Лицо под маской
Шрифт:
Яростный взгляд сверкнул из-под маски. Но почти тут же рука Исаи легла на плечо юноши.
– Тебе придётся пройти через Ад. Сейчас ты бессилен, - очень тихо, почти одними губами, так, чтобы его мог услышать лишь тот, кому предназначались эти слова, произнёс Шото. – Потерпи три года, а потом ты сможешь расплатиться с ними сполна.
– Канаме-сама, - Ичиджо наконец выпустил руку Канаме и облизнул окрасившиеся алым клыки; Старейшина поднёс свою руку к груди, чуть склонив в полупоклоне седую голову перед наследным принцем, тем самым признавая его право на власть и трон и выказывая
*****
– Вы слышали? Сын Харуки и Джури вернулся!
– Не может быть! Он ведь должен был погибнуть десять лет назад…
– Ичиджо-доно взял его под своё покровительство, он будет опекуном наследника Куран до наступления совершеннолетия последнего.
– Глава Совета признал его?..
– Но ведь он может оказаться самозванцем!
– Как такое могло случиться?!
Заседание Совета Старейшин вновь было прервано шумом голосов, раздававшихся со всех сторон. Лишь сам Глава хранил молчание, наблюдая за присутствующими стальным взглядом из-под нависающих на глаза густых посеребрённых сединой бровей.
*****
– Исая-сан, вы покидаете меня? – Юноша остановился посреди улицы и обернулся к своему спутнику.
– Я тебе больше не нужен, - голос Исаи звучал по-отечески мягко и заботливо, на губах мужчины появилась лёгкая улыбка. – Сегодня ночью на балу тебя официально представят аристократам. С этого момента твоя жизнь изменится, на тебя ляжет огромная ответственность.
На краткий миг мужчине показалось, что плечи Канаме поникли, а глаза померкли, но, приглядевшись повнимательнее, Шото прочёл во взгляде своего бывшего воспитанника твёрдую решимость.
– Что ж… Желаю тебе удачи. – Исая вдруг обнял молодого человека, не ожидавшего подобного, - за все годы, что чистокровный заботился о нём, тот всегда держал едва уловимую дистанцию между ними, не позволяя ни себе, ни своему подопечному слишком привязываться друг к другу. – Канаме, если когда-нибудь тебе понадобится моя помощь или поддержка, - двери моего замка всегда будут открыты для тебя.
Больше не добавив ни слова, Шото развернулся и направился прочь от неподвижно стоявшего юноши, который проводил его взглядом карих с рубиновым отблеском глаз. Как только мужчина скрылся из вида, Канаме двинулся в противоположном направлении: туда, где его ожидал вот уже десять лет старинный особняк, принадлежащий семье Куран.
========== Глава четвёртая ==========
– Исая, какими судьбами? Рад тебя видеть. – На крыльцо вышел высокий молодой мужчина с короткими тёмно-каштановыми волосами, разгулявшийся ветер развевал шелковистые пряди.
– Приветствую, Харука, - улыбнулся гость. – Как Джури?
– Замечательно. Что же мы разговариваем на пороге, проходи в дом.
Из-за приоткрытой двери выглянул двухлетний мальчуган – точная копия хозяина дома, увидев отца, он выбежал на крыльцо, но остановился и замер недалеко от мужчин, смутившись под взглядом незнакомца; он подбежал к Харуке и спрятался за его ноги, ухватившись ручонками за ткань брюк. Малыш с интересом смотрел на гостя, выглядывая из своего укрытия.
– Канаме, поздоровайся, это наш дорогой друг, Исая Шото. – Повернулся мужчина к сынишке, потрепав его по непослушным
– Как вырос, – произнёс Исая, глядя на мальчугана тёплым взглядом внимательных серых глаз. – Харука, мы можем поговорить наедине?
– Канаме, иди к маме. – Хозяин дома легонько подтолкнул малыша к двери и вновь обернулся к гостю. – Конечно. Проходи, Исая, пойдём в мой кабинет.
– О, какие гости! – С кресла поднялся мужчина с тёмными длинными волосами, спутанными прядями спадавшими ему на спину и плечи; два разных цветов глаза – один голубой, словно льдинка, а второй – сверкающий рубиновым блеском – насмешливо смотрели на Шото, застывшего на пороге кабинета.
– Ридо… - Исая меньше всего ожидал увидеть здесь этого чистокровного.
– Ридо, извини, у меня важный разговор с моим другом. Составь пока компанию Джури. – Харука, дождавшись, когда его брат покинет кабинет, закрыл за ним дверь. – Располагайся. Чувствуй себя, как дома.
– Харука, - остановившись посреди комнаты и повернувшись лицом к другу, начал Исая. – Насколько ты доверяешь своему брату? – Лицо мужчины выглядело озабоченным.
– Как самому себе, - не раздумывая ни секунды, прямо ответил тот.
– Боюсь, у меня плохие новости. Я всё расскажу как есть, а верить этому или нет - решать тебе.
– О чём ты? – Хозяин дома непонимающе смотрел на гостя.
– Некоторые члены Совета Старейшин объединились с Гильдией Охотников у тебя за спиной. Поднимается волна недовольств. Не все, как вы с Джури, верят в то, что мирное сосуществование вампиров и людей возможно. Многие принимают в штыки твоё отношение к людям. Готовится бунт. Будь осторожен.
– До меня доходили слухи, но причём здесь Ридо? – Харука устремил на друга вопросительный взгляд.
– За всеми этими беспорядками стоит твой брат.
– Ты что-то путаешь, Исая. Тебя ввели в заблуждение. Этого просто не может быть.
Слыша уверенность в голосе друга, Шото покачал головой.
– Харука, открой глаза. Два года назад Ридо пытался похитить твоего сына. Тебе только чудом удалось спасти Канаме.
– Ты преувеличиваешь, Исая. К тому же, Ридо извинился тогда; он очень сожалел, что напугал Джури, неожиданно взяв Канаме на прогулку.
– Что ж… - вздохнул Исая, - я предупредил тебя. Поступай, как считаешь верным, но, если вдруг что-нибудь случится, дай мне знать - я сразу же приеду.
– Спасибо тебе. Но ничего плохого не произойдёт. Пойдём, иначе Джури не простит меня за то, что я монополизировал такого редкого гостя. – При упоминании о жене, лицо Харуки осветила мягкая улыбка; молодой мужчина распахнул перед гостем дверь, пропуская его вперёд.
Подслушивавший всё это время Ридо, вовремя успел отойти от двери кабинета, сделав вид, что только подошёл, но эта хитрость не укрылась от глаз Исаи.
Молодая женщина рада была видеть старого друга. Джури удобно расположилась в глубоком кресле с вязанием в руках. Время от времени она подносила руку к округлому животу, заметно выступающему даже сквозь пышные оборки платья, которые едва скрывали его, и так замирала на пару мгновений, будто прислушивалась к новой, зародившейся в её чреве жизни.