Лейтенант космического флота
Шрифт:
Скрепка в схематичной военной фуражке комично исполнила воинское приветствие и вывела мне на сетчатку координаты относительно положения «Гремящего». Я приготовился забить их в бортовой компьютер эсминца, но вдруг передумал.
— Включаю ручное управление, — произнёс я.
На эсминцах я прежде не летал, но когда взялся за штурвал, чуть шершавый, с углублениями под пальцы, с массивными резиновыми кнопками, чтобы даже тупой военный не промахнулся по ним пальцами-сосисками, то ощутил свою полную и безоговорочную власть над этим кораблём.
Штурвал
Цифры на мониторах побежали стройными рядами, маневровые двигатели ускоряли эсминец до скоростей, близких к скорости света, но не преодолевая этот барьер. Выжимать из корабля максимум я тоже не стал, ограничился десятью процентами световой, понемногу приближаясь к источнику сигнала, который за это время повторился ещё несколько раз.
Корабль в один момент резко тряхнуло, цифры на мониторе изменились скачкообразно, не так, как я рассчитывал. Твою мать! Забыл про гравитационный колодец! Звезда и так притягивала нас к себе, а тут ещё и резко приблизились к ней на десяти процентах скорости света. В звёздных системах не бывает прямых дорог, только кривые, и чем ближе ты приближаешься к сверхмассивному объекту, тем больше искривляется твоя траектория. Я спешно начал исправлять свою ошибку, чувствуя, как потеют ладони. Двойка, курсант Мясников, отправляйся на пересдачу.
Я ещё и непрерывно сканировал пространство перед собой в надежде понять, что там происходит до того, как мы выйдем на дистанцию огневого контакта. Пока сенсоры давали слишком нечёткую картину. Два корабля передавали свои координаты в автоматическом режиме откуда-то с той стороны, и достоверно выяснить, стреляют они друг в друга или просто неудачно попытались состыковаться, пока не получалось. Находились они на самой границе системы, подальше от чужих взглядов, готовые в любой момент занырнуть в гипер, откуда их будет уже не достать.
Схватил наушники, нацепил на голову, на одно ухо, опустил микрофон, зажал клавишу трансляции. Если узел связи работает в нормальном режиме, то на этих кораблях меня должны услышать. Индикатор на мониторе снова мигнул.
— Говорит лейтенант Мясников, малый эсминец «Гремящий», — облизнув пересохшие губы, сказал я. — Приказываю немедленно остановиться и приготовиться к досмотру.
Такие полномочия у меня имелись. Гражданская власть в системе U-681была представлена комендантом станции, военная — капитаном «Гремящего», и я на время этой вахты замещал его, так что имел право отдавать такие приказы. Последствия, правда, могли быть самыми непредсказуемыми, но отступать я не собирался.
На мониторе и карте наконец высветились названия обоих кораблей. «Двина-14/22:07» и FSA Winger, грузовой
Глава 7
Останавливаться всё же пришлось с небольшой перегрузкой, чтобы не пролететь мимо нужной точки. «Двина» и альянсовский почтовик шли параллельным курсом всего в паре километров друг от друга, в пределах прямой видимости. Я остановился в сотне километров, нацелив главный калибр на «Двину» и чувствуя себя шерифом маленького городка, заставшим врасплох бандита.
— Господин лейтенант! Запрос с почтаря! На прямой сеанс связи! — взбудораженный голос младшего лейтенанта Каргина прозвучал как гром небесный, выводя меня из какого-то внезапного оцепенения. — Запрос с «Двины», тот же самый!
Мой палец замер над клавишей огня, так удобно расположенной под штурвалом. Одно нажатие, и стальная болванка прошьёт грузовик насквозь. Щитов на «Двине» быть не должно, если только пираты не переоборудовали это корыто за то время, пока зависали на станции.
— Господин лейтенант! — снова окликнул меня связист.
— Подключай обоих, — сказал я.
На таких расстояниях потерь и искажений быть не должно даже при трёхстороннем подключении.
— Говорит «Двина-14/22:07», приём! Как слышно меня? — прозвучал в наушнике знакомый голос капитана Сорокина.
— «Гремящий» слушает, слышу хорошо, — отозвался я.
— FSA Winger на связи, запрашиваю разрешение на выход в гиперпространство, — металлический голос автопереводчика звучал несколько непривычно и даже неприятно.
— Запрос отклонён, — сказал я. — Объясните, что тут произошло.
— Всё в порядке, офицер, — сказал Сорокин, и я даже сквозь километры космического вакуума чувствовал, как он ухмыляется, сидя в своём скафандре и вращаясь в кресле пилота.
— Просто недоразумение, — сообщил альянсовец.
Я непрерывно обшаривал сенсорами пространство вокруг нас, насколько это было возможно, и в их текущем местоположении, и по пройденному пути. Всё это просто смердело чем-то незаконным, но предъявить что-либо тому или другому капитану я не мог. Разве что отправить досмотровую команду на «Двину», авось они обнаружат что-нибудь запрещённое, но и то, это будет не совсем то, чего я хотел. Досматривать иностранца я мог только в присутствии таможенника или с согласия альянсовского капитана, но получить такое согласие почти нереально.
— Капитан Сорокин, запрашиваю логи бортового компьютера за последние сутки, — сказал я.
Вряд ли он успел их подчистить.
— Вы уверены, лейтенант? — спросил он.
— Отправляйте логи, капитан, — потребовал я.
— Одну минуту… — сказал он.
Я даже и не надеялся на такую покладистость. Наоборот, я рассчитывал на то, что Сорокин затеет какую-нибудь глупость вроде побега, и я со спокойной душой нажму на спуск. Очень уж мне хотелось посмотреть на выстрел главного калибра. Обязательно бахнем. Но потом.