Life must go on

Константин Грейсон

Если учесть, что официально армагедон был объявлен теоретическим, то тогда план удался. Все молодцы, все справились, все люди на планете дружны и едины. Но те немногие, которые знали о том, что армагедон очень даже реален, рвали на головах волосы, когда их план пошел не так, как им хотелось.

По плану тех, кто спасал землю на самом деле, ракет должно было быть чуть ли не в два раза больше, и стартовать они должны были на протяжении четырех дней, но сто девятая ракета с ядерным зарядом из-за отказа оборудования не взорвалась рядом с астероидом, она продолжила движение и врезалась прямо в него, на нём же детонировав, тем самым раскромсала его на три куска, продолжавших свой путь в недрах космоса. Из-за данного обстоятельства запуск остальных ракет с

земли приостановили, так как траектория полета трёх частей астероида лихо изменилась в сравнении с прежними данными и неизвестно стало где теперь взрывать ракеты, и нужно ли это делать, но на тот момент в небо уже поднялись двадцать ядерных зарядов, которые по-прежнему летели взрываться в заданное ранее место, и надо отметить, что свою задачу они выполнили безукоризненно. Некоторые взрывы прогремели в непосредственной близости от оставшихся частей астероида, тем самым раскромсав их на ещё большее количество небесных тел. Часть зарядов взрывалась не контактирую с обломками напрямую, но все же изменяя их траекторию. Последние ракеты взрывались уже позади астероидов, отчего, при помощи взрывной волны, скорость движения последних значительно возросла. В итоге изменившейся траектории и скорости движения, из образовавшихся семнадцати кусков астероида, девять продолжили свой путь в сторону земли, и вместо одиннадцати месяцев до конца света осталось трое суток, ведь именно через это время самый большой обломок диаметром три километра четыреста пятьдесят шесть метров должен был столкнуться с землёй. Из восьми оставшихся астероидов, направлявшихся в сторону Земли, семь прилетали раньше конца света, и только один позже. Но все они почти никого не волновали, так как были слишком малы и способны только на то, чтобы разрушить город, что конечно ужасно в обыденный день, но во время всеобщего конца света терпимо. А уж про последний обломок астероида вовсе никто и не думал.

За неполные сутки эта информация стала известна всему миру, и вот тут-то началось оно, всепланетный шок перетекающий в помешательство. С каждым часом всё больше скептиков во всех уголках мира соглашались с фактом о неминуемой гибели. Те самые умные люди, из-за действий которых апокалипсис резко приблизился, напрягли по максимуму свои умы, чтобы как в американских фильмах что-нибудь придумать в самом конце, но всё получилось, как в жизни – ничего не придумали. Сильные мира сего затряслись от страха из-за собственной слабости. А вот простые люди пустились во все тяжкие, вспомнив наконец о самом главном. Кто-то вспомнил про своих родителей, кто-то про своих детей, кто-то вспомнил про свои финансовые сбережения, которые накапливались в течении всей сознательной жизни, а те у кого таких сбережений не было, а таких людей было большинство, занялись кромешным мародерством, чему в принципе никто не мешал.

Вернемся же к представленному ранее герою этой истории – Маркусу. Он проживал в городе, которому суждено было попрощаться с существованием ранее остального света, так как один из обломков пресловутого астероида по прогнозам незадачливых учёных падал именно в этой области, почти на сутки раньше того самого обломка, который поставит точку в повествование человечества. Данное обстоятельство влияло на людей по разному. Кому-то становилось не по себе от преждевременной кончины, и тогда эти отчаянные уезжали из города, покидая свои дома ради ещё одних суток жизни. Кто-то относился нейтрально и считал, что ради двух десятков часов не стоит лишний раз беспокоится. А были также и те, кто приезжал в этот город, чтобы поскорее покончить со всем. Люди видите ли разные бывают.

В тот момент, когда Маркус попал в аварию, городу и оставшимся в нём жителям отводилось времени чуть более суток.

2

По пришествию шокового состояния, возникшего в результате неожиданности момента, Маркус наконец-таки отклеил от руля руки. Он явственно слышал, как был сбит пешеход, но при этом не чувствовал никакой ответственности и волнения. «Какая разница умереть ли человеку

сейчас или завтра с утра вместе со всеми?» – размышлял Маркус, нехотя выходя из комфортного автомобиля, чтобы хотя бы ради приличия осмотреть несчастного.

