Личное оружие

Романовский Владимир Дмитриевич

Через полчаса, после наводящей беседы у дежурного, каких-то его звонков и выяснений, Спежов уже сидел у Казанцева и торопливо рассказывал ему свою историю. Немногословный сосредоточенный Казанцев с каменным лицом делал пометки в рабочей тетради. Дав выговориться, захлопнул тетрадь и в упор начал смотреть в глаза Спежову, словно разглядывал неизвестное экзотическое существо. Тот не выдержал, заерзал на стуле, опустив глаза, пробормотал:

– Кажется все.

– Можете называть меня Юрием Ивановичем.

– Спасибо, - Спежов снова поднял глаза.

–

Итак, Максим Леонидович, вы утверждаете, что участвовали в разработке и испытании нового образца техники - имитатора, вызывающего изменение эмоционального состояния человека, своеобразного генератора страха, так?

– Так точно, - по-военному выпалил Спежов, хотя никогда не служил в армии.

– Далее, - продолжал Казанцев.
– Вы утверждаете, что разработка выполнялась на базе частного предприятия "Комета", и в ней принимали участие бывшие сотрудники НИИ "Заря".

– Не совсем так. Безуглов на последнем этапе участия не принимал. Но он знал об имитаторе.

– Итак. Вы утверждаете, что имитатор похищен преступной группировкой, точнее человеком по кличке Бригадир. И, кроме того, вы уверены, что преступники намереваются вывезти имитатор за рубеж сегодняшним рейсом "Москва - Буэнос-Айрес"...

– Я уверен, да, но не на сто процентов.

– На сколько же?
– в голосе Казанцева Спежову почувствовалась издевка.

– На 90.

– Как он выглядит?

– Смонтирован в корпусе из-под импортного магнитофона. По виду ничем не отличается, только тяжелее. Запаян в полиэтиленовую пленку: мы хотели испытать его под водой. Коробка картонная тоже из-под импортного магнитофона.

– Ладно, пока свободны. Подождите меня в коридоре. Если вспомните что-нибудь важное, постучите.

Спежов вышел, Казанцев снял трубку внутреннего телефона и связался с оперативным дежурным.

– Привет, это Казанцев. Срочное дело. Выясни, пожалуйста, взлетел ли один борт чартерным рейсом в "Буэнос-Айрес"? Я не буду класть трубку.

Казанцев перевел взгляд в окно: в прорези между зданиями голубело небо. Итак, они оказались правы, направив Самотокина в Буэнос-Айрес. Значит не зря случайно эти двое - Донован и Безуглов оказались в то утро в районе, где царила паника. Все совпадало. Правда, роли действующих лиц они себе представляли несколько иными, но оперативную разработку все-таки, хотя и не спеша, вели, это главное. И Донован все время крутился рядом, значит вынюхивал. Иначе не стал бы он обхаживать Безуглова и околачиваться в "Альтаире". Безусловно, многое ему удалось выяснить, возможно, он даже знает, что имитатор сейчас на борту их самолета. Ничего, и для самой хитрой импортной гайки всегда найдется отечественный винт.

– Юрий Иванович!
– раздался голос дежурного.
– Самолет давно в воздухе. Больше четырех часов. Промежуточная посадка в Гаване. Вопросы есть?

– Вопросов нет, - Казанцев положил трубку и задумался.

Надо было срочно готовить шифровку резиденту в Гавану.

Он открыл тетрадь и начал набрасывать текст. Главное - дать хорошую ориентировку Самотокину, он должен будет предупредить пилотов и провести силами экипажа поиск имитатора в самолете после посадки в Гаване. Имитатор не должен оказаться в Аргентине. Закончив писать, он вышел в коридор. Спежов понуро склонился на стуле. Увидев Казанцева, поднялся, в глазах - растерянность. Надо его взбодрить, решил Казанцев.

– Ну как, голова не болит? После этого, - Казанцев щелкнул себя пальцем по горлу.

– Я... я всего - то сто грамм... Для этой самой, для храбрости.

– Сто грамм, а разит, как из бочки. Тоже мне, храбрец, - Казанцев покачал головой и направился к начальнику управления. Случай стоил того, чтобы доложить срочно.

Спежов не помнил, сколько просидел в ожидании, хмель давно прошел, и он теперь томился от мрачных предположений. Длинный прохладный коридор словно вымер: ни людей, ни звука шагов, ни стука дверей. Он даже вздрогнул, когда вновь появился Казанцев, казалось он, как призрак, вышел прямо из противоположной стены.

– Заходите, - сурово пригласил Казанцев.

– Что-нибудь ещё вспомнили?
– спросил он, когда Спежов устроился напротив.

– Ничего существенного, - пробормотал Спежов.

– У меня к вам, Максим Леонидович, традиционный вопрос: где вы были раньше? Самолет, о котором вы говорите, давно в воздухе, за пределами России. Почему вы не предупредили, нас, скажем, сразу утром, а дождались его отлета? Что произошло за это время?

– Ничего не произошло, просто я... Я думал, колебался и, наконец, решился.

– Неужели. Вы что, не представляли раньше, что занимаетесь созданием прибора, по сути похожего на психотронное оружие? А испытание его в метро разве не есть акт психотерроризма?

– Это было рано утром, до открытия метро. Мы не ожидали такого эффекта...

– Зачем вас понесло под землю?

– Нужно было уточнить проникаемость излучения... Как его ослабляет грунт, бетонные стены, металл... Настоял Саватеев, он - руководитель работ.

– Кто ещё был с вами?

– Липинский и какой-то его знакомый, инженер, он и провел нас, сначала в тоннель, а потом в боковой ход.

– Липинский? А ему это зачем?

– Он - психолог, что-то там оценивал. Я не вдавался в детали... А может быть повернуть самолет обратно?
– робко предложил Спежов.
– И здесь, на месте разобраться...

– Да, силен ты, брат. А кто оплатит ущерб, ты? А если имитатора нет на борту? Ты же утверждал только на 90 процентов...

– Да, да, конечно. Извините...

Казанцев задумался. Парень испуган, но, судя по всему, не преувеличивает. Значит, та утренняя паника возникла в результате включения имитатора. Трудно себе представить, что будет, если работа выйдет из-под контроля. Способ только один: она должна вестись под крышей одного из НИИ ФСБ, санкция на это от начальника управления уже получена.