Личность и Абсолют

Лосев Алексей Федорович

6. Остальные русские исследования в области библейского учения об именах носят почти исключительно филологический характер. Таковы: М. Малицкий. Собственные имена у древних евреев. СПб., 1883 (=Христ. чтение. 1882. I—И. 1883. II.); Погорельский. Еврейские имена собственные. СПб., 1893; Вит. Лебедев. Библейские собственные имена в их религиозно–историческом значении. Петрогр., 1916. Из них труд Малицкого списан с ^ткниги ЕЪ. Nestle. Die Israelitischen Eigennamen nach ihrer religionsgeschichtliche Bedeutung. Haarlem, 1876 (см.: В. Лебедеву стр. 17). Большей широтой обладает исследование В. Лебедева, который на основании анализа собственных имен, содержащих те или другие моменты имен божественных, хочет дать основные черты библейского представления о Боге. В результате получается довольно внушительный по величине и по значению список свойств Божиих, усматриваемых в этих именах, за пределы чего, однако, В. Лебедев и не думает идти. Имена рассматриваются у него, как и у Феофана, в своей статической и логической значимости; и тут нет никакой живой стихии самого имени как имени, нет даже и мысли об активном и живом взаимоотношении, с одной стороны, имени и именуемого, с другой—имени и именующего.

Чтo касается более старой иностранной литературы но вопросу о значении библейских имен, то обстоятельные списки ее можно найти в начале книг Феофана и В. Лебедева. Большею частью это, однако, почти исключительно филологическая литература и потому не имеющая к моему очерку ближайшего отношения. Выписывать ее сюда было бы излишне. В результате можно сказать, что в современной науке нет еще такого труда по Библии, который бы вполне объединял потребности

филологии и богословия. Указанные выше теоретические труды Фосслера, Кассирера и др. дают совершенно новые методы для филологии, чуждые старому формалистическому языкознанию и учитывающие всю полноту конкретно–культурной насыщенности данного изучаемого языка. Исследования библейских имен в этом смысле еще отсутствуют; и мы продолжаем пользоваться только лишь устаревшими методами семитической филологии.

В ожидании новых филологических изысканий в этой области мы можем только давать приблизительные обобщения, основанные главным образом на интуитивных восприятиях языка. Это единственное убежище для тех областей, которыми наука еще не овладела. Но и этим мы не можем заниматься в настЪящем кратком очерке. Вместо этого я попробую дать в дальнейшем только самую примитивную установку для исследования значения имени Божия в Ветхом и Новом Завете, надеясь, что представители семитической филологии когда–нибудь превратят эти домыслы в строго обоснованное историкофилологическое исследование.

IV

1. Смысловое (световое) значение. Первое яркое значение термина «имя» можно назвать смысловым, эйдетическим или световым. В этом смысле Имя Божие есть свет существа Божия, образ и явление Бога, выражение и начертание неименуемой и непостижимой сущности Божией.

Рассмотрим 17–ю главу Евангелия от Иоанна. — На тайной вечери после слов «мужайтесь: я победил мир», «Иисус возвел очи Свои на небо и сказал: Отче, пришел час: прославь Сына Твоего, да и Сын Твой прославит Тебя, так как Ты дал Ему власть над всякою плотью, да всему, что Ты дал Ему, даст Он жизнь вечную» (XVII, 1—3), Тут дается тема и главная мысль дальнейших слов Христа. Иисус Христос. прославляет Отца Небесного, и эта слава Его есть жизнь вечная для твари. Он прославил Отца на земле (3): «Ныне прославь меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую я имел у Тебя прежде бытия мира» (5). Каким же образом слава Спасителя есть жизнь вечная для человеков? На это и отвечает 6–й стих: «Я открыл Имя Твое человекам, которых Ты дал мне от мира; они были Твои, и Ты дал их мне, и они сохранили слово Твое». И далее: «Ныне уразумели они, что все, что Ты дал мне, от Тебя есть; ибо слова, которые Ты дал мне, Я передал им, и .они приняли и уразумели истинно, что Я исшел от Тебя, и уверовали, что Ты послал Меня» (7—9). Значит, вечная жизнь человеков заключается в том, что они знают открытое Спасителем Имя Божие, после того как Отец прославил Сына славою, присущею Ему до создания мира. В Имени Божием они только и могут быть воссоединены с Богом. Бог являет славу Свою в Сыне, Сын же спасает людей через Свое Имя и приобщает к Своей славе. «И все Мое Твое, и Твое Мое, и Я прославился в них. Я уже не в мире, но они в мире, и Я к Тебе иду. Отче Святый, соблюди их во Имя Твое, тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы. Когда Я был с ними в мире, Я соблюдал их во Имя Твое; тех, которых Ты дал Мне, Я сохранил, и никто из них не погиб, кроме сына погибели, да сбудется Писание» (10— 12). Ясно, что спасение людей—в познании Имени Божия. Знаменателен также и конец главы, где повторяется опять учение о приобщении к Богу через Его Имя в контексте размышлений о славе. «Да будут все едино: как Ты, Ofче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, — да уверует мир, что Ты послал Меня (21). И слава, которую Ты дал мне, Я дал им: да будут едино, как мы едино (22); Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены во едино, и да познает мир, что Ты послал Меня, и возт любил их, как возлюбил Меня (23). Отче, которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною, да видят славу Мою, которую Ты дал Мне, потому что возлюбил Меня прежде основания мира (24). Отче праведный, и мир Тебя не познал; а Я познал Тебя, и сии познали, что Ты послал Меня (25); и Я открыл им Имя Твое и открою, да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них (26)». Таким образом, устанавливается равенство, по крайней мере в существенном, между Именем Божиим, славою Божией и пребыванием человеков в единении с Богом в любви, с жизнию вечною, как об этом выразительно сказано еще в I поел. Иоан. III, 23: «И сия есть заповедь Его, да веруем во Имя Сына Его, Иисуса Христа, и любим друг друга». Такое значение имени можно с полным правом назвать эйдетическим, ибо Имя Божие, так понимаемое, есть вид, явление, проявление сущности, эйдос, или идея, Божества. Отвлекаясь пока от различия, существующего между понятиями имени и славы, можно утверждать их существенное тождество, ибо и то и другое указывают на явление Божества. Однако совершенно ясно й их различие: слава дается как нечто ощутимое и зримое, имя—как нечто мыслимое и сознательно понимаемое.

