Лейтенант космического флота
Шрифт:
— Жаль, что не все так считают, — сказал я. — Однако, продолжаем службу. Может, в другой раз повезёт.
— Увидимся в кают-компании, господин лейтенант, — улыбнулась она, на этот раз вполне искренне.
Я усмехнулся и прошёл в душевую, где быстренько ополоснулся, смывая с себя трудовой пот. Вахта выдалась напряжённая и неприятная, но вода уносила с собой вместе с грязью и все дурные мысли. Я обещал, что я наведу здесь порядок… Значит, я это сделаю, чего бы мне это ни стоило. Сначала на «Гремящем», а потом и в системе U-681.
Глава 8
От вахт
Поэтому следующие несколько дней я нёс службу то на реакторе, то на узле связи, то в жилых отсеках. В корабельный распорядок я уже влился, с командой сработался, с другими офицерами более-менее перезнакомился. С кем-то, можно сказать, наладил приятельские отношения, с кем-то, наоборот, успел поконфликтовать. Всё шло своим чередом.
«Гремящий» висел неподвижно на орбите, изредка запрашивая ту или иную информацию на станции или у мимо проходящих кораблей. Зыбкое и вонючее болото рутины. Служба на боевом космическом корабле оказалась куда менее романтичной, чем это рисуют в буклетах вербовщиков или в детских мультфильмах.
И это ладно я не попал на флот простым оператором. Мне не приходилось вылезать в открытый космос, чтобы, например, отдолбить примёрзшее к кораблю содержимое туалетов, когда система сброса отходов в очередной раз сработала нештатно, или чинить радиаторы охлаждения с помощью изоленты и стяжек. Я не перемывал вручную полы за каждым прошедшим, чтобы в жилом отсеке всё блестело, и не перетаскивал тяжёлые снаряды для главного калибра при усиленной гравитации.
Но я понимал, зачем это всё делается. Безделье сводит людей с ума, и если реальных задач нет и не предвидится, их нужно придумать искусственно, иначе жди беды. Личный состав должен быть занят постоянно, чтобы свободного времени едва хватало на приведение себя в порядок и подготовку к следующему дню.
Офицеры, впрочем, от этой бесконечной гонки в колесе безумия были освобождены. Во всяком случае, свободного времени у нас хватало, и я убивал его в маленьком спортивном зале, накидывая пару пунктов к гравитации, чтобы заниматься было чуть посложнее. Иногда появлялся в кают-компании, считая это скорее обязанностью офицера, нежели отдыхом. Общество офицеров и унтер-офицеров мне быстро наскучило.
А вот зарплаты и выходного, который можно будет провести на станции, а не на корабле, я ждал с нетерпением, как дети ждут подарков на Новый Год. Все эти неудобства жизни на космическом корабле и круглосуточного несения службы с лихвой компенсировались отличной зарплатой, за которой люди, во многом, и шли на флот. Пять лет потерпеть на контракте, а потом с чистой совестью на покой, проедать накопления, которых гипотетически хватит до конца жизни. Получалось это, естественно, только у единиц.
На станцию попасть я хотел не только для того, чтобы засесть в баре до тех пор, пока меня оттуда не вынесут, но и для того, чтобы пообщаться с её комендантом. А может быть, даже выйти на связь с высоким начальством. Делать это, используя системы
И я дождался. Сообщение, как обычно, принесла Скрепка. Вечером, когда я уже лежал в своей каюте, в одном белье.
— Баланс пополнен! — выехала она на листе бумаги, в чёрных очках-авиаторах, всем видом излучая крутость.
Обычно ей запрещалось появляться самой, без запроса. Только по важным делам. Это, несомненно, важное. Я подскочил, запросил баланс.
Баланс: 120554,4 имперских кредитных билетов
Социальный рейтинг: 22768 баллов
— Наконец-то! — воскликнул я, даже подпрыгнув на радостях.
Заждались.
Для сравнения, работяга на заводах Новой Москвы мог рассчитывать на двадцать-тридцать тысяч кредитных билетов. На космической верфи — около сорока, за вредные условия работы. Оператор на эсминце типа «Гремящего» получал чуть меньше семидесяти. Я расплылся в улыбке, первая выплата мне понравилась. Особенно если ещё учитывать, что мне не приходится тратиться на еду, одежду и крышу над головой. Я живу на корабле, за счёт имперской казны.
— Скрепка, дай расписание вахт, — запросил я.
Она вывела передо мной целую таблицу, и я нашёл себя в расписании. Ближайший выходной… Послезавтра.
Ждал я его, как рядовой оператор ждёт окончания контракта. На челнок я вошёл первым, следом за мной вошёл младший лейтенант Каргин, за ним — небольшая компания нижних чинов. Все мы направлялись на станцию, чтобы провести время там, а не торчать на корабле. Операторы тоже планировали кутить, пропивая зарплату в местном баре, и бурно обсуждали, как именно будут тратить поступившие деньги.
Какая-то часть меня хотела присоединиться к ним в баре, отдохнуть и выпить, но офицер не должен даже во время выходных панибратствовать с операторами. Если и буду пить, то только отдельно от них. А вот с Каргиным можно.
Знакомый уже ефрейтор отстыковал челнок от «Гремящего», вышел на орбиту, пересекающуюся со станцией, прошёл через пояс астероидов, подлетел к станции, запросил разрешение на стыковку. Я выглянул в иллюминатор, пытаясь разглядеть пристыкованные к космической станции корабли. Несколько грузовиков, пара курьерских посудин, ничего особенного. Наш челнок проследовал к указанному шлюзу, ювелирно пристыковался в объятия магнитного захвата.
Мы все буквально дрожали от нетерпения. Смена обстановки всегда нервирует, и этот раз не стал исключением, но из челнока мы выбрались чинно и благородно. Сперва я, потом Каргин, потом уже все остальные, тут же растекаясь по глубинам космической станции. Их дорога вела напрямик к бару, самому посещаемому и популярному месту на станции. Все остальные отсеки были уже не так популярны и многолюдны.
Я же направился наверх, к коменданту станции, представителю гражданской власти в этой системе. Человеку, отвечающему за закон и порядок, и более того, имеющему выходы на высокое начальство. Может, конечно, статься, что и он в доле с капитаном Сахаровым, и с местными контрабандистами тоже, но я не оставлял надежды, что комендант окажется честным человеком.