Лич добра и поддержки
Шрифт:
— Дали слишком много зелья, — заключила Самайра.
— Что ж, — я дёрнул за рычаг включения вентиляторов в буфере. — Тогда пора вскрывать.
Запираю за собой дверь буфера, после чего захожу в испытательную камеру. Оборотень смотрит на меня оценивающим взглядом, прикидывает, наверное, как бы вырваться и прикончить меня…
Подхожу к нему и начинаю готовить инъектор. Мозг его мне не нужен, там нихрена интересного, поэтому я собираюсь вколоть ему прямо в мозг дозу рицина, который убьёт его мгновенно, не успев оказать никакого токсического влияния
Задачкой будет, конечно, найти такую тушку, в которую можно будет уместить настолько крупногабаритную требуху…
Хватаю голову рыжего оборотня за пасть, после чего подношу к его виску инъектор с заряженной ампулой рицина.
Оборотень задёргался, начал рычать сквозь стиснутую моей рукой пасть.
— Спокойно, скоро всё закончится, — сказал я ему, после чего ввёл длинную иглу прямо в висок. — Прямо сейч…
Рыжик приложил сверхусилие и выдрал крепление правой лапы. А вот это неожиданно, мать твою! Давлю на спуск инъектора, после чего отлетаю вправо, врезавшись в стальную стену.
Поднимаюсь на ноги и смотрю за тем, как рыжий оборотень выдирает крепление второй лапы и недружелюбно смотрит на меня.
— Хочешь анекдот? — спросил я.
Но выслушать анекдот оборотень не захотел. Он кинулся на меня, выставив вперёд длинные когти, чтобы нанизать меня, как на шампур, после чего разорвать в клочья. Ну, такой расклад меня не устраивает.
Бросаю ему «Иглу Смерти» в правое колено, он спотыкается, подставляет под себя лапы, а я очень резко сокращаю дистанцию и наношу удар кулаком прямо в покрытое рыжей шерстью темечко. Хруст кости черепа, ещё не достигнувшей полноценной прочности, а затем я ощущаю рукой теплоту чужого мозга.
— А хотел сделать всё красиво… — вздохнул я, накладывая на туловище рыжика «Мёртвый стазис».
— Всё в порядке? — обеспокоенно спросила Самайра, успевшая вооружиться двумя скальпелями.
— Ага, — ответил я. — Но надо будет здесь прибраться. Винтик, Шпунтик!
Два немёртвых ассистента принесли каталку, на которой мы и вывезли тело рыжего оборотня из лаборатории и доставили в прозекторскую, где уже ждала Карина.
Одевшись подобающе моменту, то есть в экипировку патологоанатома, начинаю вскрытие.
— Тебе придётся найти очень большой труп, чтобы вместить в него всё это… — посмотрела Карина на содержимое грудной клетки рыжика.
— Сделаем стартер-пак, — решил я. — Когда-нибудь, рано или поздно, попадётся какой-нибудь здоровяк, которого можно будет оснастить этими органами.
Тут видно, что прирост характеристик будет феноменальным. Даже сердце рыжика, на фоне сердца обычного оборотня, выглядит как элитный Моллс-Войс Призрак на фоне ржавой Жиги. Но где бы достать такого амбала, чтобы в него влез этот стартер-пак? Ладно, поищем. А теперь — за работу.
Через двадцать минут, всё было кончено. Остатки рыжика были помещены в контейнер для биологических отходов и отправлены на бойню, где их превратят в компост для селитряницы, а стартер-пак был отправлен в морозильник.
Вообще, сейчас прикинул объёмы
Мои ребята уже нашли небольшой склад с удобрениями, но аммиачной селитры там было только десять мешков, причём эта селитра никак не желала загораться и взрываться. Тогда я вспомнил, что в селитру для удобрений добавляют мел, чтобы обезопасить её и исключить варианты немирного применения.
Только вот я в школе неплохо изучал химию и уже выработал способ, как безопасно вывести это дерьмо из селитры. (1) Техпроцесс этот небыстрый, трудозатратный, но на выходе мы получаем чистую аммиачную селитру, которую можно сразу же смешивать с углём и серой, получая качественный чёрный порох.
Нам прямо позарез нужно найти большой склад какого-нибудь агрохолдинга, чтобы обеспечить себе ресурсную безопасность. Без огнестрела мои мертвецы превращаются пусть и в очень сильных, но обыденных для этого мира воинов, что вообще неприемлемо. Даже у Ариамена есть селитряницы, обеспечивающие его артиллерию боезапасом, а у меня с этим, пока что, полный швах…
— Теперь будешь превращать людей в чудовищ? — поинтересовалась Карина, запускающая автоклав. — Что дальше?
— Люди и без меня отлично справляются с превращением в чудовищ, — усмехнулся я. — А дальше — больше. Я вижу бесчисленную армию некрохимероидов, покорных моей воле. Они будут стоять на рубежах моей постоянно расширяющейся державы, надёжно охраняя их от злокозненных посягательств всяких местных тиранов.
— А себя ты тираном, выходит, не видишь? — поинтересовалась Карина с усмешкой.
— Да если сравнить с тем, что в будние дни вытворяет Ариамен, я просто душка! — возмущённо воскликнул я. — Даже этот рыжий оборотень — разбойник с длинным послужным списком!
— И ты пошёл на сделку с совестью, — покивала Карина. — Если человек преступник, то у тебя, в его отношении, полностью развязаны руки, так?
— А когда было иначе? — удивлённо спросил я.
— На Земле было иначе, — ответила на это бывшая староста. — Там был суд, там была Конституция…
— А вот это интересная идея… — вдруг осенило меня. — Сам болтаю тут направо и налево об обеспечении законности, а до формальностей так и не снизошёл. Ты молодец, Кариночка! Заканчивай с уборкой, можешь подключить Винтика и Шпунтика, а я пошёл на встречу с имиджмейкером.
Снимаю с себя униформу патологоанатома, мою руки и иду в личный дворец.
— Лужко! — позвал я, зайдя в холл.
— Я здесь! — донеслось из кабинета сразу за ресепшеном.
За стойкой стоит немёртвая в чёрном деловом костюме с белой рубашкой — слишком слабая для боевых отрядов, слишком неумелая для производственных отрядов, но зато с достаточно симпатичным личиком для обслуживания населения. Правда, населения что-то всё нет и нет…