Относительно славы нужно заметить, что слава в Ветхом Завете есть просто свет. Мистическая конкретность и жизненная полнота ветхозаветного языка не допускает никаких формальных абстракций; и то, что для более мертвых позднейших европейских языков является отвлеченным понятием, то для еврейских созерцаний и Ветхого Завета есть предмет живых мистических устремлений и упований. Так, можно считать установленным, что основное значение «славы» в Ветхом Завете (об этом нам еще придется говорить) есть значение света. Однако не иначе–надо понимать и Новый Завет. Хотя последний был написан и по–гречески, понимать его надо по–еврейски, ибо христианство немыслимо без мистических и, след., языковых созерцаний Ветхого Завета. Я укажу только на следующие, не вызывающие никакого сомнения места. Лук. II, 9: «Вдруг предстал им (пастухам) Ангел Господень, и слава Божия осияла их ». Ср. в той же главе, в ст. 32, характерное сопоставление: «…Ты уготовал пред лицем всех народов, свет к просвещению язычников и славу народа Твоего Израиля» [834] . Ев. Иоан. V, 33—47 трактует о непризнании Христа иудеями. Был «светильник, горящий и светящий» [(35)], Иоанн. Но у Христа большее свидетельство—его дела. «Не принимаю славы от человеков (41), но знаю вас: вы не имеете в себе любви к Богу (42). Я пришел во Имя Отца Моего, и не принимаете Меня, а если иной придет во имя свое, его примете (43). Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славу, которая от Единого Бога, не ищете? (45)». Здесь-— уже известное нам указание на Имя в контексте размышлений о славе, причем все время имеется в виду образ света (ст. 35). Деян. VII, 55: «Стефан же, будучи исполнен Духа Святого, воззрев на небо, увидел славу Божию и Иисуса, стоящего одесную Бога». Коринф. XV, 40—-41: «Есть тела небесные и земные; но иная слава небесных, иная земных; иная слава солнца, иная сл[ава луны, иная звезд; и звезда от звезды разнится во славе» [835] XXI и XXII главы «Апокалипсиса» — славословие свету, который после окончания времен водворится от славы Божией. XXI, 10: «И вознес меня в духе на великую и высокую гору и показал мне великий город, святый Иерусалим, который нисходил с неба от Бога, 11: он имеет славу Божию, светило его подббно драгоценнейшему камню, как бы камню яспису кристалловидному; 12 он имеет большую и высокую стену, имеет двенадцать ворот и на них двенадцать Ангелов, на воротах написаны имена двенадцати колен сынов Израилевых. 23: И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его—Агнец. 24: Спасенные народы будут ходить во свете его, и цари земные принесут в него славу и честь свою». Ср.: XXII, 4—5.

834

Точнее, 31—32.

835

Точнее, 1 Кор. 15, 40—41.

