Лихоморье. Трилогия
Шрифт:
Во дворцах вдруг одно за другим распахнулись все окна, выпуская огромных белых птиц. Те шумно захлопали крыльями, взмывая вверх, и закружили над золотыми башенками, собираясь в стаю, а затем пышным облаком поплыли к черной туче. Задрав голову и совершенно ошалев от всего, что творилось вокруг, Тильда наблюдала, как черные молнии врезаются в широкие крылья птиц и отскакивают обратно, словно пули от непробиваемой преграды.
Внезапно чьи-то крепкие руки подхватили ее и понесли куда-то.
– Первый раз вижу такую дуреху! – сообщили ей недовольным
Вцепившись в крепкое мужское плечо, Тильда покосилась на незнакомца. Тот оказался таким же богатырем, как Добрыня, только кудри у него были темно-русые, а борода отсутствовала напрочь.
Мужчина поднялся по ступеням высокого крыльца, вошел во дворец и там поставил Тильду на ноги. За ее спиной гулко хлопнула дверь, закрывшись сама собой, и эхо от хлопка прокатилось под высокими сводами.
– Тебе что, жить надоело? – Богатырь сдвинул брови, грозно уставившись на нее зелеными глазами. – Стоишь, рот раззявила! Ждешь, когда смерть залетит?
– А что происходит? – спросила Тильда, с тревогой оборачиваясь и глядя на окна, пропускавшие шум, доносившийся снаружи. Казалось, что там идет дождь из ножей.
– Ничего особенного, битва добра и зла, все как всегда.
– Всегда? Она, что, вообще не прекращается?
– Ну отчего же… Зло накатывает периодически, так морская волна, а после отступает на время. Сил наберет, и прет по новой.
– Зло – это та страшная туча, да?
– Верно.
– А добро тогда что?
– Добро – это живая сила, которая есть в людях, зверях, птицах, растениях, она наполняет всю нашу планету, и защищаем ее мы, светоносцы. Ты теперь тоже светоносец.
– Ч-чего?! – У Тильды в буквальном смысле глаза на лоб полезли, хотя в последнее время она удивлялась так часто, что пора было уже привыкнуть к странностям. – Ну и словечко!
– Это по-русски. Иногда нас еще называют люцифлюсами. Но это официально, в школах и министерстве.
– Люциф… Ты как-то… не так разговариваешь. – Тильда придирчиво оглядела своего спасителя: слишком гладко выбритые щеки не вязались с образом былинного богатыря или какого-то персонажа из древних славянских мифов о Лукоморье. Да что там щеки… вот латынь он откуда знает?! «Lucifluus» означало – «несущий свет».
– И что именно не так? – Парень смерил ее насмешливым взглядом.
– Ты как будто из нашего, обычного мира.
– А это, по-твоему, странно? Ты ведь сама пришла оттуда, почему думаешь, что другие не могут?
Тильда не нашлась, что сказать. Возникла пауза: она с любопытством смотрела на зеленоглазого парня. Симпатичный. Высокие скулы, крупный прямой нос, упрямый подбородок с глубокой ямочкой. Лицо скорее принца, чем богатыря. Одет он был тоже совсем не по-богатырски: обтягивающий мускулистое тело комбинезон из золотистого материала, похожего на латекс, белые сапоги до колен и белый бархатный плащ, накинутый на плечи и стянутый золотым шнуром на рельефной груди. Волосы на лбу были перехвачены металлическим обручем с прозрачными камнями, сверкающими алмазным блеском.
– Твоя одежда… Интересный
– Это униформа люцифлюсов, которые находятся при исполнении.
– При исполнении чего?
– Обязанностей по защите жизни.
– И что это за обязанности?
Парень вдруг рассердился:
– У всех они разные! Перечислять по списку?.. – Заметив ее растерянный взгляд, сменил тон на более дружелюбный и пояснил со вздохом: – До главного дела меня пока не допускают, не берут в бой. Но я уже готов! – Растянув в стороны полы плаща, он взмахнул руками, и плащ превратился в… крылья.
У Тильды вырвался восторженный возглас:
– Невероятно! Так, значит, птицы, вылетевшие из окон дворцов – это окрылившиеся люди?!
– Да что тут особенного, в крыльях?.. Главное – сила, и у меня ее достаточно. Только отец так не считает, оставляет меня во дворце, когда улетает с братьями сдерживать зло. А я должен встречать вновь прибывших, хотя это такая редкость, что можно было бы обойтись и без дежурных. Ты – первая за последние сто битв. Хоть в этот раз я не даром время потрачу. Кстати, как там, в миру, поживают наши духовные братья?
– Это кто? – Тильда недоумевающе пожала плечами.
– Так ты не из наших?
– Не пойму, о чем ты вообще.
– Хм… Как ты пришла к просветлению? Самостоятельно?
– Хватит загадок! У меня и так голову распирает от вопросов, и с каждым твоим словом их становится еще больше! – Тильда прижала ладони к вискам, словно старалась удержать разбухающую голову.
– Самородок, значит! – заключил он с удивлением во взгляде.
– Звучит, как ругательство. – Тильда поморщилась.
– Нет, это означает, что ты редкий экземпляр. Отец обрадуется, когда вернется. Такие, как ты, очень быстро всему обучаются и находят свое предназначение.
– Послушай… – Тильда собралась выдать тираду, но, запнувшись, спросила: – Как хоть твое имя?
– Вольга.
– О-о, что-то вроде этого я и ожидала! Что ж, будем знакомы, я – Тильда! – Она наградила собеседника короткой, но лучезарной улыбкой, и дальше, уже с серьезным видом, выпалила:
– Вот что, Вольга: в ближайшее время я не планирую вступать в какие бы то ни было братства и погружаться в процесс обучения, а что касается предназначения, то сейчас мне в первую очередь необходимо победить Кощея, и сделать это нужно как можно скорее, пока мой брат не превратился в ледышку и не пополнил собой стену в кощеевой темнице.
– Победить Кощея? – Вольга скрестил руки на груди и смерил ее скептическим взглядом. – И как ты собираешься это сделать?
– Об этом я хотела спросить у тебя, раз уж ты воин света, или что-то вроде того. Кощей ведь тоже зло, а ты из тех, кто с ним борется, так ведь?
– Не совсем. Мы боремся с внешней угрозой, той, что приходит из глубин космоса. Она способна уничтожить все живое, если ее не сдерживать. Кощей же ни на кого не нападает, люди сами к нему приходят, но это их выбор.