Личный маг для Наследника. Эхо погибшей цивилизации
Шрифт:
В чём-то доктор Ларссон прав — рабство и впрямь было дикостью. И, например, в Ксин'тере на юге или даже в Терезии на востоке рабство давно искоренили.
А мы всё живём… по-старому.
Точнее, выживаем, не имея подобных ресурсов.
Ночь выдалась холодной и безветренной. Кто-то ухитрился растянуть шкуры почти в центре лагеря, ближе к огню, а я отыскиваю местечко под раскидистой кроной, чтобы хоть немного укрыться от сквозняка. Вокруг слышны тяжёлые вздохи уставших людей, бормотание и едва различимое шуршание — это ветер перебрасывает опавшую листву. Охранники дежурят по очереди, меня никто
Примерно через час мне всё-таки удаётся провалиться в зыбкую дремоту, но почти сразу что-то тягостно сжимает грудь. Кончики пальцев неприятно покалывает — где-то вдали кто-то разжигает огонь, и я почти ощущаю его жар, улавливая направление, запах, текстуру.
А потом пламя гасят — слишком поспешно, буквально спустя несколько минут.
Ещё один караван? Случайные путники?
Снова закрываю глаза, убеждая себя не накручивать, но всего через несколько мгновений чувствую вторую волну тепла, уже ближе. На сей раз огонь вспыхивает и практически сразу гаснет.
Я мгновенно сажусь и сбрасываю одеяло, чувствуя, как сердце бьётся всё быстрее. Кто бы это ни был, они продвигаются в нашу сторону. И зажигают костры только чтобы осмотреть местность — вероятно, проверяют на препятствия.
—Орин, — я слегка трясу «братишку» за плечо. — Спрячься под телегой.
Отто, один из тех, кто сейчас «дежурит», дремлет, прислонившись спиной к телеге. Я тормошу его, прижав палец к губам, пока он зевает и пытается сфокусировать на мне взор.
—Что? — бормочет он, и я прижимаю ладонь к его губам, не желая поднимать панику и провоцировать нападающих, пока остальные не пробудились и мы не готовы.
—Здесь чужаки. Разбуди остальных, — сипло говорю я.
Обычно именно так, под покровом тишины, и атакуют разбойники, стараясь использовать эффект внезапности. Их может быть немного, но если охрана спит, урон будет катастрофическим.
Я подхожу к Дравнору, который спит на куче мехов, и тихо зову его и ещё нескольких охранников, в глубине души надеясь, что эта тревога окажется ложной. Но спустя пару минут лошади в дальнем конце лагеря вдруг тревожно всхрапывают, а с другой стороны доносится глухой, рваный звук.
— Просыпайтесь! — кричит Дравнор. — Берите оружие, кто способен, остальные под повозки!
Я разворачиваюсь всем корпусом к чащобе, обнажая меч и проверяя, достаточно ли свободного пространства вокруг, чтобы прикрыть спину и маневрировать.
В лунном свете из густой поросли выползает целая вереница фигур в тёмной одежде. Я замечаю блеск их оружия прежде, чем разглядываю самих нападающих. Они движутся почти бесшумно, загоняя нас в ловушку, хотя и видят, что все в лагере проснулись.
Неожиданная вылазка не сработала, но…
При виде их качественной экипировки и холодных взглядов меня бросает в холодный пот. Это не рядовые мародёры: их оснащение слишком добротное, движения — выверенные, а численность значительно превосходит наш скромный караван.
Я поднимаю меч, пытаясь просчитать траекторию удара: сначала нижний выпад, затем резкий взмах справа
Сзади слышу глухой вскрик: Отто ловит удар в висок и валится наземь. Ещё секунда — и жгучая боль пронзает моё плечо, меч вылетает из рук.
Это уже третий нападающий.
Я могла бы устроить здесь огненный ад, но не стану. Конечно же, не стану. Выход найдётся.
Слева замечаю, как Дравнор пытается построить охранников полукругом, используя телеги для защиты тыла, но враги быстро сжимают кольцо. Они пользуются приёмами вроде подсечек и точечных ударов, явно нацеленные не на убийство, а на то, чтобы вывести нас из строя.
Нет, сейчас точно не время.
Один из нападающих коротко замахивается и бьёт кулаком мне в челюсть: я отлетаю назад и почти вырубаюсь, успев увидеть, как двое других выволакивают Орина из-под телеги.
Всё заканчивается унизительно быстро. С таким перевесом и при их профессионализме у нас не остается ни единого шанса — нападающие отлично скоординированы и действуют без лишних разговоров, словно не в первый раз проводят подобную вылазку.
Запахи крови, сырой земли, пота и едва уловимой гари смешиваются у меня в ноздрях, когда нас усаживают на колени и связывают. Орин находится справа, метрах в ста, и его запястья, в отличие от наших, сцеплены спереди. Ребёнка не тронули, конечно же. К детям в Айзенвейле относятся бережно.
Высокие нападающие в лёгкой броне снуют перед нами, оценивающе окидывают взглядом, словно товар. Попробуют продать в рабство?
Я кривлюсь от боли: голова гудит, плечо немеет, губа болит так, словно её расплющили молотом. Боковым зрением вижу, как Дравнор дёргается, но его оглушают, прижимают коленом к земле и подносят короткий клинок к горлу.
— Кто вы? Мы под защитой клана Бартерхалл! — шипит он, понимая, что эти профессионалы действуют прицельно и не боятся возмездия. Безумие, ведь Бартерхалл — один из сильнейших кланов.
Если только…
— Нам приказано доставить вас в Блэкхейвен, к Наследнику. Будете благоразумны — мы станем одной семьёй. А нет…
***
Блекхейвен. Главный оплот клана Блэкторн.
Мрачная крепость, возвышающаяся над обнажёнными каменными склонами. Узкие бойницы, высокие стены с нависающими зубцами, тяжёлые ворота, усиленные железом. У подножия крепости ютятся деревни, расположенные вдоль широкой дороги. Численность населения ошеломляет меня. Полуобветшавшие старые дома соседствуют с недавно выстроенными бараками — похоже, сюда постоянно прибывают новые солдаты или рабы. На каждом перекрёстке выставлены посты с вооружёнными стражниками в тёмно-серых или темно-коричневых плащах, подшитых мехом, и в плотных кожаных доспехах.