Итак, Имя Божие—понимаемая слава Божия, слава Божия—свет существа Божия. Приведем еще примеры эйдетического значения Имени. Матф. VII, 22: «Многие скажут мне в тот день: Господи, Господи, не от Твоего ли Имени пророчествовали?» Т. е. не от того, как Ты нам явился, мы о Тебе

говорили? По–гречески яснее: . Лук. , 20: «Однако же тому не радуйтесь, что духи вам повинуются; но радуйтесь тому, что имена ваши написаны на небесах». «Имена написаны» — значит, сами мы каким–то образом на небесах, а именно мы—в своей идее, в своей умной сущности. Ев. Иоан. X, 25: «Иисус отвечал им: «Я сказал вам, и не верите; дела, которые творю Я во Имя Отца Моего, они свидетельствуют о Мне»». Здесь интересен греческий текст: «творить дела так, чтобы в них являлся Отец» или «чтобы на них почил образ Божий, идея Божественного существа». В Ев. Иоан. XII, 28, в контексте душевных мук Спасителя и приготовления к делу искупления, читаем такие слова: «Отче, прославь Имя Твое». Страдания, смерть и воскресение Христа, то, от чего Христос есть Христос, т. е. явление Бога во плоти, есть прославление Имени Божия, Ев. Иоан. XIV, 26: «Утешитель же, Дух Святый, Которого пошлет Отец во Имя Мое, [та же формула] научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам». Ев. Иоан. XX, 31 (о явлениях и чудесах Спасителя): «Сие же написано, дабы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во Имя Его ». Иметь жизнь в Имени Божием—значит приближаться к образу Божию, «облекаться во Христа». Филипп. IV, 3: «сотрудники мои», «которых имена—в книге жизни»; идеи этих людей, т. е. они сами, суть живые идеи; люди—вечно живы. Ср. то же в Апок. XIII, 8 и XXI, 12. Что касается Ветхого Завета, то примеры эйдетического значения имени и Имени там, пожалуй, еще более часты. О Вавилонской башне: «И сказали они: построим себе город и башню высотою до небес; и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли» (Быт. XI, 4). Имя здесь—ознаменование и символ, выражающий самих строителей. Бог является «в своем Имени». Исх. VI, 3: «Являлся Я Аврааму, Исааку и Иакову с Именем «Бог Всемогущий», а с Именем Моим «ГЪсподь» не открылся им». Ср.: Быт. XVII, 1; XXVI, 24; XXVIII, 13; Исх. III, 6—15; XXIII, 21 и пр. Есть, однако, один пример эйдетического значения Имени, который, пожалуй, не только в Ветхом, но и в Новом Завете является основным и ярчайшим. Это—описание в II Паралип. построения дома Имени Господню. «И положил Соломон построить дом Имени Господню и дом царский для себя» (II, 1). В длинном и подробном описании небывалой роскоши и великолепия этого храма Имя Господне и Господь употребляются совершенно безразлично. Ill, 1: «И начал Соломон строить дом Господень в Иерусалиме»; «дом Божий» III, 3 и IV, 11; «дом Господень» V, 1. В V, 13—14—характерное место о славе (о доме Имени Господню): «тогда «дом Господень наполнило облако, и не могли священники стоять на служении по причине облака, потому что слава Господня наполнила дом Божий». То же в VII, 1 —3: «Когда окончил Соломон молитву, сошел огонь с неба и поглотил всесожжение и жертвы, и слава Господня наполнила дом. И не могли священники войти в дом Господень, потому что слава Господня наполнила дом Господень. И все сыны Израилевы, видя, как сошел огонь и слава Господня на дом, пали лицом на землю, на помост» и т. д. Дом Имени—дом самому Богу в Его явлении. VI, 2: «…я построил дом в жилище Тебе (Святый), место для вечного Твоего пребывания». До Соломонова храма у Бога не было храма, «где пребывало бы Имя Его», VT, 5. «Но избрал Иерусалим, чтобы там пребывало Имя Мое», Vr, 6.7. «Было на сердце у Давида, отца моего, построить дом имени Господа Бога Израилева». «Храм Имени Моему» — в ст. 8, 9, 10, 34, 35, 20: «место, где Ты обещал положить Имя Твое». В ст. 24 й 32 исповедание Имени Господня ставится в связь с получением от Господа просимого. VII, 11 «дом Господень»; 16 — «ныне Я избрал и освятил дом сей, чтобы Имя Мое было там вовеки»; 20—опять «дом Имени моему». Вдумавшись в это знаменитое описание храма Соломона, мы приходим к твердому убеждению, что имя здесь везде значит явление Бога и самый, «дом имени Господню» есть храм, в котором Господь, пребывая, являет себя в разных ликах служащим Ему.