Несчастным оказался пожилой мужчина, от удара отлетевший с тротуара на газон. Столкновение не было столь серьезным, как виделось Маркусу, пока BMW выписывало развороты на проезжей части, оно потеряло огромный запас скорости, так что невзирая на страшный звук соприкосновения машины и человека, пожилой мужчина самостоятельно смог принять сидячее положение, вытянув ноги по зеленой траве.

Первое, о чем подумал Маркус, было: «Лучше бы ты помер старик, а то придется теперь выслушивать твои реплики!». Но старец молча сидел и беспристрастно глядел мимо Маркуса, придерживая второй рукой ушибленный локоть. Маркус не знал, как реагировать на это спокойствие, он ожидал совсем другой реакции, из-за чего предпринял совсем не свойственные для себя действия, он подошел к пострадавшему и предложил помощь:

– Давайте вашу руку. – сказал Маркус, протянув свою, и добавил, – Раннее утро не самое подходящее время для того, чтобы сидеть на росистой траве.

После этих своих заботливых слов, Маркус смутился ещё больше, ведь он совсем недавно расстроился из-за того, что этот человек не помер, а ещё раньше не растрогался, думая о его смерти. Старик словно почувствовал, о чем думает человек перед ним, и спросил:

– Если бы я умер, вы бы переживали?

Маркуса огорошил такой прямолинейный вопрос, и потому он не менее прямолинейно ответил:

– Нет.

После ответа старик взял протянутую ему руку помощи и медленно, с характерным для его возраста кряхтеньем, поднялся с земли, от росы его брюки были мокрые в местах соприкосновения с травой.

– Твою мать, ты что придурок совсем спятил!? Скотина, мать твою! – раздался дикий вопль разъяренного мужчины за спинами двоих персонажей.

То был водитель красного седана, мужчина лет двадцати пяти уже с вздутым пивным животом и проплешиной на затылке. Его машина, влетев в заднее крыло BMW, изрядно пострадала. Находившиеся в седане люди получили ушибы болезненнее, нежели Маркус. Не столько из-за самого себя, сколько именно из-за пассажира переживал водитель красного седана.

– У меня в машине беременная жена, урод! – кричал он, брызгая слюной.

На его крики обернулись Маркус и сбитый старик. Они вдвоем оставались во многом равнодушными, так как старик сам был жертвой аварии, и грозные крики предназначались не для него, а Маркус попросту всегда был ко всему равнодушен.

Приблизившись вплотную к ним обоим, водитель красного седана злобно окинул обоих взглядом, и потом перевел взгляд на Маркуса.

– Ты что, сука, не мог подождать на красном сигнале?

– Сегодня такой день, что времени особо нет для того, чтобы тратить его на ожидания. – Ответил за Маркуса старик, чем привлёк внимание двоих мужчин.

– Старик, ты бы не вмешивался, пока я буду иметь этого козла! – не замечая своих криков, почти истерически провозгласил разгневанный мужчина.

– И уж тем более не стоит ругаться ни с кем, ведь это самое мерзкое времяпрепровождение. – продолжал старик.

– Если с моей женой что-нибудь случилось, то я не буду с тобой ругаться, – накинулся на Маркуса мужчина, схватив того за складки одежды на груди, – я тебя изувечу, мразь!

– Со мной всё в порядке, – вмешалась пострадавшая жена, которая поспешила успокоить разгневанного мужа, – и с ним тоже. – Добавила она, держа обеими руками огромный живот женщины на девятом месяце беременности.

Ласковый голос жены повлиял на мужа, как успокоительное. Он отпустил Маркуса, но продолжал глядеть на него в упор исподлобья.

– С тобой точно всё в порядке? – попрощавшись с криком, обратился он к матери своего будущего ребенка.

– Ну конечно же, дорогой. – она, тяжело шагая, приблизилась к кругу мужчин, чтобы обратиться к Маркусу, – Вы его извините, просто он очень хочет стать отцом, а в связи с сложившимися обстоятельствами, он сильно нервничает.