве не будет, но что моя группа наблюдения и защиты на месте.
Замечательно.
Дома не было ни сообщений на телефоне, ни имейлов, ни пропущенных звонков, и мой мобильный молчал. Может, все уже вымерли от сибирской язвы? Или от нервно-паралитического газа? Я решил выждать еще полчаса и, если Халил не объявится, съездить к Борису.