Лик в бездне(сборник фантастических романов)

Меррит Абрахам Грэйс

— Да, Повелитель Тьмы, я иду!

Дьявольщина, что заставило его сказать это? Приободрись, Ник Грейдон…

Ник Грейдон, уроженец Филадельфии, окончил Гарвардскую школу горного дела, гражданин США… Приободрись!

— Да, Повелитель Тьмы! Я иду!

Чья-то рука обхватила его. Грейдон с рычанием двинулся назад. Но ведь это…

Это был Ригер.

Ригер! Какая-то пробравшаяся в мозг Грейдона мертвечина оставила его.

— Голова… Ригер! С ней что-то не в порядке!

— Да, друг мой. Все очень

хорошо. Теперь пойдем… Пойдем с Ригером. Пойдем к Суарре…

Суарра? Да, наверняка он обязан вместе с Ригером пойти к Суарре. Но не к этой Змее-Женщине! Нет, не к ней! Повелитель Тьмы!

Как он снова оказался во Дворце?

Как он попал сюда? Что-то тащило его, не пускало. Ошейник…

Он не должен идти! Вот откуда исходит это оцепенение — из ошейника. Ах, да, но ведь он не должен идти! И не пойдет, но сперва расскажет обо всем Суарре. А, вот и она! Она ведь Женщина-Змея. Нет, Повелитель Тьмы, я не…

Хорошо, когда тебя обнимают руки Суарры, когда твоя голова на ее груди…

— Держи его крепче, Суарра, — спокойно сказала Мать. — Целуй его, говори с ним, делай что угодно, но пусть он осознает, что ты с ним. Кон!

Из тени выскочил человеко-паук и скорбно посмотрел сверху вниз на невнятно бормотавшего Грейдона.

— Внимательно следи за ним, Ригер. Кон, если понадобится, поможет удержать его. Когда он услышит призыв в полную силу, все его силы будут направлены на то, чтобы освободиться от всего, что его задерживает. Если нужно, свяжите его. Но я бы предпочла, чтобы обошлось без этого. У меня есть на то соображения. И все же Нимир не получит его. Ах, я боялась этого! Готовься, Тиддо!

Ослепительное зеленое сияние, яркое, как солнечный свет, залило всю Запретную Страну. Исчезли тени-убийцы, и не лился с облаков красный свет.

На полпути между Дворцом и озером вырос огромный столб ослепительного зеленого пламени. Он рос и ревел, пульсировал в медленном и правильном ритме.

Вокруг него, над ним и у его подножия вспыхивали молнии, трещал гром — так трещал бы поток разбитого вдребезги стекла.

При виде этого ужасающего зрелища те, кто вел сражение на лугу и на равнине, неподвижно замерли, потом с паническими воплями кинулись кто куда, ища укрытия.

Со всех четырех концов света к столбу мчались внезапно появившиеся огненные призраки. Они погружались в столб и пожирали его.

— Это его последняя ставка, Тиддо, — прошептала Женщина-Змея. — Однако это может принести ему победу.

Повелитель Глупости кивнул и занял свое место возле механизма, ощетинившегося кристаллическими стержнями. Два больших диска — лунное свечение и паутинные пряди — вращались. Женщина-Змея скользнула сперва к одному, потом к другому диску и передвинула рычаги у их основания.

Скорость вращения дисков медленно пошла на убыль.

— Предки мои, помогите мне! —

пробормотала Мать Змей. Диски вращались все медленнее.

Все меньше делались пожиравшие столб огненные призраки. Их уже не было видно.

Пульсирующий столб задрожал и покачнулся. Затем в громовых раскатах подпрыгнул на сто футов над поверхностью земли и обрушился на амфитеатр Созидателей снов. Грохот. Столб подпрыгнул снова — оттуда, где раньше был амфитеатр Созидателей снов.

На этот раз он поднялся выше и спустился среди деревьев города.

Снова раздались громовые раскаты.

Диски остановились. Огненная колонна понеслась по направлению к Дворцу.

— Время! — крикнула Женщина-Змея Повелителю Глупости.

Из механизма, которым управлял Тиддо, вырвался гигантский веер фиолетового света — прямо на мчавшийся к Дворцу столб. Веер столкнулся со столбом, задержал его и проник в него. Столб согнулся и задергался. Столб боролся, словно живое существо, пытавшееся спастись бегством.

Послышался пронзительный, оглушительный визг, грохот обрушившихся гор.

Затем — ужасающая тишина.

— Это было хорошо сделано, — выдохнула Мать. — Спасибо моим предкам, благодаря которым удалось это сделать.

Грейдон поднял голову с груди Суарры.

Его лицо было белым и изможденным, глаза закатились под лоб так, что зрачки почти скрылись под веками.

Казалось, он прислушивался.

Женщина-Змея, склонившись, внимательно глядела на него. Губы Грейдона двигались.

— Да, Повелитель Тьмы! Я слушаю.

— Это произойдет сейчас. Держи его, Ригер! Нет, пусть его держит Кон!

Мать скользнула к ящику, достала оттуда систрум с дрожащим ртутным шариком, а вслед за ним — еще один, большего размера систрум, на котором были нанизаны четками бусинки того же самого светящегося вещества.

Она достала также из ящика прямую, выточенную из кристалла трубку, в которой пылало фиолетовое пламя. Заключенное в трубке пламя походило на то, которое горело в жезле Повелителя Глупости в Пещере Утерянной Мудрости. Мать протянула второй систрум Тиддо.

Человек-паук поднял Грейдона. Тот вяло лежал в его руках, но, видимо, по-прежнему прислушивался. Извиваясь, Мать подползла к нему.

— Ригер! — прошептала она быстро. — Ты останешься здесь с Суаррой. Нет, дитя мое, бесполезно просить или плакать. Ты не можешь пойти со мной! Тихо! — сурово сказала она, когда девушка умоляюще простерла к ней руки. — Я иду, чтобы спасти твоего любимого и чтобы покончить с Нимиром. Ригер, Кона я беру с собой. Быстро…

Она защелкала, обращаясь к человеку-пауку. Держа в руках Грейдона, Кон вступил на движущуюся в сверкающей колонне платформу. Вслед за ним скользнула Адена и легла рядом. Свернувшись, она освободила место для Повелителя Глупости.