Лгунья

Виндзор Валери

— А сама-то ты чем занимаешься?

— Товарами широкого потребления, – сказала она. – Я агент по продаже товаров широкого потребления.

Я кивнула. Это многое объясняло. Вот откуда ее легкость в общении и познания о том, как устроен этот мир.

— Ты, наверное, очень умная, – сказала я. Она начала рассказывать о работе, но взгляд мой то и дело возвращался к блондинке, поднявшей шум по поводу того, на каком стуле ей больше нравится сидеть.

— Она тебя прямо приворожила, да? – сказала Крис.

— Она и в самом деле проститутка? – спросила я. В Англии я бы произнесла это вполголоса, но в чужой стране появляются определенные преимущества:

можно говорить совершенно свободно.

— Ты хочешь сказать, что никогда не видела проституток? Где же ты была всю свою жизнь? – спросила Крис. Как будто общаться с проститутками, ловить попутку и обедать в злачных местах – это норма, как будто все только этим и занимаются.

— В Хэнли, – сказала я немного обиженно.

— В Хэнли? Это где такое?

Дочка patronne принесла мороженое.

— Если тебе нужен паспорт, – небрежно бросила Крис, облизывая ложечку, – я могла бы посодействовать. У тебя есть при себе какой-нибудь дорожный чек?

Я покачала головой.

— А кредитные карточки?

Блондинка, проститутка, села с двумя своими провожатыми за столиком у дверей. Мне видны были только движения ее головы, она льнула к одному из парней, ворошила ему волосы, что-то нашептывала на ухо.

— Но если я начну пользоваться кредитками, меня сразу выследят, – возразила я.

— Кто? – вытаращилась на меня Крис. – Муж? Ну и что из того? Пока он спохватится, ты уже фьють, ищи–свищи.

Несмотря на количество съеденного, у меня в животе вдруг стало пусто.

— И вообще, – говорила Крис, – даже если догонит, что тогда? Ты свободная личность.

— Нет, – пробормотала я. – Не думаю.

— Да конечно свободная, – нетерпеливо произнесла Крис.

— А в каком смысле – «паспорт»? Что ты имеешь в виду? – спросила я.

— А что, по–твоему, я могу иметь в виду? Я понятия не имела.

— Поддельный? – предположила я.

— Ладно, считай, что разговор окончен, – сказала Крис.

Она заказала к кофе коньяк. Я сидела обиженная, щеки пылали. Потом стала рыться в сумочке в поисках оставшейся стофранковой купюры.

— Ой, да брось ты, ради бога! – сказала она раздраженно. – Убери. Я угощаю.

— Ты платила за завтрак, – запротестовала я.

— Ну и что с того? – она залпом осушила рюмку с коньяком. – В общем, так: что бы ты ни решила, но дальше в таком виде ты не поедешь. – Она допила кофе и поднялась. – Жди здесь. Я быстро.

Она подошла к стойке заплатить за обед и вышла за дверь, скрывшись в темноте. Я поиграла с мыслью, что меня бросили: представляла, что слышу шум мотора, что Крис уезжает без меня. Я ждала, ковыряя ложкой в кофейной гуще. К моему лицу прилипла печальная, смущенная улыбка. Интересно, хватит ли у меня храбрости напроситься в попутчики к кому-то из этих шоферов. Это было нечто вроде решения. В нем была определенная логика. Я могла всю оставшуюся жизнь разъезжать по Франции без цели и направления, бесконечно кружить, пользуясь гостеприимностью водителей грузовиков. Наконец Крис вернулась с большим черным свертком.

— Иди, надень, – сказала она. – Юбка с резиновым поясом, так что должна налезть. Я подожду в машине.

Держаться прямо оказалось довольно трудно. После первой теплой волны от ликера теперь было такое ощущение, что чем больше пьешь, тем трезвее становишься; но едва я встала на ноги, комната поплыла, пришлось ухватиться за стол, чтобы не упасть. Я сфокусировала взгляд на двери с надписью «Toilettes», приказала себе не отклоняться от курса и добраться до нее, ни во что не врезавшись

и не привлекая к себе внимания. В туалете никого кроме меня не было. Я посмотрела в зеркало. Лицо в пятнах, помятое, пугающе бледное. Волосы дико растрепаны. Я наклонилась ближе, так что лицо и его отражение почти коснулись друг друга: понадеялась, что, если приглядеться, впечатление будет не таким удручающим, но так я не смогла увидеть всего лица целиком, только частями – огромные, воспаленные глаза, опухшее, в оспинках лицо, чернеющую ноздрю с влагой на волосках. Я отшатнулась. Я швыряла на все это пригоршнями воду, холодную воду из-под крана, и держала глаза закрытыми, чтобы не смотреть, пока не запрусь в кабинке. Писала я целую вечность, думала, это никогда не кончится. Моя белая юбка порвалась, была в пятнах от вина и чудовищно измята. Я сняла ее и надела юбку Крис. Эластичный пояс натянулся до предела. Из пакета выпала черная футболка. Я стянула через голову свою блузку. Корзины для мусора здесь не было, так что я скатала грязную одежду в комок и затолкала в угол.

Когда я открыла дверь и вышла, перед зеркалом стояла та самая блондинка, проститутка, и поправляла прическу в ожидании, пока освободится кабинка. Я не знала, заговорить с ней или не надо. Не знала, чего она от меня ждет. Я нервно улыбнулась ее отражению и сказала:

– Pardon.

Встала рядом с ней, поставила сумочку на раковину и вынула косметичку. Она что-то сказала хрипловатым голосом, что-то по–французски, я не поняла.

– Pardon? – еще раз произнесла я, на этот раз извиняясь не за то, что так долго занимала кабинку, а за непонимание. Надеюсь, до нее дошла разница.

– Je suis anglaise [33] , – добавила я, просто на всякий случай.

– Anglaise, uh? [34] – Она рассмеялась. Я ужасно нервничала. Припудрила отекшее, бледное лицо. Стало еще хуже. Нарумянила щеки. Мое отражение становилось все более гротескным. Девушка улыбнулась про себя. Я наблюдала за ней в зеркало, пораженная ее красотой. У нее были прекрасные зубы. Я никак не могла сопоставить эту красоту со всем остальным: с ее хриплым голосом, крикливостью, с избранным способом зарабатывать на хлеб насущный.

33

Я англичанка (фр.).

34

Англичанка, вот как? (фр.)

Глаза наши в зеркале встретились. Я поспешно отвела взгляд и достала из косметички расческу. Она протиснулась мимо меня и что-то еще сказала, я не расслышала. Мы невольно коснулись друг друга.

Вместо того чтобы зайти в кабину и закрыть за собой дверь, она остановилась в проеме и повторила то, что говорила перед этим. Меня бросило в жар.

– Je ne comprends pas [35] , – сказала я.

– Vos victements [36] , – повторила она и указала на маленький позорный сверток в углу.

35

Я не понимаю (фр.).

36

Ваша одежда (фр.).