Лицо во мраке

Уоллес Эдгар Ричард Горацио

— Меньше всего сходства с сыщиком! — он покачал головой.

— И я меньше всего чувствую себя им! — рассмеялась Одри, подавая ему руку. — Мистер Виллит сказал мне, что вы хотите сделать меня своим секретарем?

— Мистер Виллит преувеличивает, — ответил Торрингтон шутя. — По правде сказаться совсем не желаю вам быть моей секретаршей, но меня против воли заставляют просить вас принять эту должность. Вы хороший секретарь?

— Нет, — смущенно созналась она.

— Тем лучше! — у Торринггона была заразительная улыбка. — Я едва ли ужился бы с профессиональным

секретарем: трудно переносить их самомнение. Во всяком случае, вы не будете тайно вскрывать мои письма и снимать копии с их содержания. Я также уверен в том, что могу оставлять повсюду деньги, не опасаясь не найти их больше. Прекрасно, мистер Виллит, я хочу поговорить с моей секретаршей.

Эта девушка вызывала в нем странное чувство, необъяснимую симпатию, которая возникла с момента ее появления в комнате, и он не только не жалел о том, что принял ее на службу, но, наоборот, был этому рад.

— Обязанностей у вас не будет никаких, — начал он. — Часы вашей службы начнутся тогда, когда я буду нуждаться в вашем содействии, — момент, который, вероятно, никогда не наступит. Я припоминаю вас теперь: вы та девушка, которая попала в беду в прошлом году!

Опять это злосчастное похищение бриллиантов! Неужели ей никогда не дадут забыть этот год ее жизни?

— У вас, кажется, есть сестра?

— Да, у меня есть сестра.

Он закусил губу и уставился на огонь, плясавший красными отблесками в стеклах его очков.

— Не повезло вам! — сказал он и быстро добавил: — Простите меня, если я оскорбил вас.

— Вы не оскорбили меня, но я не думаю, что она такая плохая, какой все ее считают, — спокойно ответила Одри. — Для женщины лучше не быть героиней какой-нибудь истории, но…

— Вы ошибаетесь, — Прервал он ее. — Нет женщины без истории. Но, конечно, было бы лучше, если бы история не связывала ее имени с именем такого мужа, как Мартин Элтон. О да, я очень хорошо знаю этого джентльмена, хотя он и не подозревает об этом. Вы служили у Малпаса, вы говорите? Немного странная личность?

— Весьма, — с ударением сказала она.

— Как вы думаете, его когда-нибудь поймают? — спросил он, помолчав. — Вы знаете, что его разыскивают?

— Да, знаю, — ответила она.

— Симпатичный человек? Не правда ли?

— Мистер Малпас? По-моему, он изверг!

Слабая улыбка появилась на лице старика.

— Вы считаете его извергом? — медленно спросил он. — Что же! Может быть, вы правы. Вы были немного напуганы прошлой ночью? Конечно, вы та самая девушка, которая сопровождала Шеннона, когда пропали алмазы.

Она с изумлением посмотрела на него.

— Разве это было в газетах? — спросила она, и он снова улыбнулся.

— Нет, это мои личные сведения! Вы видели камни, да? Целые кучи красивых, маленьких желтых камешков? Они принадлежат мне!

Одри была так ошеломлена, что не могла произнести ни слова. Старик заявил это таким тоном, словно сказал: «Это моя книга, это моя комната». На три миллиона неотшлифованных алмазов! Просто не верилось, чтобы человек спокойно мог сделать такое заявление и так спокойно перенести их потерю.

— Да, камни мои или были

моими, — сказал он. — Вы найдете на каждом из них печать компании «Хэллем и Кульд». Сообщите Шеннону об этом, когда увидите его в следующий раз. Но я думаю, что он и сам знает.

— Он никогда не говорил этого мне.

— Есть очень много вещей, о которых он не говорил с вами. В один прекрасный день еще произойдут неожиданные открытия… — Торрингтон внезапно опустил взор и так долго рассматривал ботинки Одри, что она почувствовала смущение. — В сырую погоду они немного жмут, не правда ли?

— Да, немного… — машинально ответила она, до того пораженная, что у нее захватило дыхание. — Жмут, вы сказали? Но как вы могли узнать?

Старик расхохотался и хохотал до слез. Она никогда не видела, чтобы человек мог так смеяться. Заметив, что она покраснела, он сказал с раскаянием:

— Простите меня, я смутил вас. Но я любопытный человек и навел о вас справки у тюремного персонала. Доктор многое рассказал мне… — Торрингтон внезапно переменил разговор и указал на письменный стол.

— Вот куча писем, пожалуйста, ответьте на них.

— Не скажете ли вы мне, что нужно ответить.

Он покачал головой.

— Это излишне. Людям, обращающимся за денежной помощью, напишите «нет»; людям же, желающим видеть меня, сообщите, что я в Париже; газетам, просящим у меня интервью, можете ответить, что я тихо скончался прошлой ночью, — он сунул руку в карман и вытащил смятый конверт. — Вот это письмо требует специального ответа, — сказал он, но не дал ей письма. — Напишите: «Пароход отходит в Южную Африку в следующую среду. Я снабжу вас деньгами в размере до пятисот фунтов и дам вам на проезд. Если вы дорожите своей жизнью, принимайте мое предложение».

Одри быстро написала продиктованные слова.

— Кому послать это, сэр?

— Мистеру Вильяму Стэнфорду, Портмен-сквер, № 552, — ответил старик, рассеянно глядя в потолок.

Глава 53. Что видел Бонни

Комнаты, занимаемые мистером Торрингтоном в отеле «Ритц-Карлтон», имели странные особенности, о которых девушка узнала только после ухода Торрингтона. На всех дверях были засовы, и когда она открыла окно, чтобы посмотреть на пожар, начавшийся на верхнем этаже противоположного дома, к ее величайшему изумлению распахнулись двери и вбежали три человека. Одного из них она знала, он был одним из агентов Стормера, двое других были ей незнакомы.

— Простите, что испугали вас, мисс, — сказал агент. — Мы должны были предупредить вас, чтобы вы не открывали окон.

— Что случилось? — спросила она. — Что я такое сделала?

— Я потом скажу вам, — ответил агент и старательно закрыл окно.

Когда двое других ушли, он объяснил:

— Вы подняли тревогу сигнальным звонком. Сигнализация пришла в действие, когда вы открыли задвижку окна. Открывать окна нет надобности: в комнате встроена специальная вентиляция.

— Сигнальный звонок? — произнесла она. — Я и не подозревала, что допустила такую оплошность.