В заключение этого отдела я указал бы еще на то, что исповедание Имени Божия как явления открывающего Себя Бога довольно популярно в патристике. В Добротолюбии (IV, 107) читаем: «Всех желаний край есть Божественное с душой и паче ума соединение: и Божественного ради соединения нуждно есть еже умом действовати, сиречь зрети. Таково и Божественное есть, отчего и Имя Бог к сему определися. Но убо еже зрети, абие на смысл Бога восходит. Везде бо и во всех аки некие лучи влагает Бог в зретелен ум, и ум зретелен прямоположно имать Бога». Тихон Задонский пишет (III, 2,64 стр.) об Имени Божием: «Равно везде славно, свято и страшно пребывает и лучи славы Своея издает в созданиях…» Он же пишет: «Великое Имя Божие заключает в себе Божественные Его свойства, никакой твари не сообщаемые, но Ему единому свойственные, как–то: единосущие, присносущие, всемогущество, благость, премудрость, воздесущие, всеведение, правду, всвятость, истину, духовное существо и пр. Сии собственные свойства открывает нам Дух Святый в слове Своем». Он же: «Имя Божие само в себе как свято, так и славно и препрославленно есть… Слава бо Имени Божия вечна, бесконечна и непременяема есть, как и Сам Бог». И наконец: «Слава бо Имени Божия вечна, бесконечна и непременяема есть, как и Сам Бог; того ради ни умножиться, ни умалиться в себе не может». Из этих рассуждений явствует, что христианское сознание приравнивает Имя Божие Самому Богу, поскольку явление не может быть отделимо от того, чего явление оно есть.

Таково первое значение Имени Божия, смысловое, световое, эйдетическое: Имя есть свет.

2. Энергийное значение. Второе основное значение, в котором выступает Имя Божие в Православной Церкви, можно назвать энергийным. В этом смысле Имя Божие есть активная сила и могущество естества Божия. Если в первом значении Имя—свет и идея, нечувственно сквозящая в очертаниях фактов и событий и внутренно, смысловым, умным образом их освещающая и создающая, то энергийное значение подчеркивает момент силы, затрагиваемый на это создание и преображение твари, хотя и нераздельно связанный с моментом идеальным, но все–таки отличный от него. Так понимаемое Имя Божие выступает в виде целой иерархии значений в зависимости от количества проявляемой Богом силы и могущества.

a) Первая степень энергийного значения Имени Божия зафиксирована в часто повторяющемся богослужебном тексте: «Именем Господним благослови, Отче!» Было бы странно и фантастично понимать в данном случае под Именем какие–нибудь физиологические моменты (звуки) или психологические переживания, связанные с произнесением Имени у священника или у молящихся. В этом отношении Василий Вел [икий ] вполне выражает христианское сознание, когда пишет: «Имя же Божие называется святым, конечно, не потому, что в самых слогах имеет некоторую освящающую силу, но потому, что свято и чисто всякое свойство Божие и всякое понятие о том, что преимущественно в Боге усматривается». Ясно, что, по Василию Вел., имя есть преимущественно усматриваемое свойство вещи, а не какие–то случайные и посторонние звуки. Ясно и без дальнейших разъяснений, что имя в этом случае есть какая–то сила, и притом, конечно, не сила какого–нибудь тварного существа, которая ниспрашивается у Бога через священника. Благословить Именем—значит призвать на благословляемого действие Божественной силы—так, чтобы эта сила опочила на нем. Основано это речение, конечно, на Пс. CXXVIII, 8: «Благословляем вас Именем Господним».

b) Но это энергийное значение Имени Божия напрягается, далее, в значение деятельной помощи Божией в данных условиях и защиты человека от специальных предметов и явлений. XIX псалом относится сюда целиком. «Да услышит тебя Господь в день печали, да защитит тебя Имя Бога Иаковлева (2). Да пошлет тебе помощь от Святилища и с Сиона да подкрепит тебя (3)». И т. д. Псал. LIII, 3: «Боже, Именем Твоим спаси мя и силою Твоею суди меня». Псал. CXVII, 10: «Все народы окружили меня, но Именем Господним я низложил их»; 11: «обступили меня, окружили меня, но Именем Господним я низложил их»; 12: «окружили меня, как пчелы [сот], и угасли, как огонь в терне: Именем Господним я низложил их». Псал. CXXIII, 8: «Помощь наша—в Имени Господа, сотворившего небо и землю». 1 Коринф. 1, 10: «Умоляю вас, братия, Именем Господа нашего Иисуса Христа, чтобы рее вы говорили одно и не было между вами разделений» и т. д. «Именем», судя по греческому выражению, здесь названа именно сила божественная, которою Апостол пользуется в целях назидания. II Фессал. III, 6: «Завещеваем же вам, братия, Именем Господа нашего Иисуса Христа, удаляться от всякого брата, поступающего бесчинно» и т. д. Любопытна эта вариация греческого выражения, — , — собственно говоря, «в Имени». Завещевать делать чтонибудь «в Имени» Иисуса Христа—значит увещевать делать что–нибудь при помощи Иисуса Христа. Значением силы обладает также «печать на челах рабов Бога нашего» в таких местах Апок., как VII, 3; IX, 4; XIV, 1.