Либерия
Шрифт:
— Прежде чем ехать и смотреть товар, мне нужно узнать цену, — сказал Шимон. — А вдруг цена такая, что и ехать не стоит?
— Поверьте, вам понравится наша цена, — рассмеялся Барни. — Ну... По какой цене вы берете металл в Бонге?
— Вообще-то это коммерческая тайна, но... — Шимон почесал рукой голову, изображая мучительные сомнения. — Ну хорошо. Мы платим в Бонге... двадцать.
— Двадцать чего? — подались вперед Барни и Мелинда.
— Двадцать долларов, — сказал Шимон, непринужденно рисуя каракули на листе бумаги.
—
— За что? — повторила Мелинда.
— За тонну, — сказал Шимон, глядя в потолок.
— За тонну... Ага... Понятно. Хорошо, я продам вам металл по пятнадцать долларов за тонну. Но платить вы будете напрямую мне, — поспешно добавил Барни.
— Что ж, это хорошее предложение, — спокойно сказал Шимон, — но нам нужно все обдумать, посчитать. И увидеть товар своими глазами. Я завтра же отправлю к вам экспертную комиссию. После того как мои люди изучат ситуацию на месте, я приму окончательное решение.
— Об этом я и говорил, — торжествующе воскликнул Барни. — Сначала посмотрите товар, а уж потом поговорим о цене!
— Вам понравится то, что вы увидите в Мэриленде, — сказала Мелинда, энергично кивая. — У нас там столько металлолома! Повсюду, везде!
— Вот и отлично, — сказал Шимон, вставая с места. — Может быть, хотите чего-нибудь выпить? Чай, кофе, кока-кола?
— А может быть, у вас есть что-нибудь покрепче? — спросил Барни. — Например, пиво.
— Да, пиво должно быть, — ответил Шимон после секундного замешательства.
Через минуту Шимон вернулся в гостиную, держа в руках три "хайнекена" и открывалку. Барни и Стронгман взяли бутылки из рук Шимона и, пренебрежительно отмахнувшись от предложенной открывалки со словами "Не надо! Это — Африка!", откупорили крышки зубами и стали пить.
Выпив полбутылки и громкую отрыгнув, Барни спросил Шимона, смотревшего на него с озадаченным видом:
— Ты не пьешь пиво?
— Пью, но не в семь часов утра.
— Почему? — искренне удивился Барни. — Пиво очень полезно для здоровья! Оно убивает разные инфекции, придает силы, поднимает настроение. Либерийцы очень любят пиво. Поэтому единственное работающее производство в нашей стране — это пивоваренный завод.
Барни и Стронгман переглянулись с озорным видом и весело рассмеялись.
Шимон спросил Мелинду, молча державшую в руке свою бутылку:
— Вам открыть?
— Нет, спасибо, — ответила она с застенчивой улыбкой. — Я заберу пиво с собой — как сувенир.
*******
На прощание Шимон сунул в руку Барни маленький рулончик из долларов. Тот молча кивнул, попрощался и вышел. Мелинда последовала за ним.
Стронгман, пожимая руку Шимону, спросил:
— Значит, выезжаем завтра?
— Да, приходи сюда в семь утра.
В дверях Стронгман столкнулся с Мохаммедами. Те подозрительно на него посмотрели и вошли в дом; при этом Омар грубо толкнул его
Мохаммеды встали у дверей с каменными лицами, не здороваясь.
— Шимон, кто эти люди? — проскрипел достопочтенный Корома.
Узнав, кто к нам приходил и о чем шел разговор, Мохаммеды взорвались от возмущения. Они кричали что-то друг другу на своем языке и махали кулаками в воздухе.
Наконец достопочтенный Корома обратился к Шимону:
— Друг мой! Если ты сам толкаешь себя в руки мошенников, то я ничем не могу тебе помочь!
И обиженно повернулся спиной к Шимону, будто бы собираясь уходить — но почему-то остался стоять у двери.
— Достопочтенный Корома, послушай меня, — сказал Шимон. — Ты — неотъемлемая часть нашей компании. Если компания выиграет, то выиграешь и ты. Тебе это прекрасно известно. Эта сегодняшняя встреча — на благо компании! Когда ты узнаешь все детали, то сразу поймешь, что я все сделал правильно. И расцелуешь меня так же, как я тебя сейчас расцелую!
Растопырив руки, Шимон шагнул к достопочтенному Короме и заключил его в объятия. Тот пытался высвободиться, кряхтя и чертыхаясь. Корома-младший и Омар наблюдали за этой сценой с неуверенными улыбками.
Наконец достопочтенный Корома со смехом оттолкнул от себя Шимона и сказал, пытаясь отдышаться:
— Что это на тебя нашло?
— Это чтобы ты понял, как я к тебе отношусь, — сказал Шимон, — и больше не подозревал, что я могу оставить тебя в стороне.
— Но почему нас не пригласили на эту встречу? — нахмурился Корома-старший. — Я уже подумал, что ты хочешь остановить проект в Бонге и перебраться в Харпер...
— Ни в коем случае! — воскликнул Шимон. — Я не пригласил вас по той причине, что не хотел спугнуть наших гостей из Мэриленда. Ближайшее время мы будем продолжать действовать таким образом — пока не заключим контракт с ними. Вы, друзья мои, должны пока что оставаться за кадром. Хорошо?
— Ладно, Шимон, — неохотно сказал Корома-старший, — я соглашаюсь. Но только по одной единственной причине: я знаю, что если ты принял решение, то бесполезно пытаться тебя переубедить!
— Ты прав, достопочтенный! — кивнул Шимон. — Упрямство — моя отличительная черта. Но я буду держать тебя в курсе и советоваться с тобой по всем вопросам. Договорились?
— Мой совет тебе такой. Не ограничивайся только договоренностью с суперинтендантом — он глава исполнительной власти округа, и его в любой момент могут снять по приказу из центра. Важно договориться с представителями законодательной власти, сенаторами округа; эти будут занимать свои должности до следующих выборов, а рычагов влияния у них не меньше. Я знаком с ними и могу организовать встречу.
— Спасибо за совет! — кивнул Шимон. — Я сегодня же с ними переговорю, еще до отъезда в Мэриленд наших разведчиков.